Шрифт:
Закладка:
— Ну, раз это ты — так ты мне и нужен!
И резким приемом шмякнула его о землю. Он перевернулся, выхватил нож, сделал смертельный выпад, она одной ногой выбила нож, а другой так врезала ему в пах, что он, взвыв от боли, скорчился на земле.
Девица сняла белокурый парик, утерла им взмокший лоб, отстегнула одну свою грудь — это оказался приемник, отстегнула вторую — это был передатчик, в который она и сообщила вполне мужским голосом:
— Полковник Петренко! Докладывает капитан Соколов!
В кабинете под оперативной картой города седой человек с молодыми глазами сыпал корм золотым рыбкам в аквариуме.
— Слухаю тебя, сынок, — откликнулся он.
— Докладываю, что моим личным методом «ловля на живца» обезврежен кровавый маньяк, насильник и убийца женщин, действовавший под маской сотрудника органов!
— Оборотень, — вздохнул полковник Петренко, подсыпая корм рыбкам. — Ты там его, Федор, не очень?.. Дотянет до суда?
— Жить будет, — Федор Соколов глянул на корчащегося, зажав свой пах, преступника. — А насильничать больше не сможет!
— Добре, — по-хорошему улыбнулся полковник и ласково постучал по стеклу аквариума, подзывая рыбок. — Ну, давай его к нам.
— Есть! — Федор козырнул, хотя полковник его не мог видеть. — И завтра — в отпуск?
Полковник Петренко погасил улыбку, вздохнул.
— Нет, Федор… Завтра — срочно в Москву.
— Но я пять лет не был в отпуске, я три года не ложился спать, родная мать забыла мое лицо!
— Надо, Федя, надо! — сурово оборвал полковник, но смягчился, опять сыпанул корм рыбкам, сказал: —А маме родной мы вышлем твое фото — профиль и фас. В общем, давай сынок, ко мне, потолкуем. А я пока сготовлю уху…
И полковник сунул в аквариум золотых рыбок мощный кипятильник. Вода сразу забурлила пузырями.
В Большом театре давали балет. Зал сиял позолотой, зрители, затаив дыхание, следили за волшебным зрелищем.
С интересом наблюдали происходящее на сцене и разведчики обеих стран в ложе для почетных гостей. Генерал и Шеф впились глазами в балерину, крутившую фуэте. Оба напряженно шевелили губами: «Двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь…»
— Тридцать! — Американец откинулся в кресле.
Но балерина продолжала крутить фуэте, и советский радостно продолжал счет:
— Тридцать один… два… три!
Зал взорвался аплодисментами великолепной балерине.
— Вы выиграть пари, — вздохнул Шеф и мужественно подставил Генералу свой лоб.
— Ладно, прощаю, — великодушно сказал Генерал.
— Нет, как сказать русский пословиц: договор дороже мани!
Шеф снова упрямо подставил лоб. Генерал поплевал на пальцы и стал отвешивать ему смачные шелобаны.
В такт генеральским шелобанам на Спасской башне били куранты. У Мавзолея происходила смена караула. Группа зевак наблюдала эту церемонию. —
Но вдруг их внимание отвлек шум в небесах. Все задрали головы: над Красной площадью кружил, постепенно снижаясь, маленький спортивный самолет.
На боку Адъютанта зазуммерила рация. Он послушал, изменился в лице и что-то шепнул Генералу. Тот вскочил.
— Все на выход!
Адъютант негромко повторил его приказ по рации:
— Всем сотрудникам КГБ — срочно на выход!
Половина зрительного зала — мужчины и женщины,
молодые и пожилые — дружно встали и четким шагом направились к выходу.
Двое музыкантов отложили инструменты, развели руками перед опешившим дирижером и покинули оркестровую яму.
Артист балета, красиво державший над головой балерину, свалил ее кулем посреди сцены и исчез за кулисами.
Самолетик приземлился на Красной площади и покатил по брусчатке.
Отъехало стекло «фонаря» кабины пилота, и мы увидели спокойное лицо суперагента Федора Соколова.
А самолет уже со всех сторон окружали зрители Большого театра в вечерних нарядах. Последними спешили два музыканта и артист балета в белом трико.
Федя, с парашютом за спиной, стоял в кабинете перед советскими и американскими разведчиками.
— В чем дело? — грозно вопросил Генерал. — Почему применен особый способ прибытия?!
— В Одессе забастовка авиадиспетчеров, железную дорогу перекрыли молдавские экстремисты, автотранспорту перекрыли бензин тюменские нефтяники, а миноносец КГБ арендован кооперативом для круиза по Черному морю!
Генерал задушевно обнял Федю:
— Сокол ты, Орлов! — И выпустил его из объятий.
— Разрешите доложить, — сказал Федя. — Я Соколов.
— А-а, — Генерал снова задушевно обнял его, — тогда орел ты, Соколов! А как оперативная обстановка в Одессе? Что передал полковник Петренко?
— Полковник Петренко передал вам это!
Федя скинул рюкзак парашюта и стал выкладывать из него банки соленых огурцов, помидоров, компота из вишни.
— Все с личной фазенды полковника Петренко. — Последним он выложил кольцо домашней колбасы. — Колбаску полковник лично коптил персонально для вас!
Генерал обернулся к Адъютанту:
— Капитану Соколову — медаль, полковнику Петренко — орден.
— А можно, — попросил Федя, — полковнику вместо ордена — именной пистолет?
— Зачем именной?
— Сдает старик, — любовно вздохнул Федя, — стал забывать, как его зовут. А так глянет — вспомнит…
— В приказ! — сказал Генерал Адъютанту.
— Служим Советскому Союзу! — отрапортовал за двоих Федя.
— Хорошо служите. Но придется — еще лучше. Вы направляетесь в Соединенные Штаты Америки с особым заданием: ликвидация русской мафии. Главная задача: выявить и обезвредить главаря по кличке Артист. Оперативная легенда: вы — миллионер. Живете на вилле, катаетесь на яхте, даете приемы… Вопросы есть?
— Один. Бели я миллионер, где валюта?
— Молодец, сообразил! — Генерал снял трубку. — Бухгалтерия? Капитан Соколов, особо важное задание, легенда — миллионер. Когда зайти за долларами? Так-так… А франки?.. А фунты ихних стерлингов?.. А в следующем квартале?.. Ясно! — Генерал положил трубку и бодро сказал Феде: — Задание то же, но легенда другая: ты — нищий! Ночуешь под мостом, ходишь в лохмотьях…
— Коллега! — вмешался Шеф. — Не надо миллионер, не надо нищий… Отправим его за счет ЦРУ с легенда «советский эмигрант». Парень, твой дом — Одесса? Ну так на Брайтон-Бич ты чувствовать себя, как дома!
И зазвучала песня «ОДЕССА-БРАЙТОН», под которую мы увидели, как похожи и непохожи, как близки и далеки эти две точки земного шара.
Ресторан так и назывался — «Одесса», а гастроном «Москва», а книжный магазин — «Черное море»… И еще родимые вывески — «Пельменная», ресторан «Приморский», магазин «Столичный»…
Толстые одесские мамы катили коляски с толстыми одесскими детьми… На деревянной набережной шлепали костяшками домино одесские пенсионеры…
Но!
Витрины магазинов с одесскими вывесками забиты невиданной в Одессе едой и промтоварами. А на тротуарах лотки зеленщиков с заморскими фруктами… А вдоль тротуаров торгуют остатками отечественных святынь: матрешки, хохлома, гжель, анальгин, валокордин… А над всей Брайтон-Бич протянулась эстакада метро, и грохот поездов заглушает родную речь, чужую музыку, и чей-то смех, и чей-то плач…
Во всем этом вертящемся под песню калейдоскопе участвовал и Федор Соколов, согласно своей легенде — «свеженький эмигрант».
