никому не уступал власти; некоторые из них призывали забросать камнями Тарквиния. Но тот, опасаясь близкой расправы и видя, что толпа уже готова броситься на него, обратился в бегство вместе с сотоварищами, а Туллия вся толпа сопровождала с радостью, с шумом и с большим благоговением, пока не довела до дому.

XXXVIII. Так как и в этой попытке Тарквиний не достиг успеха, встревоженный из-за того, что никакой помощи от сената, в которую очень верил, не поступило, он какое-то время сидел дома, беседуя только со своими друзьями. Потом, когда жена убедила его ни в чем не проявлять малодушия и не колебаться, но отбросив слова, приступать к делу, прежде всего с помощью этих друзей-товарищей достигнуть примирения с Туллием, чтобы тот, поверив, будто он стал его другом, меньше остерегался бы его, Тарквиний решил, что она предложила наилучший план, и начал оправдываться, что якобы раскаивается в содеянном, и через своих друзей упорно убеждал Туллия простить его. 2. Легко убедив в своих добрых намерениях Сервия Туллия, который и по природе был миролюбивым, и не считал правильным вести непримиримую войну против дочери и зятя, Тарквиний улучил подходящий момент, когда народ рассеялся по полям для сбора урожая, вышел вместе с друзьями-заговорщиками, которые имели под плащами мечи, и, дав некоторым слугам топоры, сам, обрядившись в царские одеяния, присовокупил себе прочие знаки власти. Придя на Форум и встав перед зданием сената, он приказал вестнику звать сенаторов на заседание. И действительно, у него были предварительно подготовленные соучастники в деле, и многие из числа патрициев поторопились на Форум. 3. Они собрались на заседание, а кто-то тем временем явился к Туллию, который находился дома, и сообщил, что Тарквиний выступил в царском одеянии и призывает сенаторов на собрание. Тот же, удивившись дерзости Тарквиния, вышел из дома в окружении немногих людей более поспешно, нежели разумно. Войдя же в собрание и узрев Тарквиния, восседавшего в царском кресле и имевшего прочие царские знаки отличия. 4. Сервий воскликнул: «Кто, о нечестивейший из людей, дал тебе право надеть это одеяние?» На что Тарквиний отвечал: «Твои дерзость и бесстыдство Туллий, ибо ты не будучи свободным, но являясь рабом и сыном рабыни, которую мой дед приобрел из добычи, дерзнул провозгласить себя царем римлян». Когда же Туллий услышал это, разгневанный ответом, он устремился к нему, чтобы заставить его сойти с кресла. 5. А Тарквиний, довольный увиденным, вскочил с кресла, схватил старика, который закричал и стал призывать на помощь слуг, и понес его. Когда он вышел из Курии[524], то поднял ввысь Туллия, сам будучи мужчиной в расцвете сил, и бросил его вниз к основанию здания, фасад которого выходил к месту народных собраний. 6. С трудом встав после падения, старый человек увидел, что все заполнено приятелями Тарквиния, а его друзья отсутствуют, и побрел в слезах, причем лишь немногие поддерживали и провожали его. По пути он потерял много крови, ведь удар при падении был сильным, и крайне плохо себя чувствовал.

XXXIX. О последующем даже страшно слышать, настолько удивительное и невероятное было совершено, как сообщают о делах его нечестивой дочери. Ведь она, проведав, что отец отправился в Курию, и стремясь узнать об исходе событий, села в повозку и прибыла на Форум. Выяснив, что случилось, и увидев Тарквиния, который встал перед зданием сената у его цоколя, она первая громким голосом приветствовала его как царя и вознесла моление богам, чтобы получение им власти содействовало бы пользе римского государства. 2. После того как прочие, помогавшие ему в достижении владычества, приветствовали его как царя, она отвела его в сторону и сказала: «Первое тебе удалось, Тарквиний, но нельзя надежно обладать царской властью, если Туллий уцелеет. Ведь он вновь призовет против тебя народ, если хоть сколько-нибудь времени в этот день останется в живых: ты же знаешь, что все плебеи преданы ему; но пока он не добрался до дома, отправь тех, кто устранит его». 3. Сказав это и снова сев в повозку, она удалилась; а Тарквиний, посчитав, что нечестивейшая супруга советует правильно, посылает кое-кого из слуг с мечами вслед за Сервием Туллием. Они поспешно опережают царя в пути и, настигнув Туллия уже недалеко от дома[525], закалывают его. Когда только что умерщвленное и еще трепетавшее тело царя было брошено, появилась дочь. 4. Так как улочка, по которой должна была проехать ее повозка, была очень узкой, мулы, увидев труп, испугались, а идущий впереди них погонщик остановился и со страданием во взоре посмотрел на госпожу. Но когда та спросила, почему он не ведет упряжку дальше, тот ответил: «Не видишь, о Туллия, что отец твой лежит мертвым и что нет другого проезда, кроме как через труп?» 5. Она же, рассердившись и схватив подставку из-под ног, кидает ее в погонщика и вскрикивает: «А ты, наглец, не переступишь через мертвого?» И тот, застонав больше из-за ужасного несчастья, чем от удара, через силу ведет мулов по трупу. Этот переулок, прежде называвшийся «Orbius», из-за этого ужасного и гнусного происшествия был назван римлянами на языке отцов «Преступным»[526].

XL. Такую вот смерть принял Туллий, обладавший царской властью в течение сорока четырех лет. Римляне говорят, что этот муж первым изменил обычаи и установления предков, получив власть не от сената и народа, как все до него, но от одного только народа, привязав к себе бедняков и подкупами, и всяческим иным угождением — и это правда. 2. Ведь в прежние времена, всякий раз когда умирал царь, народ отдавал власть собранию сената, чтобы оно выбрало, какое государственное устройство установить. Сенат же назначал междуцарей. А те называли царем наилучшего мужа или из местных, или из чужеземцев. Если же и сенат одобрял такой выбор, и народ подтверждал голосованием, и с помощью птицегаданий это определялось, тот принимал на себя власть. Но если чего-то из этих условий не хватало, междуцари называли второго, а если и он не во всем удовлетворял человеческим и божеским требованиям, то и третьего. 3. Но Туллий поначалу принял образ царского опекуна, как мною уже было сказано раньше, потом различными услугами расположил к себе народ, и им одним был избран царем. Оказавшись мужем благожелательным и справедливым, он последующими деяниями положил конец клевете о том, что он не все делал по законам, и заставил многих думать, что если бы не был так скоро убит, поменял бы форму государственного устройства на народоправство. 4.