Шрифт:
Закладка:
Предчувствуя близость блаженной кончины, старец сказал ученикам своим: «Я ослабеваю и оставляю вас, а вы, чада мои, терпите на этом месте, храните смирение и любовь взаимную». Совершив литургию и причастившись Святых Тайн, преподобный Александр преклонил колена, помолился со слезами за себя и за обитель свою и на 68-м году мирно предал дух свой Господу 9 июня 1439 года.
Мощи преподобного Александра положены были по завещанию его вне церкви, у южной стороны алтаря.
Год спустя после его кончины выросло над могилой его рябиновое деревце. Отрок из поселян отломил ветку от этого дерева, и внезапно разболелась рука его: родители привели сына на гроб преподобного, и больной исцелился. С тех пор народ стал брать ягоды на исцеление себе, особенно одержимые духами нечистыми исцелялись у гроба преподобного46.
Сын благотворителей Куштской обители, князь Андрей Дмитриевич Заозерский, воспитанный с детства в страхе Божием, оставшись сиротой и лишившись отцовского наследия47, рано почувствовал суетность мирской жизни. Он пришел в Спасский монастырь, на Каменный остров, и просил игумена облечь его в иночество.
Молодость князя (ему было не более 20 лет), знаменитый род его и нерасположение великого князя к семейству князей Заозерских смущали игумена Кассиана. Он сказал юному князю: «Место твое не здесь, а в думе боярской или на поле брани». Князь Андрей отвечал ему: «Напрасно смущаешься, отче; я твердо решился не принимать услуг от других, а служить другим и нести крест по следам Господа моего». Игумен, после многих увещаний, решился принять его в монастырь и вскоре постриг, назвав Иоасафом, именем царевича, который оставил царство для Христа. Юный князь-инок с радостью исполнял обеты иночества. С братией имел он свидание только в храме; все время его посвящалось молитве и размышлениям о вечности; пост соблюдал он самый строгий. Чистый душой и телом, он еще на земле удостоился посещения небесного. Раз пел он псалмы в келье и услышал голос в ответ на молитву души его. Голос уверял: «Обширная пустыня, окружающая озеро, наполнится пустынниками, певцами славы Божией, и, если они будут хранить заповеди Божии, все будет готово для их земной жизни». Борису Васильевичу Ржевскому пришло на мысль посетить племянника и предложить ему денег с тем, чтобы он построил себе свой монастырь, – предложение, приятное для самолюбия, но опасное для душевного спасения. Блаженный Иоасаф отвечал князю-дяде: «Не нужно нам серебра и золота, когда искренно желаем жить в пустыне; раздай бедным, что принес для нас, и получишь щедрую награду от Господа». Юный подвижник чувствовал, что путь подвигов его не будет продолжителен, и с пламенным усердием спешил творить добро. Только пять лет подвизался он в обители. В последний год своей жизни он вкушал пищу один раз в неделю, в день воскресный, по приобщении Святых Тайн. Тело его от подвигов весьма ослабело, но он благодарил за то Господа. Недолгая, но богоугодная жизнь князя-инока прекратилась 10 сентября 1453 года. Девственное тело его положено было в храме Спасокаменской обители и скоро стало источать чудесные исцеления48.
Еще далее к северу, в глубине Заволочья, пустынные берега Ваги прославлены преподобным Варлаамом Шенкурским – и в мирской его жизни, и в иночестве.
Посадник Великого Новгорода Василий Степанович Своеземцев, человек весьма богатый и уважаемый великими князьями, имел обширные наследственные владения в Заволочье49 и употреблял огромные средства свои на пользу дикой страны, а особенно для нравственного образования туземцев. Он жил в Новгороде и посылал в отчину свою управителей, а по временам и сам бывал на Ваге50. Исполняя заповедь Спасителя, он был питателем сирот, одеждой нагим, покровителем странников.
Тревоги и неправды при союзе Новгорода с Шемякой возмущали совесть богобоязненного посадника; он совсем удалился из шумного Новгорода в любимый Важский край; на Ваге он основал иноческую обитель в честь евангелиста Иоанна, наградив ее селами и угодьями. Приготовив душу к подвигам самоотречения делами благотворительности и глубоко чувствуя пустоту мирской жизни, Василий Степанович, оставив жену и детей, поселился в обители евангелиста и принял монашество с именем Варлаама. Иноческая жизнь его была весьма строга; смирением и послушанием он ставил себя ниже всех, как будто и не был основателем обители и владельцем богатых земель. Сколько знаменит он был за оградой обители, столько в обители, в одежде инока, старался отличиться только иноческими подвигами. Верный Владыке своему раб, он работал Ему каждый день со всем усердием, упражняясь в посте и молитвах. Достигнув глубокой старости, преподобный Варлаам мирно преставился 10 июня 1462 года, незадолго до покорения Новгорода и всего Важского и Двинского края державным великим князем Иоанном.
При необыкновенном разливе реки Ваги в июне 1552 года оторвалась часть горы, на которой стоял монастырь Богословский. Тогда открылось много гробов, в том числе и гроб преподобного Варлаама. Братия перенесли гроб основателя своей обители и увидели, что мощи преподобного Варлаама совершенно целы, даже иноческие одежды его и самый гроб не истлели51.
Около того же времени была основана новая обитель иноческая в окрестностях Великого Новгорода, уже доживавшего эпоху своей вольности. Преподобный Савва, уроженец города Кашина, второй из восьми сынов тверского боярина Ивана Васильевича Борозды52, с ранней молодости не любил рассеянной жизни: нося мирскую одежду, он постился и усердно ходил в храм Божий. Увлекаемый Божественной ревностью и любовью к Богу, он оставил дом свой и родственников, принял пострижение в одной из обителей своей родины53 и беспрекословно исполнял самые тяжкие послушания, днем трудясь в хлебне и поварне, ночи проводя без сна на Божественной службе. Безмерное смирение подвижника привлекло к нему всеобщее уважение, так что не только братия обители, но все жители того края почитали его, как Ангела Божия. Избегая славы человеческой, подвижник отказался от игуменства и отправился на Афонскую гору. Неизвестно, долго ли он пробыл на Афоне, но впечатления Афона надолго остались в душе его54. Возвратясь со Святой Горы в отечество, блаженный Савва странствовал в виде бедного инока по окрестностям
