от первого лица множественного числа, что просто сгорал от желания переделать ее в слэшер. И вот в 2013 году, примерно недели за три, я это сделал. Я только что закончил мой второй слэшер «Последняя последняя девушка» и решил, что это будет легко. Но я ошибся. «Бензопила» тогда называлась «Доступ только к озеру». Озеро Индиан и Пруфрок там уже были, а Джейд – еще нет.

Наверное, стоит сказать, что «Джейд» – это имя той, кого уже нет с нами, той, кто много значил для кого-то, кто много значит для меня, а Лета – девушка, с которой я был знаком в старших классах, мне тогда было семнадцать, я жил в домике на колесах с другой командой ужасов, на свалке в Мидленде, штат Техас, и все мы мечтали быть либо Джорджем Линчем, либо Джоном Бон Джови. Что до изысканной фамилии Леты… Я был Джонс, а окружали меня Стоунсайферы, Аутлозы, Ледбеттеры и Мондрагоны. Но я был и Джейд, и поднимался над собой во всех школах, где мне пришлось учиться, по всему Техасу и Колорадо. В первой версии «Моего сердца – бензопилы» повествование Джейд еще не вела. Эта обязанность была возложена на мальчика в железной маске, мальчиком был я, списанный с рассказчика в «Жестяном барабане», а выглядел он как на обложке альбома «Метал Хелс» группы «Куайет Райот». Неудивительно. Вся история тогда висела на черепашьем панцире, другими словами – сюжет не работал. И я отложил эту книгу до лучших времен – может, когда-нибудь научусь писать. Через четыре года, после выхода «Полукровок», я решил, что писать более или менее научился. Опять ошибочка, чувак. Я начисто переписал «Доступ только к озеру», убрал рассказ от первого лица множественного числа, убрал черепах, ввел Джейд и Лету, Харди и Кровавый Лагерь, но роман не работал. Поэтому я взялся писать что-то другое. В частности, появились «Только хорошие индейцы» – тоже слэшер.

Сердце «Бензопилы» забилось вновь, как всегда происходит с сердцем Джейсона.

Я завел новый файл, в очередной раз начал с нуля, и хотя хорошим писателем еще не стал – всегда есть к чему стремиться, верно? – я уже знал: если будут хорошие первые читатели, что-нибудь сфабриковать удастся. Поэтому от всего моего слэшерского сердца я благодарю Мэттью Придэма, Кристу Дэвис, Майкла Соумса, Кару Элберт, Пола Тремблея, Келли Лоунсом, Эдама Чезаре, Мэтта Серафини, Джесси Лоренса – кажется, Джесси прочел и более ранние версии. Как, впрочем, Маккензи Кера и мой агент Би-Джей Роббинс. Оба подпихивали меня, заставляли что-то менять к лучшему, когда мне казалось, что работа завершена. Сейчас я знаю, что они были правы и я могу ошибаться. К счастью, есть люди, которые иногда мне об этом напоминают. Я благодарен Билли Стрэттону, за готовность всегда подробно обсудить Джейсона Вурхиза, благодарен Тео за то, что позволил мне протащить в книгу его имя (это я так прошу разрешения, Тэд), спасибо Джо Ферреру, который всегда по мере надобности подбрасывал мне слэшеры, спасибо Робу Уэйнеру, у которого всегда были в запасе еще одно заглавие, еще один ужастик, который, не напомни он мне о нем, мог бы остаться за бортом. Спасибо Сэнди Смит за то, что помогла с трудными апострофами и многим другим, спасибо Джессике Гусс за веру в слэшеры – это так много для меня значит… Спасибо Джейсону Хеллеру за то, что помог мне с одной упомянутой в романе футболкой, спасибо Уолтеру Чоу за то, что всегда говорил о хорроре содержательно, искренне, ничего не утаивая, спасибо Дэну Мак Кейтану за подробности о доме престарелых, которые поначалу были важной частью «Бензопилы», спасибо Винсу Лиагуно за то, что подключился буквально в последний момент, и спасибо моей сестре Кэти за то, что ближе к концу помогла с оборудованием.

Может показаться, что я делаю вид, будто в голове у меня случайно зажглась лампочка и в этом светящемся конусе явилась Джейд. Нет. Было иначе: сначала я написал первую, неудачную версию слэшера, где действие разворачивается у озера Индиан, но сюжет пытался закрутить вокруг парня в железной маске, и это не сработало. Мне казалось, что история безнадежна, блеска много, а по сути пустышка. Потом – не могу найти эту статью и не хочу ее искать – я наткнулся на рассказ об индейской девушке из Аризоны, которая покончила с собой после того как стала объектом домогательств родного отца (представителя коренного населения). Я отчетливо помню, как перечитывал статью снова и снова, пытаясь вникнуть в ее смысл. Ничего не получалось. Тот, кто ее написал, основательно поработал, собрал статистику, и… девушка была далеко не единственной. Таких случаев в индейских общинах больше, чем где-либо.

Не буду врать, что я скомкал статью, выбросил в мусорную корзину и открыл на компьютере новый файл, чтобы привести роман в порядок. Но теперь у меня появился антигерой: отец, который никогда не был отцом. Стало ясно, как поступить с героиней: Джейд встает на мелководье около пирса, смотрит по сторонам и ищет первую жертву в своем списке. Единственным настоящим руководством для меня стал рассказ Моны Симпсон «Лужайки», Дэвид Кирби выбрал его нашему выпускному классу для домашнего чтения на весь семестр. Поэтому спасибо и вам, Дэвид Кирби и Мона Симпсон. А еще благодарю Тони Ирли, за дамбу на озере Индиан, эта дамба есть в его «Пророке с Юпитера», для меня это первая и единственная описанная в литературе дамба, и, если быть совсем честным, именно в этом рассказе я нашел Харди. Конечно, тут мне помог и «Вой». Еще есть стихотворение в старой антологии «Основные признаки», которое важно для озера Индиан – чтобы Джейд была Джейд, – но это станет важно позднее, поэтому, если не забуду, скажу об этом потом. Еще спасибо учителю английского языка, который был у меня в выпускном классе средней школы Роберта Ли в Мидленде, штат Техас, его имени я не помню, потому что за весь год был у него на уроке только однажды. В день, когда я соизволил прийти, у вас была сломана нога после аварии на мотоцикле, а еще я отметил… не знаю, какие-то искорки юмора в ваших глазах, вспомнил доктора Джонни Фивера из комедийного сериала «Радио Цинциннати» и сразу понял: если останусь в вашем классе, вы узнаете меня, настоящего, поймете, кто скрывается за рваными джинсами, серьгой в виде гремучей змеи, крашенной прядью в волосах. Поэтому я смылся, исчез, сбежал. Но я вернулся и позволил остаться Джейд, и это очень много для меня значит. Практически все, сэр.