Тихо вздохнув, Вера взяла платье, но тут же смутилась, увидев праздничную военную форму.

− Они сегодня решили и мирный договор обнародовать? − удивилась принцесса, тихо цыкнув.

Вероника немедля примерила наряд. С завязыванием корсета пришлось помучиться, но чётко и ровно переплести ленточки у неё вышло довольно хорошо. Повесив на бок ножны, принцесса подступила к зеркалу. Но вместо того, чтобы с радостью оглядеть себя, девушка вздрогнула. Она боялась. Боялась встретить Марата, боялась сказать что-то не то Еве и боялась увидеть ночные глаза Клима.

Мотнув головой, Вероника скинула все переживания. Она подошла к комоду, и достав оттуда небольшую коробку с подарком для Евы, провела пальцем по поверхности, повернув бумагу с подписей лицом.

Сестре. Ни слова больше, ни слова меньше.

− Сестре, − тихо буркнула Вероника. − Да уж. Очень красочно и празднично.

Упрекнув себя, девушка тут же сморщилась.

− Почему участь сильных персон легла именно на мои плечи? Я не хочу быть ею, − тихо вымолвила принцесса, подхватив подарок. − Но кто спросил меня? Конечно, никто.

Она уверенной походкой покинула комнату. Вероника, сморщившись, разглядывала украшения, которые появились в честь праздника. Огромное количество цветов и символики Света с Тьмой уже раздражали принцессу.

Она хотела быстрее убежать от этой бессмыслицы к семье, но и от этой мысли Веронике становилось плохо. Страх обдал тело новым порывом. Вздохнув, девушка пыталась унять дрожь.

− Только бы ничего не испортить, − тихо наказывала себе Вера, спускаясь по лестнице. − Ева только поглотила душу, видя, как Николас это переживал... Точно надо будет быть осторожнее.

Встретив прислугу, Вера тут же поджала губы и кивнула Наследникам. Они же, поклонившись, поздравили её.

Зал приема. Обычно там начинался её день рождения. Эта узорчатая дверь со вставками из синего минерала уже вызывала новый порыв дрожи. Стражники у входа лишь кивнули принцессе. Тихо цыкнув, она сжала ручку и аккуратно открыла дверь.

Большое помещение, где обычно было много Наследников, сейчас будто бы пустовало и выглядело огромным. Генри с Екатериной стояли у окна и что-то тихо обсуждали. Николас скучающе раскачивал вазу, перенося её центр тяжести из одной точки в другую.

Вероника усмехнулась, наконец, видя лёгкий настрой брата. Его травяные глаза опять обрели тот огонёк жизни и счастья, который Веронике был неясен и далёк. Искра жизни в ее очах угасла уже давно, когда она всё осознала. Осознала, что главное во всём холодный расчёт и ничего более. Главное — угодить родителям. И самое главное — угодить народу.

Но тревожные мысли мигом отступили, стоило ей полностью войти в комнату. Все присутствующие сразу перевели на неё взор. Николас тут же прекратил свои монотонные движения, отчего ваза чуть не рухнула на пол.

− С днём рождения! − радостно крикнул парень, подлетев к сестре и обняв её.

Вероника на это тихо хмыкнула и похлопала брата по спине.

− Спасибо, − прошептала она, улыбнувшись, но тут же нахмурилась. − Положи это на стол, пожалуйста.

После этих слов она протянула ему коробку с подарком для Адалии, на что тот кивнул и подбежал к столешнице.

Генри с Екатериной уже приблизились к своей дочери, как вновь дверь открылась.

− Простите, чуток задержались, − послышался задорный голос Аббасты, который показался на пороге. За ним находились Томас с Мишель, что сопровождали короля и Аду.

Рядом с Аббастой стояла Адалия, которая мельком оглядела помещение и вступила в комнату. Этот шаг дался ей очень сложно. Шаг в новую жизнь, к которой она не стремилась. Девушка не желала здесь находиться. Ада предпочла бы просидеть целый день в комнате, один на один с гнетущими мыслями. Но нет. Ныне Адалия будет чётко выполнять свой долг.

− Доброе утро, − выговорила она, переведя синие глаза на Веронику, которая встрепенулась. − С днём рождения.

Адалия всеми силами пыталась сбить в своём голосе сухость, которая комом встала в горле, но вышло паршиво.

Вероника на это лишь мотнула головой.

− Нас. С днём рождения нас, Ева, − поправила Вероника сестру, но Ада лишь дрогнула от этих слов.

− Я думаю, глупо бежать от своей сущности и крови, − вдруг заявила девушка, обернувшись на Генри. − Я - Адалия Клайд.

Хоть и эти слова она заявила довольно легко и спокойно, но внутри они отдавались отвратно. Словно в грудь залили раскалённый метал, заставляя его глотать вместе с горькой правдой, в которую, на самом деле, Адалия вряд ли поверит.

Вероника растерялась, услышав данное заявление. Она непонимающе рассматривала сестру, не зная, как и реагировать на эти слова.

− Ев... Ада, ты пойми, если что, мы не будем тебя осуждать, поэтому можешь... − вдруг начал Генри, чуть сморщившись от волнения. Екатерина же заинтересованно смотрела на Аду, продолжая стоять на месте.

− Нет. Глупо бежать от кровных родственников и стремиться к мёртвым, − сухо отчеканила девушка выпрямившись.

Родственников. От этого слова Аду скрутило ещё сильнее. Были ли они ей теми родственниками, которыми она была готова дорожить, как никем другим? Очевидно, что нет.

Уставшие синие глаза уже потеряли свою прежний яркий окрас. Вероника непонимающе оглядела сестру. Этот взор... Пустой синий цвет глаз что-то напоминал Вере. Она часто видела этот тяжёлый и обречённый взгляд в собственном зеркале. Этот холод, который сковывал чувства, заставлял иногда тонуть в безысходности. Но Вероника этот взгляд закалила из-за настроя родителей, а Адалия... Она делала это исключительно по собственному желанию. Ада самолично пыталась закрыть чувства, чтобы больше никто не смел ее ранить.

− Я рада, что ты, наконец, с нами, Адалия, − вымолвила Екатерина, подойдя к дочери.

− Наконец-то мы все вместе! − довольно выдал Аббаста.

Вероника нахмурилась. Она по-прежнему помнила, в каком состоянии был король Тёмных на мероприятии в Фасо. Тогда он показал ту сторону Аббасты, о которой девушка и не подозревала. То, с какой яростью и гневом король Тёмных рвал и метал после встречи со Стефаном и Кайроном, сложно было описать словами. А сейчас, опять эта глупая, детская наивность. Надежно ли он взялся за маску в этот раз?

− С днём рождения, − вдруг послышался голос Марата, который подошел к Веронике.

Закусив губу, она выпрямилась и повернулась к парню. Он протянул ей какую-то коробку, но Вера даже не взглянула на нее, ведь ей не