массирует их, возвращая им упругость. Пожалуй, для подобных манипуляций придётся привязать ноги и тело жены к распорке, чтобы Ириссэ не мешала изучать себя новую. Рот можно заткнуть одним из самых красивых кляпов, который не будет портить красоту прекрасного белого лица.

Жена будет пытаться сопротивляться, начнёт злиться, напрягать мышцы, и если правильно связать руки — наполнившиеся молоком груди станут ещё соблазнительнее. Белые капли набухнут на потемневших сосках, побегут вниз по округлостям в ложбинки, оставив за собой блестящие дорожки, которые можно слизать или, собрав ладонью жидкость, умыться.

Руками придётся действовать осторожно, чтобы лоно скорее снова стало узким, будто у юной девы. Так хочется повторить это дивное ощущение, когда, проникая в тёплую влажную мякоть, понимаешь, что никто прежде не делал с этой эльфийкой ничего подобного! Или хотя бы давно не делал. Ради такого стоит подождать. Главное — не позволять жене развлекать себя самой или при помощи слуг. Это недостижимо по-хорошему, но ничего: на ночь можно привязывать руки непокорной женщины к кровати и запрещать кому-либо входить. И тогда ожидание не будет слишком долгим и оправдает себя сполна!

Посмотрев на рисунки, Эол ухмыльнулся, представив рожи тех, кого лишил удовольствия получить такие соблазнительные изделия. Или, может, сжалиться над убогими и поделиться частичкой своего счастья, хотя бы сделанной из металла? Пожалуй, сначала стоит договориться о цене.

Пусть тебя не будет

— Я знаю, что вы все друзья и соратники, — очень осторожно заговорил король Турукано, когда в пустом просторном зале появился Эктелион. — Мне известно, что вы всегда докладываете друг другу о каждом шаге вне города, однако мне необходима абсолютно тайная миссия, о которой буду знать только я и её исполнители.

Лорд-орёл из Дома Фонтана согласно поклонился, однако лицо всё равно выразило удивление: почему владыка не доверил секретное дело брату жены? Лаурэфиндэ ведь не только родня для королевской семьи, но и лучший из разведчиков. Владыка Турукано боится реакции верного воина? Неужели речь снова о нарушении строжайшего из законов?

— Полагаю, ты уже догадался, что моя просьба незаконна, — король посмотрел лорду в глаза. — Я должен получить вести от сестры.

Эктелион задумался. Мирный лорд Дома Фонтана знал, что Ириссэ покинула Ондолиндэ, однако решил для себя — это не его дело. В конце концов, закрытый город, из которого нельзя сделать ни шагу, действительно был удобен не для всех, и некоторые жители оказались согласны перебраться в Деревянные Врата, только бы не находиться вечно в замкнутом пространстве, и поселение у границы долины быстро разрасталось. Орлам в этом смысле было проще, поэтому воины, как правило, не понимали проблем устававших от городских стен эльфов и реагировали на тоскующих весьма агрессивно.

Но неужели кто-то посмел бы перечить королю? Хотя… Да, Лаурэфиндэ мог бы.

— Она поехала в Химлад, — сказал Турукано, сверля подданного взглядом. — Тебе легко будет изобразить странника-менестреля, чтобы не привлекать внимания. Запомни: мне нужны только вести об Ириссэ, не сама она.

Эктелион кивнул, поклонился и поспешил выполнять приказ, а король, проводив глазами подданного, вновь задумался о снах, в которых видел Ириссэ запутавшейся в ветвях чёрных мёртвых деревьев. Турукано был уверен — что-то случилось, понимал — сестра не позовёт на помощь, но бездействовать не мог, даже зная, что по его собственному закону Ириссэ преступница, которая не должна остаться в живых.

Однако снова терять любимых владыка боялся больше, чем позора.

***

Лес шумел далёкой бушевавшей бурей, донося её отголоски, однако путники знали — страшная гроза шла стороной и на этом берегу реки, скорее всего, не прольётся ни капли дождя.

Проделав долгий путь, чтобы запутать след, Эктелион и четверо сопровождавших его соратников, наконец, шли по направлению к Химладу и цель была уже близка.

Раскат грома сотряс воздух с такой силой, что отдалось в груди, эльфы на мгновение замерли, невольно посмотрев в сторону бури, а лошади испуганно заржали. Полыхавшие над верхушками деревьев молнии на фоне чёрных туч озаряли белыми вспышками всё небо, и даже храбрым воинам становилось не по себе.

Успокоив коней, Эктелион и собратья двинулись шагом в глубь леса, где среди редеющих стволов уже виднелась далёкая дорога. Вспоминая, что охраняют Химлад не только эльфы, но и птицы, способные сбросить что-нибудь на головы непрошенным гостям, менестрель заранее приготовился насвистывать правильные трели, если флейты окажется недостаточно.

***

Искусно спрятанные жилища химладских пограничников так и остались бы незамеченными путниками, поэтому Эктелион, зная, что чужим во владениях Туркафинвэ и Куруфинвэ Феанарионов не обрадуются, заиграл на флейте, сочетавшей в себе стекло, дерево и серебро, за счёт чего чудесным образом менявшей звучание. Это был валинорский инструмент, создать аналог которого в Эндорэ, увы, не получалось. Друзья стали весело напевать придуманный на ходу текст, посмеиваясь над возможной реакцией, особенно, со стороны птиц:

— Не скрываясь, встречать беду

Или дать поберечься нервам?

Первым быть во втором ряду

Или пусть быть вторым, но в первом?

Сможешь ли мне ответить, что

Предпочтёшь для себя, мой верный?

По глазам я увижу, кто

Предо мною — второй иль первый.

Мир разнолик, мы его часть.

Тот, кто бежит, может упасть,

Тот, кто ползёт, не упадёт.

Кто же скорей счастье найдёт?

— Очень умно, Эктелион, — вышел из-за дерева старый знакомый, и менестрель, забыв о старых распрях, обнял эльфа в маскировочном плаще.

— Как ты? — спросил менестрель, улыбаясь.

— Мы спокойно живём, — уклончиво ответил химладский страж. — Дочь недавно замуж вышла.

— Я тоже нашёл свою любовь, — просиял Эктелион. — Мы ушли с побережья и живём в небольшом поселении на опушке. Тихо, мирно, с музыкой. К сожалению, не всем так везёт.

— Догадываюсь, что не всеобщее счастье привело тебя в наши края.

— Лорд Турукано просил узнать о делах сестры, — понизил голос Эктелион.

— И послал тебя?

Менестрель напрягся.

— А что такого? Я не против отправиться в путешествие, а с пользой это приятнее вдвойне.

— Мне есть, что рассказать тебе, — покачал головой стражник, — правда, знаю я не много. Леди Ириссэ приезжала год назад, однако нолдоран Туркафинвэ дал строгий приказ не пропускать никого через свою границу, кто имеет отношение к узурпатору. Леди Ириссэ это тоже касалось, однако она настояла