многие обычные бытовые предметы, могут быть право- или левосторонними. Раскройте ножницы и положите их на стол так, чтобы получился крест ручками к вам. Верхнее лезвие движется сверху вниз и слева направо. Переверните их (вверх ногами), и они будут работать так же. Ножницы – хиральный объект, и как их ни вращай, правосторонние ножницы в левосторонние не превратятся. Те, что предназначены для правшей, сконструированы так, что, держа их в правой руке, можно видеть, как смыкаются лезвия, и точно контролировать линию отреза. Еще одна тонкость заключается в том, что конструкция облегчает смыкание лезвий во время использования[419].

Чтобы понять трудности, которые испытывает левша, достаточно взять хотя бы кухонные ножницы, которые я недавно приобрел. Как гласила горделивая реклама, «Годятся под левую и под правую руку!» – нечастое внимание к потребностям левшей. Надпись «Конструкция Роберта Уэлча, Королевского промышленного дизайнера» сняла все сомнения. Трудно сказать, однако, какую продукцию мог получить от этого «промышленного дизайнера» принц Уильям, левша. Действительно, ручки ножниц симметричны, и потому держать их удобно и правшам, и левшам. Однако это не значит, что левшам удобно ими пользоваться, потому что лезвия смыкаются так же, как и в правосторонних ножницах, и, как сказала бы Роберту Уэлчу Дженни Кук, левша с трудом бы увидел, что он режет такими ножницами. Так что левшам эти ножницы не подходят. Надпись на упаковке – пустой жест, ничего не значащий. Ручки ножниц, возможно, удобны и для правшей, и для левшей, но смысла в этом не больше, чем в том, чтобы предлагать одну и ту же одежду мужчинам и женщинам на том основании, что и у мужчин, и у женщин две руки и две ноги, игнорируя явные физические различия между полами.

Когда я был в гостях у матери, я рассказал ей историю о не слишком амбидекстерных ножницах, и в ответ она показала мне свои левосторонние ножницы фирмы «Wilkinson Sword». Форма их ручек удобна для большого и остальных пальцев, а правше взять их правой рукой почти невозможно, но и у этих ножниц оказались правосторонние лезвия. Производитель изменил их дешевую часть, изготовив специальные пластиковые ручки, но не озаботился дорогостоящей модификацией, чтобы сделать настоящие левосторонние лезвия. Несмотря на все сказанное, сейчас, несомненно, в продаже появляется все больше настоящих левосторонних ножниц[420].

Если, по словам Томаса Карлейля, «человек – это животное, пользующееся орудиями… Без орудий он ничто, с орудиями – всё», то без орудий под левую руку левша рискует впасть в ничтожество. И конечно, нет особых сомнений, что в глазах конструкторов инструментов, бытового и промышленного оборудования левши практически ничего не значат. От механических пил левше в лицо летят опилки, у микроволновок кнопки управления справа, а дверца открывается влево, даже в автоматах для напитков кнопки справа – и этот ряд можно продолжать. На примере электрического чайника видно, чего можно достичь. Беспроводной чайник безопаснее и удобнее, особенно если сбоку у него прозрачный индикатор уровня воды. В прошлом, однако, на большинстве чайников индикатор был с левой стороны от ручки, то есть виден он был, только если держать чайник правой рукой. Решение настолько простое, что почти невозможно объяснить, почему потребовалось столько времени, чтобы разместить индикатор уровня воды с обеих сторон.

Трудно сказать, что стоит за игнорированием каждого десятого потребителя – простая слепота на леворукость или умышленное пренебрежение. Я очень надеялся выяснить это, когда после долгих поисков обнаружил книгу «Леворукий дизайнер». К сожалению, написавший ее Сеймур Чваст оказался графическим дизайнером и ничего не сказал о том, чего ждут от дизайна левши. Тогда я обратился к книге инженера Генри Петроски «Эволюция полезных вещей», который мастерски описывает сложные истории таких обыденных предметов, как скрепка, застежка-молния, нож и вилка. В последней главе он размышляет о причинах успеха и неудач в дизайне и в качестве примера рассматривает неудовлетворенные потребности левшей. Прогресс в конструировании и дизайне происходит из неудач и предчувствия неудачи. Если конструктор забывает подумать, смогут ли левши пользоваться тем или иным предметом, а затем не замечает, что предмет этот не используется значительным числом левшей, то его так будут изготавливать в расчете на правшей. Однако отчасти проблема в самих левшах, которые не только слишком хорошо приспосабливаются к правостороннему миру, но, как замечает Петроски, «как правило, не выражают настоятельную потребность в инструментах и продуктах под левую руку». Хотя это не значит, что левши не станут пользоваться такими инструментами и покупать их, если они появятся в продаже, как выяснил Петроски, когда его друг-левша пришел в восторг от левостороннего швейцарского армейского ножа, где не только был штопор под левую руку, но и лезвия было удобно открывать левой рукой[421].

Левшей игнорируют не только конструкторы, инженеры и промышленники – о них часто забывают и в школах. Опрос, проведенный в 27 лондонских школах, показал, что, хотя большая их часть была обеспечена некоторыми видами специально предназначенного для левшей оборудования, в частности ножницами под левую руку, сверх этого почти ничего не предоставлялось. В очень немногих школах нашлись книги о леворукости, как для учащихся, так и для учителей, и немногие учителя прошли специальную подготовку, в частности по обучению практике письма. Лишь в трети школ знали количество учащихся-левшей. Проблема не ограничивается школами. В ходе парламентских дебатов в Палате общин заместитель министра образования признала, что «раньше всерьез не думала о леворукости», отметив, что у правительства не только нет никаких статистических данных о леворукости, но, что даже более скандально, вообще нет данных о количестве детей с особыми образовательными потребностями. Однако она признала, что учителя должны знать, сколько в классе левшей, и что детей следует рассаживать так, чтобы они не сталкивались локтями на уроках письма. Возможно, это небольшой шаг, но и это уже прогресс[422].

Левши – народ без истории, почти невидимый и не замечаемый в музеях и архивах. Найджел Сэдлер, курируя посвященную леворукости выставку, обратился во все музеи Соединенного Королевства с вопросом, нет ли в их собраниях каких-либо предметов, предназначенных для левшей или использовавшихся левшами. Только два музея смогли предоставить такую информацию. Один из них – Музей Лондона, где хранится левосторонний средневековый плотницкий топор, другой – Королевская Оружейная палата, и в ее экспозиции в Лидсе есть витрина с оружием под левую руку. Нет сомнения, что предметы такого рода существовали и были специально сделаны под особые потребности левшей. Например, специалисты по антиквариату говорят, что в XIX веке имелись специальные чашки для левшей-усачей, хотя Сэдлер так и не смог ни одной