Восточной Англии. Он был ценителем ювелирных украшений, любителем церемониала и внешнего великолепия, а также всеми силами способствовал возвышению своих родственников. В 1525 году он перестроил Кеннингтон-холл, старое отцовское поместье в Норфолке, превратив его в красивый дворец, сложенный из кирпичей двух цветов, располагавшихся в шахматном порядке, с двумя внутренними дворами. Там герцог жил как истинный вельможа, его прекрасно обставленные покои располагались над домашней церковью9. При таких реакционных взглядах он имел достаточно передовые вкусы, предпочитая античные и классические мотивы в искусстве и архитектуре.

Норфолк был тесно связан с Болейнами: его сестра Элизабет была замужем за сэром Томасом. Их сыну Джорджу, которому в то время, вероятно, было не больше двадцати двух лет, предстояло воспользоваться удачными обстоятельствами, в которых оказалась его семья. Этого одаренного молодого человека в 1514 году привез ко двору его отец; тогда Джордж принимал участие в пантомиме. Позже он стал королевским пажом10. Этот молодой человек был весьма хорош собой11 и неразборчив в любовных связях. По словам Джорджа Кавендиша, Джордж жил «по-скотски», принуждал к сожительству вдов, лишал целомудрия девушек и, очевидно, не останавливался перед тем, чтобы брать их силой. В конце жизни Болейн отказался подробно рассказывать о своих ужасных грехах, дабы никто не возжелал подражать ему12. Как предполагали некоторые, Болейн вступал и в гомосексуальные связи, но доказательств этого нет, хотя вполне возможно, что он занимался скотоложством.

Другим недостатком Болейна являлась его непомерная гордыня. Если бы не она, то, по словам поэта Томаса Уайетта, Джордж пользовался бы большой популярностью, так как был неглуп и отличался остроумием. Его ценили как поэта, он сочинял баллады и, подобно отцу, отлично говорил по-французски.

Примерно в 1524–1525 годах Джордж Болейн женился на Джейн Паркер, дочери лорда Генри Морли: ученый, переводчик Петрарки, он приходился дальним родственником королю через Бофортов. Морли, имевший резиденцию в Холлингбери-плейс (Эссекс), служил джентльменом-ашером Личных покоев и входил в кружок интеллектуалов, собравшийся вокруг Екатерины Арагонской. Он не мог удовлетворить запросы сэра Томаса Болейна, который хотел получить 300 (90 000) фунтов стерлингов приданого, однако король щедро восполнил недостающую сумму13 и передал Джорджу Болейну поместье Гримстон в Норфолке – вероятно, в качестве свадебного подарка14.

На Рождество 1524 года Генрих, которому было почти тридцать четыре года, в последний раз принимал участие в крупном турнире, составлявшем часть масштабной живой картины под названием «Замок верности». На турнирной площадке в Гринвиче был возведен замок по проекту короля, с каждой стороной длиной в двадцать футов и высотой в пятьдесят футов, «только плотники оказались настолько недалекими, что не поняли его замысла и сделали все не так». Конструкция получилась недостаточно прочной, чтобы выдержать атаку, и живую картину не показали, но турнир состоялся. Появление королевы выглядело отголоском прежних, счастливых времен: перед ней, восседавшей внутри миниатюрного замка, предстали «два древних рыцаря» и «попросили у нее дозволения сломать копья». Королева похвалила их за доблестное желание совершать рыцарские подвиги в таком преклонном возрасте, оба сняли маскировку, и оказалось, что это король и Саффолк15.

Гораздо более впечатляющее сражение состоялось в Италии. В феврале 1525 года император нанес унизительное поражение Франциску I при Павии и взял короля в плен. Ричард де ла Поль, претендент на престол из рода Йорков, доставивший немало неприятностей королю, сражался за французов и пал на поле брани. Когда гонец привез Генриху эту новость, тот воскликнул: «Все враги Англии повержены!» – и добавил, что нарочный так же желанен, как архангел Гавриил для Девы Марии. Затем король приказал жечь костры на улицах Лондона и раздавать бесплатное вино горожанам. В марте он отправился с торжественной процессией в собор Святого Павла, дабы возблагодарить Господа за победу императора, а позже заказал картину с изображением битвы при Павии.

Сколько бы ни злорадствовал Генрих по поводу пленения Франциска, он по-прежнему благоговел перед культурой французского Ренессанса и был намерен не отставать в этом отношении. Осенью 1526 года сестра Франциска Маргарита Валуа прислала Генриху три миниатюрных портрета своего брата и его сыновей, исполненных французским придворным художником Жаном Клуэ16. Это были первые попавшие в Англию образцы нового искусства, которое тогда называли «limning» (слово «миниатюра» вошло в употребление лишь в XVII веке); они сразу стали популярны и задали новую моду при дворе Тюдоров.

Искусство миниатюры в живописи имеет истоки в замысловатых иллюстрациях к рукописям, для создания которых пользовались такой же техникой, и в итальянском портретном медальоне. Круглые миниатюрные портреты и раньше встречались в рукописях и официальных документах, теперь же стали существовать отдельно от них. Обычно их писали, взяв плотный картон, яркими красками на синем фоне, делали подписи золотыми буквами и оправляли или вставляли в футляр – вероятно, из золота или слоновой кости. Такие вещицы стоили очень дорого, а потому были относительно редкими и высоко ценились.

Многие рукописи, от которых пошло искусство миниатюры, были изготовлены в Генте и Брюгге. Наиболее известные иллюстраторы принадлежали к семье Хоренбоут (иногда эту фамилию переиначивали на английский лад и в официальных документах писали как «Хорнеболт» (Hornebolte)). Они обосновались в Генте в 1414 году и работали на Маргариту Австрийскую. Около 1524 года трое Хоренбоутов – отец, сын и дочь – прибыли в Англию17, вероятно по приглашению Генриха.

Главой семейства был Герард Хоренбоут, друг Альбрехта Дюрера, придворный художник регентши Маргариты, поручившей ему восполнить утраченные миниатюры в знаменитом Часослове Сфорца18. В Англии Герард иллюстрировал рукописи для Уолси и женился на некой Маргарет Саундерс, умершей в 1529 году19. Примерно с 1528 по 1532 год, когда упоминания о нем исчезают из английских документов, Герард работал на короля в придворной рукописной мастерской, после чего вернулся в Гент, где умер в 1540 году.

Его дочь Сусанна Хоренбоут родилась в 1503 году. Она тоже была художницей и, похоже, писала миниатюры, хотя работы ее авторства нам неизвестны. Вероятно, они были хороши – Дюрер восхищался ими, когда девушке было всего восемнадцать лет. О ее связи с двором свидетельствуют два брака Сусанны с его служителями – Джоном Паркером, йоменом облачений, и Джоном Гилмином, сержантом дровяного двора. Сусанна жила в Англии до самой своей смерти (1545). Однако мы ничего не знаем о ее деятельности в этой стране. В королевских расчетных книгах нет записей о выплатах, которые делались бы ей лично.

Лукас Хоренбоут, сын Герарда, родился приблизительно в 1490–1495 годах и обучался ремеслу в мастерской своего отца. В 1512 году он стал членом Гильдии живописцев в