города добрались за полтора часа. У небольшого двухэтажного здания вокзала попрощались с Василием, который помог внести вещи в зал ожидания. Возле кассы стояли только трое, поэтому через пятнадцать минут Алексей вернулся к Лиде с билетами. Подполковник забрал его удостоверение и куда-то ушёл. Больше они его не видели.

– Ещё долго ждать, – сказала Лида. – Может, посмотрим биографию? В нашей части зала никого нет.

– Кому какое дело, что ты читаешь, – отозвался Алексей. – Только если будешь разговаривать, говори тише.

Он тоже вытащил лист с текстом и углубился в его изучение. Имя и отчество оставили прежние, а фамилия оказалась созвучной пункту прибытия – Володин. В указанные двадцать четыре года его жизнь уложилась в три слова: школа, армия, завод. Ему повезло окончить среднюю школу, после которой осенью сорок пятого года забрали служить в армию. Отслужив, вернулся в родную Пермь и поступил учеником токаря на машиностроительный завод. Через год после этого женился на Лиде Ветлицкой, которая работала на том же заводе секретаршей. Причину, по которой они уехали из Перми, в биографии не указали. Она была короткая, на половину страницы, и изучение не заняло много времени.

– Мне девятнадцать лет, – сообщила Лида. – Уже хорошо, потому что в двадцать один год никто не поверит. И с секретаршей угадали, можно опять устроиться на эту работу.

– Сначала повзрослей, – вздохнул муж. – Такую соплю никто не возьмёт в секретари. И Капица брал неохотно, хотя знал, что не дура и старше, чем выглядишь. Репутацию ты ему подпортила. Тебе лучше сидеть дома и рисовать. Денег достаточно, да и я пойду работать, чтобы не привлекли за тунеядство. Понятно, что не токарем, хотя смогу выполнить простую работу. Наверное, самое лучшее – устроиться в милицию. В армии дослужился до старшего сержанта, снайпер и борец. Такого парня при нынешнем дефиците кадров возьмут с руками и ногами. Я ведь и десятилетку закончил, а сейчас этим не все могут похвастаться. У многих только семилетка, а то и её не закончили. Так что старшего сержанта твоему мужу точно дадут, а то и старшину. Мне идти или в милицию, или в грабители, потому что ничего не умею, кроме битья морд. Так, прячем бумаги и идём на перрон. Поезд подойдёт на первый путь, а вагон у нас шестой.

Они вышли на перрон и поставили чемоданы, выбрав место, где было меньше грязи и окурков. До прихода поезда осталось десять минут, и из здания вокзала подтягивался народ. У каждого второго во рту дымила папироса, и некурящие Самохины испытали большое облегчение, когда наконец появился поезд. Они почти угадали, и к шестому вагону пришлось пройти метров двадцать. В их купейный вагон больше никто не садился, поэтому проводница сразу же задвинула лестницу и закрыла дверь. Почти тотчас же состав дёрнулся и пополз вдоль перрона, постепенно ускоряя ход. В их купе уже ехала пожилая пара. Увидев Самохиных, попутчики вышли в коридор, чтобы молодёжи было удобней устроиться. Алексей положил чемоданы и саквояж на багажную полку, а сумку поставил на одну из верхних.

– Потом переоденемся, – сказал он жене. – Сначала поужинаем и получим бельё. Открывай дверь, пусть заходят.

– Виктор Фёдорович, – представился мужчина. – А это моя жена Елена Николаевна. Расправьте одеяло и садитесь, мы пока не будем лежать.

– Алексей и Лида, – сказал в ответ Алексей. – Далеко едете?

– Выходим во Владимире, – сказала Елена. – Ехать ещё больше дня.

– Вот хорошо! – обрадовалась Лида. – Мы едем туда же и совсем не знаем города. Вы не подскажете, где в нём лучше устроиться?

– А почему едете к нам? – спросил Виктор. – Если не хотите, можете не отвечать, просто так мне понятней, что вам посоветовать.

– Причина в ней, – кивнул на жену Алексей. – Простыла и долго болела. Теперь каждую зиму проблемы. Мы привычные к уральским морозам, а ей нужно место потеплей.

– А откуда вы? – спросила Елена Лиду.

– Из Сталинграда. Эвакуировали в сорок втором году.

– А почему не вернуться туда?

– Некуда ей возвращаться, – ответил Алексей. – Дом разнесло снарядом ещё до эвакуации, отец погиб на фронте, а мама застудила лёгкие и умерла за год до нашей свадьбы.

– Сейчас не стоит ехать в Сталинград, – сказал жене Виктор. – Город будут долго восстанавливать. Вы ведь не строитель?

– Нет, я токарь, – ответил Алексей. – А жена работала секретаршей. Но хочу устроиться в милицию, а ей пока лучше не работать. Пусть сидит дома и рисует картины.

– А почему в милицию? – полюбопытствовал Виктор. – Не самая лёгкая работа, и зарплаты у них небольшие.

– У меня только второй разряд, – начал объяснять Алексей. – Денег получаю мало, а работа... не моё это. Я ведь служил в воздушно-десантных войсках. Там нас учили многому, что и в милиции пригодится.

– А Лида училась на художника? – спросила Елена, с сомнением глядя на девушку.

– Что вы! – засмеялась Лида. – Мне всего девятнадцать. У нас с Лёшей только десятилетка. – А рисую я сама с детства. Если хотите, могу вас нарисовать.

Она попросила мужа снять с полки один из чемоданов, из которого достала тетрадь и несколько простых карандашей.

– Пересядьте к мужу, – попросила она Елену, – а я сяду за столик. Это недолго, минут по десять на рисунок. Лёш, пока я работаю, сходи сам к проводнице. Отдай билеты и возьми постели. Вам не обязательно сидеть неподвижно, можете говорить или читать, мне