только крепче стиснул руку молодого человека. Так они прошли в молчании до площадки, которая, по всем расчетам, должна была быть площадкой первого этажа, и спустились еще ниже. Дядюшка убыстрил шаг, подталкивая Пирошникова; дважды им встретились какие-то люди, не спеша поднимавшиеся вверх, и они пропустили их, прижимаясь к стене, поскольку лестница была узка. Наконец дядюшка с Владимиром вновь достигли двери Наденькиной квартиры, и тут Пирошников, желая продемонстрировать эффект, сказал:

— А вот и наша дверь, прошу убедиться!

Эффект был, надобно признать, очень сильный. Дядюшка, побагровев, притиснул Владимира к этой самой двери и с ненавистью прокричал ему в лицо:

— Ах, вот ты как! Фокусы на мне производишь?!

—Какие фокусы? — пожал плечами Пирошников.

— А вот такие! — И дядюшка, не дав молодому человеку опомниться, вновь повлек его вниз, неуклюже перепрыгивая через ступеньки и чертыхаясь, словно надеясь таким образом избежать наваждения, но через положенное время оба они тяжело дыша стояли у той же двери, которая в этот момент сама собою стала медленно отворяться, так что дядюшка даже отпрянул от нее, ожидая бог знает чего. Лоб его покрылся потом, из-под шапки выбились редкие волоски, прилипшие ко лбу,— лик его, как писали в классической литературе, был ужасен. Однако все объяснилось просто. Дверь была отворяема бабкой Нюрой, которая давно уже маялась в любопытстве касательно возни на лестнице. Она выглянула в щель, предварительно надев дверную цепочку, и увидела знакомого ей молодого человека в неловкой позе рядом с неизвестным мужчиной. Пронзительным голосом и нараспев бабка Нюра произнесла несколько фраз, смысл которых сводился к выяснению происходящего перед дверью.

— Да не волнуйтесь вы, Анна Кондратьевна! — досадливо отмахнулся Пирошников.— Это Наденькин дядя. Мы с ним идем в магазин.

Старушка охнула и провалилась. За дверью раздался звук снимаемой цепочки, после чего все смолкло. По всей вероятности, бабка затаилась по ту сторону, вся обратившись в слух.

— Ну? — мрачно проговорил дядя Миша, уставившись на Владимира, впрочем без прежней агрессивности.

— Вот вам и ну! — дерзко воскликнул наш герой, наслаждаясь победой.— Теперь-то вы видите?

— Постой. Что же это?.. Нет, давай сначала,— сказал упрямый дядюшка.— Пошли!

— Идите сами. У вас должно получиться.

Дядя Миша недоверчиво отпустил руку Пирошникова и, оглядываясь, побрел вниз — побрел с опаскою и не очень охотно. Он скрылся из глаз Владимира, некоторое время слышались его осторожные шаги, а потом снизу раздался радостный крик:

— Есть, мать-перемать! Есть она!

Пирошников печально улыбнулся темноте, улыбнулся иронически, ощутив всем своим существом ту невидимую пропасть, которая разделяла сейчас его и дядюшку. Он стукнул кулаком по перилам, отчего те загудели, распространяя колебания вверх и вниз по лестнице.

— Володя, давай ко мне, жду! — просительно прокричал дядюшка, на что Пирошников, облокотившись на перила и свесив голову в узкий пролет, отвечал, что идет, не двигаясь, однако, с места. Так они обменивались сигналами, причем возгласы дядюшки становились все настойчивей и нетерпеливей. Наконец Пирошников услыхал, что дядя Миша, выругавшись, двинулся наверх. Желая сыграть с ним еще одну шутку, молодой человек тоже пошел вверх и, в полном соответствии с жуткими законами лестницы, через некоторое время нагнал дядюшку. Он неслышно подкрался сзади к уставшему уже и потому идущему неторопливо Наденькиному родственнику и кашлянул. Дядюшка обернулся, зрачки его на мгновенье расширились, но тут произошло неожиданное. Повинуясь скорее всего страху, родственничек ударил Пирошникова кулаком в живот, причем попал в солнечное сплетение, отчего Владимир согнулся, как перочинный нож. Дядюшка же, не раздумывая ни секунды, взвалил его на спину и, отдуваясь, помчался вниз. Бежать ему пришлось недолго, ибо он был остановлен явлением женщины в белой шапочке и шубке неопределенного цвета. Женщина стояла перед дверью Наденькиной квартиры и названивала в звонок.

Дядюшка стряхнул Пирошникова со спины и прислонился к перилам, обводя помутившимся взором окружающий полумрак. Пирошников несколько раз взмахнул руками, чтобы наконец свободно вздохнуть после дядюшкиного удара, а потом только обратил внимание на женщину.

— Здравствуйте,— сказал он тихо и неуверенно добавил: —Наташа...

Дядя Миша снял шапку и вытер ею пот со лба, а Наташа, обернувшись на приветствие, сощурилась в темноту и так же неуверенно поздоровалась.

Бабка Нюра отворила дверь и исчезла. Все, молча, проследовали в квартиру, прошли по коридору в комнату, расселись и потом уже принялись друг друга разглядывать.

— Вы не скажете, где Наденька? — вежливо осведомилась Наташа, поднимая на Пирошникова глаза.

— Скоро придет,— отрубил дядюшка, прежде чем Владимир успел открыть рот.

Наташа несколько испуганно перевела взгляд на родственника и спросила, может ли она подождать.

— Ждите,— разрешил дядя и добавил, неизвестно к кому обращаясь: —Будьте покойны, мы все это утрясем! Не на таковских напали!

Наташа испугалась еще больше. Она беспокойно оглянулась теперь на Пирошникова, а тот, желая разъяснить слова дядюшки, начал говорить. Он осторожно попытался намекнуть на обстоятельства сегодняшнего утра, причем не забыл поблагодарить Наташу за вчерашнее, но она, никак не зная существа разногласий между дядюшкой и Владимиром, прервала последнего словами:

— Я все знаю, мне Наденька говорила по телефону. Вы попали в безвыходное положение, да? Скажите, это очень интересно, я никогда с подобным не встречалась, скажите, вы пробовали спуститься по лестнице снова?

Услышав злополучное слово, дядюшка, сидевший на диване, крякнул и уставился на Наташу с видом почти затравленным. Он, по всей видимости, никак не мог примириться с существованием этой лестницы как реального объекта, и то, что все довольно спокойно о ней говорят, приводило дядю Мишу в сильнейшее замешательство.

Пирошников снисходительно и даже чуточку благодушно рассказал о своих попытках. Тут показал он и юмор, упомянув об иконке, а напоследок сказал, улыбаясь:

- Да вот и перед вашим приходом мы с дядей Мишей хотели пойти в магазин, но, как видите, вернулись на исходные позиции. Не так ли, дядя Миша?

Дядя Миша безмолвствовал, а Наташа, вопреки желанию Пирошникова, не улыбнувшись его иронии, спросила:

— Скажите еще вот что: вы сами очень хотели выйти? Очень-очень?

Пирошников внимательно посмотрел на нее и не нашелся, что ответить, подумав про себя, что и вправду какого-то сверхобычного желания преодолеть лестницу у него, пожалуй, не было.

Его раздумья были прерваны появлением Наденьки с ребенком. Открылась дверь, и в комнату вошел направляемый Наденькой мальчик в пальто и шапке, замотанный по самые глаза в серый пуховый платок. Глаза мальчика блестели, как это обычно бывает у больных детей. Двигался он осторожно, опустив руки в вязаных