Лежа на спине, я осторожно провела пальцами по синякам на лице моего любимого.

— Что с тобой случилось? Почему ты исчез? Тебя пытались убить, да?

Бросив взгляд на часы, Сандро тихо попросил:

— Давай я завтра тебе расскажу? Уже поздно, — нежно целовал он мой живот. — А нашему малышу нужно спать.

— Ты кого-то убил, да? — тихо спросила я.

Сандро лег рядом и ничего не ответил, а я тихо призналась.

— А я убила… Вернее позволила убить Джиротти… А еще столкнула машину Кафьера де Рао с моста в овраг… Он теперь будет в больнице пару месяцев валяться…

Посмотрев на свои руки, перед глазами снова возникла картина, как я всеми силами пыталась оттереть кровь прокурора с ладоней в туалете больницы. Смогу ли я когда-нибудь отмыться?

Будто догадавшись о чем я думаю, Сандро накрыл мою ладонь своей с обручальным кольцом.

— Коришь себя? — участливо спросил он.

— А мой поступок поможет защитить нашу семью? — подняла я на него взгляд. — Нас? Нашего ребенка? Дедушку?

Подумав, Сандро кивнул.

— Поможет.

— Тогда я бы поступила так снова.

На душе стало немного легче. Пройдет время и я это оставлю в прошлом.

— Твой дядя заставил тебя пойти на это? — еле слышно спросил меня Сандро.

— Нет. Я сама так решила. А когда увидела Летти в истерике, у меня отпали все сомнения, что нужно действовать. Жестко и беспощадно.

Покачав головой, я тихо хмыкнула.

— Сандро, ты бы видел глаза этих предателей… Дюруа… Кафьера де Рао… Бальдини… Они мысленно похоронили нас всех, — с ненавистью прошептала я. — Бальдини и вовсе так нагло подмазывался к Цзяо Ю на аукционе. Ты бы это видел…

— Тихо-тихо… — успокаивающе целовал мое лицо Сандро. — Вики, тебе нельзя нервничать.

Укрыв меня простыней, он притянул меня к себе поближе, чтобы я устроилась на его груди, и крепко обнял.

— Забудь о них, любимая… Расскажи нашему ребенку в мыслях сказку… И просто сладко спи…

Сердцебиение мужа успокаивало и вскоре я провалилась в глубокий сон без сновидений.

Италия. Остров Сицилия. Спальные районы Палермо

27 июля 3 часа ночи

Комиссар Джованни Эспозито

От жары ночью не спасал даже кондиционер и Джованни ворочался каждые пять минут, пытаясь найти позу поудобнее. Наверное поэтому он и услышал, как тихо открывается дверной замок.

В обычном случае, он бы подумал, что ему это снится.

Но после знакомства с мафиозной бабулей, он больше не думает, что ключи от дома есть только у него. Бесшумно надев на голое тело шорты, он взял пистолет с прикроватной тумбочки и тихо направился на кухню.

— Писюльку свою убери, — тихо сказала бабуля, где-то у него на кухне. — И краник свой спрячь, если еще не оделся. Ты уже большой мальчик, чтобы светить голым задом по-чем зря.

— Синьора Манчини, он в шортах, — произнес один из бугаев в коридоре.

— Джованни, мальчик мой, оденься, Ради Бога. Ну, кто встречает гостей с голым пузом?

Бугай в коридоре кивнул на сушилку с бельем и нехотя Джованни натянул еще влажную футболку. Но бугай протянул еще и руку, намекая на то, чтобы он сдал оружие. Зная, что при таком неравном числе его пристрелят что с пистолетом, что без него — Джованни молча сделал, как просят.

— Доброй ночи, — мрачно произнес он, входя на кухню.

— Неожиданно да… — бодро закивала бабуля. — Ночь хорошая… На улице даже свежо.

Бугай включил свет, а Джованни невольно поморщился от яркого света. Старшая сестра Крестного Отца Коза Ностра, синьора Катарина Манчини сидела за столом в зеленом платье, невинно сжимая большую пенсионерскую сумочку.

— Чем обязан, синьора Манчини, раз я принимаю столь важных гостей в такой час?

— Ты мне многим обязан, а будешь обязан еще больше, — уверенно кивнула бабуля. — Наш уговор помнишь?

Джованни похолодел.

— Нужно же было, когда вы скажете, посадить…

— Эта часть в силе, — кивнула бабуля. — Но появились новые вводные и количество пташек изменилось. Надеюсь, ты уже достаточно матерый котик?

Поглядывая то на бугая, то на мафиозную бабулю, Джованни напряженно произнес:

— Прошу говорите немного яснее.

— В ближайшие часы тебе позвонят и скажут о переводе в Калабрию, — бабуля вдруг за сердце схватилась и начала громко сокрушаться. — Ой, Джованни… Ой, там такие бесчинства… Такой кошмар… Никакого спасения от бандитов нет! А уж от тех, что в погонах и вовсе…

Кашлянув, Джованни быстро понял, что бабка теперь его новое начальство и тихо уточнил:

— Синьора Манчини, а должные полномочия мне дадут?

— Кто же тебя отпустит без бумажки, — хмыкнула бабуля.

Она достала из сумочки тонкую стопку листочков и положила на стол.

— Вот список. Всех надо распределить по клеточкам, — похлопала она по листочку. — Хотелось бы сказать в золотые, но, увы, на пожизненное с самыми суровыми условиями.

Взяв листочки, Джованни озадаченно смотрел на перечень имен и за что конкретно каждого сажать.

— Но здесь совсем другие имена…

— А, прежние я вычеркнула, — легко отмахнулась бабуля. — Тебе за этих сразу столько медалей навешают… Будешь ходить и звенеть, как Санта Клаус, рождественскими колокольчиками. А будешь хорошо медальками брынчать — еще подкинем.

— Я не буду брать деньги от мафии, — твердо сказал Джованни. — И сажать невиновных тоже.

— А кто сказал про деньги? — удивилась бабуля. — Мы говорим только о добрых делах, Джованни, и о защите невинных от кровожадных и беспощадных головорезов. Вот знаешь ли ты кто именно застрелил твоего отца?

— Никто этого точно не знает, — с угрозой прорычал Джованни, чувствуя, что они играют на его жажде мести за смерть отца.

— Ну, как это никто? — усмехнулась бабуля. — Возьми пулю из его уголовного дела и проверь личное оружие у 3-го, 4-го и 12-го человека из списка. У кого-то из них будет тот самый револьвер.

Мрачно посмотрев на него, синьора Катарина добавила:

— Надеюсь, этого достаточно, чтобы говорить о том, что вместе мы можем принести благо обычным людям?

— А если это не они? 25 лет прошло. От оружия могли избавиться, передать кому-угодно…

В разговор вступил бугай, который забрал у него пистолет:

—