Иразум сдался, лишь попросив окомпромиссе.

–Этот штрих недолжен стать самоцелью,– твёрдо сказал себе убийца.– Сделать это нужно илисегодня, илиникогда, новремени сегодня уменя вобрез. Азначит…

Азначит, всёупирается ввезение цели, какбы странно это нипрозвучало дляубийцы, привыкшего всегда иво всём полагаться наточный расчёт.

–Если наша встреча получится безопасной дляменя– тебе придётся расплатиться засодеянное,– прошептал убийца, мысленно обращаясь кцели.– Иможет, длякого-то твоя история послужит хорошим уроком.

* * *

Распрощавшись сБархиным, Вербин отправился наПетровку, сказал, чтопостарается вернуться кзакрытию бара, ноне успел, даже несмотря нато что вночь навоскресенье «Грязные небеса» закрывались втри. Точнее, вбарбы он успел, ноКринеожиданно почувствовала усталость отшума, написала Феликсу, чтонедождётся, иотправилась домой пешком, планируя проветриться иотдохнуть втишине ночного города.

Пошла неспешно, привычным маршрутом, планируя добраться додома минут задвадцать идаже непредполагая, чтоподороге может что-нибудь случиться. Даичто может случиться? Дикий уличный беспредел остался вдалёком прошлом, город стал безопасным, иесли вдевяностых годах ХХ века отЦветного бульвара до3-го Самотёчного ночью можно было попросту недойти, неговоря уж отом, чтоподороге могли изнасиловать илиограбить, тосейчас Криденс отправилась впуть слёгкой душой. Ктомуже лето, выходные, подороге то идело попадались люди, поэтому девушка спокойно шла, наслаждаясь ночной прохладой ине чувствуя тревоги. Напряжение, исчезнувшее после встречи счёрным псом, невозвращалось, идаже приближения его неощущалось, девушка провела два спокойных дня, иранний уход избара объяснялся только усталостью отшума.

«Илия разленилась,– сулыбкой сказала себе Криденс, сворачивая водворы.– Тосплю дообеда, тодомой убегаю пораньше… Надособраться ивзять себя вруки».

Сказала, конечно, вшутку, нопри этом подумала, чтопрозвучавшие «звоночки лени» намекают нато, чтоим сЛексом пора отдохнуть и, возможно, подумать отом, чтобы добавить кзапланированным наавгуст двум неделям отпуска ещё одну. Иэту, третью, неделю провести где-нибудь вполной тишине иуединении. Лучше всего– начать снеё, какследует успокоиться, насладившись обществом друг друга, ауж потом ехать кморю.

«Пожалуй, такбудет идеально…»

Криденс вновь улыбнулась, представив лицо Вербина, когда она изложит ему свой план, ито, какон начнёт отнекиваться, ав следующее мгновение вздрогнула. Идаже тихонько ойкнула.

Иостановилась.

Она ходила здешними дворами ипереулками сотни раз, изимой, илетом, машинально, «непросыпаясь», совершала нужные повороты, узнавала стоящие автомобили, иногда здоровалась слюдьми, которых встречала неоднократно,– даже незная, каких зовут, иникогда…

Никогда невстречала вСамотёчных дворах бездомных собак.

Асейчас увидела целую стаю впять илишесть голов– втемноте девушка несумела их пересчитать. Даине собиралась пересчитывать, поскольку всё её внимание сконцентрировалось навожаке– очень крупном иочень лохматом чёрномпсе.

«Чёрный… Неможет быть!»

Вожак тихонько зарычал.

«Непоказывать страх. Главное– непоказывать свой страх!»

Нокак непоказывать, если тёплой летней ночью становится очень холодно? Такхолодно, словно внутренности сначала залили «заморозкой», азатем вычерпали детским совком? Асобаки чуют. Стоят неподвижно, ожидая приказа вожака, ичуют. Собаки знают, чтопопавшийся им человек боится, ноещё незнают, чтобудут сним делать.

Собаки ждут.

«Нельзя бежать!»

Конечно, нельзя. Собака быстрее человека– догонит ивцепится. Бежать бессмысленно, нокак это объяснить паникующей себе? Какдоказать дрожащим ногам, чтонив коем случае нельзя срываться сместа? Какоставаться спокойной?

Криденс всхлипнула.

Вожак сделал шаг вперёд изарычал. Большой чёрный вожак.

Авслед заним– поняв, чтонужно делать,– зарычала стая. Негромко. Злобно.

Иостальные псы начали приближаться.

«Бежать нельзя!»

Нокак прислушаться кразуму, когда трясёт так, чтовот-вот вывернет наизнанку? Когда струдом сдерживаешь крик. Когда хладнокровие улетучивается поднапором одной-единственной мысли: «Онименя порвут!»

Рычание всё ближе, ностая больше невидна– глаза застилают слёзы. Криденс вужасе. Криденс почти сдалась. Почти побежала. Почти провалилась вжуткую панику…

Изакричала отнеожиданного грохота.

Отраздавшегося заспиной выстрела.

Собаки дружно отпрянули назад, намгновение остановились, ожидая следующего приказа, но, заметив, чтовожак предпочёл умчаться всоседний двор, последовали заним.

–Тывпорядке? Тыкак? Онитебя нетронули?– Феликс быстро провёл потелу девушки левой рукой. Вправой он держал пистолет.– Тыцела?

–Тывовремя,– выдохнула Криденс, вцепившись вмужчину.– Боже, Лекс, какже ты вовремя.

–Значит, всёвпорядке.– Вербин убедился, чтособаки убежали, убрал пистолет икак следует обнял девушку.– Всёхорошо, Кри, тывбезопасности.

–Да…– Онаулыбнулась, вздохнула, азатем неожиданно сказала:– Ноэто была нета собака, Лекс, нета. Комне приходила другая.