Я старательно кивнул, хотя и близко не представлял — почему и зачем. Тигр тоже промолчал.

— Мальчик мой, ты же сам был в библиотеке и выяснил, что орден проводит встречи в тайных местах близ храмов и кладбищ. Да, у нас в Лондоне их много, но это место особенное.

— Почему? — тут уж не сдержались ни я, ни мистер Капур.

— Потому что вокруг собора расположено одно из самых больших кладбищ, а под самим зданием, стоящим на высоком холме, огромная сеть катакомб, разветвляющихся во все стороны. Орден невелик и полулегален, а еноты любят норы.

— А-а, — понимающе протянули мы с тигром.

Не знаю, о чём он думал на тот момент, а мне лично было даже приятно, что не один я сейчас выгляжу недалёким сельским дурачком из какого-нибудь провинциального Йоркшира. Лис махнул лапой, и мы пошли за ним гуськом, пробираясь друг за дружкой между могильных камней.

Время действительно близилось к полуночи, город заволакивал густой серо-коричневый туман, столь плотный, что я не всегда видел, куда ставлю ногу. И, судя по тому, как пару раз слышался хруст костей у меня под ботинком, я и вправду ступал не туда.

Зато сэр Раджив из индийских колоний Маджипура двигался вслед за мной совершенно бесшумно, словно огромная кошка. Один раз я даже услышал его мурлыкающий шёпот:

— Будь внимательней в джунглях, маленький сахиб, а не то тигр услышит тебя и свернёт твою тонкую шейку…

Возможно, мне показалось, но не буду врать, будто бы я не вздрогнул. Но впереди шёл месье Ренар, и его стройная подтянутая фигура внушала полное спокойствие. Уверен, он знал, куда мы идём и что нас там ждёт. К моему удивлению, в сам собор мы не пошли.

— Никакого смысла, — не поворачивая головы, объяснил мой наставник. — Это религиозно-культовое сооружение принадлежит англиканской церкви, никакой другой орден туда просто не пустят. Разделимся, джентльмены! Мы ищем вход в подземелье и выход из него, непонятные двери в стенах, люки со ступеньками вниз и всё такое прочее.

Как вы, наверное, уже догадались, вход нашёл скромный автор данного повествования.

Я просто оступился и рухнул спиной вниз, ударившись о случайную могильную плиту, а придя в себя, понял, что лежу на каменных ступеньках. Вроде ничего не сломал и не вывихнул, хвала пресвятому электроду.

— Сэр! Я… кажется, нашёл…

Больше мне ничего сказать не удалось. Чья-то ловкая рука впихнула вонючую тряпку мне в рот, а потом меня ударили по затылку. Либо той же каменной плитой, либо самим собором Святого апостола Павла, даже не знаю.

Я пришёл в себя от тихих, не очень сильных похлопываний по щекам. Открыл глаза, ахнул и тут же закрыл их снова. Меня опять похлопали, но уже посильнее. Делать нечего, придётся сдаваться.

— Шпион пришёл в себя, о братья!

Шпион — это, видимо, я? Других шпионов в обозримом пространстве явно не было.

Мне удалось, скосив глаза, достаточно хорошо оглядеть то место, куда я, собственно, попал или же был доставлен. Это вопрос дискуссионный, но не самый важный на данный момент.

Невысокое подземелье, где всё: стены, полы, потолки — сделано из человеческих костей. Сверху люстра из жёлтых черепов, в глазницах которых светятся маленькие свечки.

Большие свечи, почти в мой рост, горели уже по углам, а у стены, на страшной скамье из рёбер и голеней, восседали три очень толстых енота в простых монашеских рясах с капюшонами.

Мои руки и ноги были скованы ржавыми цепями, а сам я полусидел-полулежал напротив на чём-то жёстком, видимо, тоже на костях. Запашок, сами понимаете. Не от меня, конечно, от останков истлевшей британской плоти.

— О шпион, зачем ты хотел выведать тайны ордена, найти наше убежище и убить старейшин?

Вопрос скорее относился к стоящим справа и слева адептам, на первый взгляд душ двадцать, не меньше. Причём явно не все еноты, видимо, орден довольно демократично относился к подбору подвижников новой веры.

— Могу ответить?

— О, говори!

— Я не шпион, — прокашлявшись и выплюнув на пол пару ниток, признался я.

— О, шпион никогда не признается в том, что он шпион, — глубокомысленно протянул один из троицы. — Разве это не есть лучшее доказательство его шпионажа?

— Хорошо, тогда я шпион.

— О, он признался, — важно кивнул второй. — Теперь кроме косвенных улик мы имеем на руках и чистосердечное признание в шпионаже!

— Так бы и сказали, что вам всё равно, — подумав, надулся я.

— О, нам не всё равно, — наставительно поправил меня третий из судей. — Мы честны и неподкупны, и справедливость — единственный закон ордена святого Енота! Поэтому, о, ты умрёшь.

— О, за что? — невольно подхватывая бациллу «о», удивился я.

— За шпионаж, — торжественно протянули все трое. — О пусть божественный гром из глаз нашего святого покровителя поразит его!

Двое шустрых типов, судя по лапкам, выглядывавшим из длинных рукавов рясы, явно «близкие к природе», кинулись ко мне, закрепляя на железные кандалы проводки с клеммами. До меня не сразу дошло, что сейчас будет, но, поняв…

— Нет, сэр! Вы не можете так со мной поступить! — заорал я на самого толстого из троих, того, кто показался мне главным в этом фарсовом трибунале. — Я подданный британской короны и настаиваю на законном суде!

— О, шпион не верит в законную справедливость ордена? За таковую дерзость может быть лишь одно наказание…

— Смерть, — дружно поддержали двое енотов справа и слева.

Кто-то врубил генератор, кто-то подключил цепь, и чья-то рыжая лапа нажала на рубильник на стене…

— А-а-а-а!!! — заорал я.

— О-о-о, сла-а-ава святому Еноту-у, — пропели присутствующие. — За силу, любовь и заботу-у!

Вот, собственно, кроме этого, ничего и не произошло. Далее не заискрило нигде, так что орал я напрасно. Электрический ток (если таковой и вправду имел место здесь быть) никуда не побежал и не врезал мне по всем частям тела, разнося мой мозг высоковольтными разрядами.

— Типа что, пшик?

— О, не говори глупостей, шпион, — резко оборвал меня один из троицы. — Просто где-то что-то замкнуло. Кто у нас тут электрик?

— Он не пришёл, — тонким голосом откликнулся высокий адепт в низко опущенном капюшоне.

— О, кто-нибудь ещё разбирается в электричестве, дети мои? — протяжно возопил второй. — Нам ведь надо поразить шпиона громом небесным.

— Ну, я немножко разбираюсь, — честно признался я, поскольку остальные всё равно молчали да тыкали друг друга локтями в бока.

— О, если ты, шпион, хочешь ещё немного пожить, то наладь нам, пожалуйста, электрическую цепь, — почти просительно протянул третий. — А потом мы тебя убьём, договорились?

Еноты…