Когда мы вошли в городские ворота, меня поразила резкая смена обстановки. Снаружи были бесплодные дюны и палящее солнце, но внутри Натар оказался зелёным и процветающим оазисом. Улицы были вымощены камнем, отполированным до блеска бесконечным потоком идущих по ним ног, копыт и колёс. По сторонам тянулись ряды пальм, между которыми лентами вились каналы с прозрачной водой. Дворцы и храмы, украшенные резьбой и мозаикой, возвышались на каждой площади, а их купола и шпили блестели на солнце, отражая цвет, словно драгоценные камни. Я залюбовался этим зрелищем.

Калеб повёл нас куда-то по одному ему ведомому пути, а я прислушался к ритму города, его звукам. Они будто сливались в единый ритм — шум базаров, на которых торговцы НПС и игроки выкрикивали свои товары, ароматы пряностей и свежих фруктов, ветер, приносящий лёгкую прохладу. Я заметил, как мне стало жарко. Вспомнив о том, что вокруг — игра, стало легче. Болен ли я какой-то неведомой болячкой, что раз за разом погружает меня в игру, захватывая все мои чувства? Не знаю, но сейчас хотелось отдаться этому ощущению и просто идти, любуясь красотами одной из трёх столиц триимперата людей. Пускай вокруг и виртуальная игра, но это слишком прекрасно.

До меня донеслись отдалённые звуки барабанов и флейт — кто-то праздновал или проводил свои ритуалы. Люди здесь носили яркие одежды, пёстрые накидки, золотые украшения, которые сверкали на солнце. Смотреть на толпу долго не выходило, в глазах начинало рябить.

Центральный дворец города, словно выросший из самой земли, был кульминацией этого великолепия. Его стены, украшенные резными фресками, рассказывали о великих деяниях древних королей Окха, о победах и открытиях, о дарах, принесённых сюда со всех концов мира. Казалось, будто внутри его стен можно будет почувствовать ауру власти и магии, что пронизывала воздух вокруг, заставляя его слегка вибрировать. Воплощение силы, изобилия и красоты.

— Земля вызывает Лаки, приём, — донёсся чей-то голос со стороны, но я обратил на него внимания не больше, чем на музыку, что слышал ранее.

— Лаки, ау! — это уже другой голос. Да что вы мне мешаете? И кто все эти люди, что стоят сейчас и как-то странно на меня смотрят? Идём же, нам надо пройти во дворец…

Я сначала остановил свою левую ногу, затем придвинул к ней правую. Спросил у Имбо, которая стояла ближе всех:

— Что?

— Капшто, пошли, говорю, куда ты собрался, сразу во дворец? Без репы? Нам мимо него надо. Да не стой ты! — меня схватили за руку и потянули, а я послушно подчинился этому порыву.

— Да я просто засмотрелся, — пробормотал я, пытаясь оправдаться и прийти в себя. Город, словно зачаровал меня, а теперь, когда меня выдернули из этого состояния, он казался чуть менее волшебным, но всё же невероятно впечатляющим. Мне стало самую малость прохладнее.

Имбо поняла, что со мной всё в порядке и отпустила мою руку. Мы продолжили двигаться вперёд, двигаясь за Калебом.

— Всё нормально? — спросил тот, обернувшись через плечо и глянув на меня.

— Ага, — соврал я ему.

— Бывает, понимаю. У меня тоже такое было, когда после реролла вернулась туда, где кучу времени провела, — сообщила Роза. — Обычное дело, клинит и всё. Крепись, Лаки.

— Да всё в порядке, — ещё раз соврал я.

Через несколько минут мы подошли к небольшой, но внушительной площади рядом с одной из стен. За ней можно было увидеть гору триимперата, но лишь очень и очень маленькую, на самом краю горизонта, всё же она была далеко. Посреди площади стояла статуя, изображающая великого воина в доспехах, поднявшего меч высоко над своей головой, будто бы защищающего всех, кто стоит под ним. Вокруг монумента расположились многочисленные лавки НПС. Калеб заговорил:

— Арчи, твой выход. Стандарт для пустыни на пару недель, маунтов. На маунтов сами по сотке скидывайтесь. Починки с запасом, так как в плане прокачивать даже лечилки. В общем, разберётесь вместе с Имбо. Жора, поможешь им притащить всё.

— Какие-то пожаления по маунтам? — коротко спросил нас Арчи, оглядев весь небольшой отряд.

— Ящерицу, как обычно — первой заговорила Роза. Арчи кивнул.

— Хочу-у-у, — задумалась Имбо. — Черепаху давай!

— Ага, — безразлично ответил Арчи.

— Верблюда, — пожал плечами Хилми. — И прототипок набери каких-то тематических. Не хочу чтобы у меня мозги поплавились.

— Не учи учёного, — сказал Арчи, искоса глянув на Хилми, тот не стал ничего отвечать. — Шеф? Жора? Лаки?

— Тоже верблюда.

— Кабана, можно вепря.

А я задумался. Хотелось нечто смертельно страшное. Клыкастое и опасное… Шрам на боку зачесался, и я сам выдал то, что не ожидал:

— Лошадь.

— Цвет?

— Чёрный.

Арчи кивнул и удалился вместе с Имбо и Жорой, а я стал беднее на сотню тысяч больших манакристаллов. Оставалось пятьсот. Калеб провёл нас в гостиницу, где мы вновь расположились на заднем дворике, рядом с прохладным фонтаном. От этого манёвра создалось очень странное ощущение, будто бы мы никуда не ходили и ничего не смотрели, а обстановка сама по себе взяла и сменилась, вобрав в себя песчаной тематики. Ребята говорили на отвлечённые темы, а я в это время штурмовал форум, пытаясь достать из него максимум информации.

Прежде всего — территория вокруг самих городов в Окх безопасна. Там игроки даже не могут нанести урона друг другу. Дальше начинается ужас для любого обычного игрока — ПВП зона.

Находясь в ПВП зоне, можно безнаказанно убивать других игроков. С погибших выпадают вещи. Только те, которые находятся в инвентаре. Количество выпавших вещей зависит от счётчика ПВП игрока. Не от ПК статуса — убийцы игроков, а именно от ПВП счётчика. Тот, который начисляется за убийство других игроков так же находящихся в режиме боя. Поэтому Окх — лучшее место для прокачки навыков любого типа, так как за убийство игроков не начисляется опыт, лишь достижения. Которые и собираются тут добывать Калеб с отрядом. Причём, как я понял по разговорам — процесс этот собираются поставить чуть ли не на поток. Сейчас должны вернуться остальные ребята и план таков, что мы сначала снимаем домик побольше в городе, а затем бегаем в отряде за его пределы и охотимся вообще на всё, что ходит и шевелится. Судя по энтузиазму Хилми — мы будем на всякий случай даже проверять то, что не двигается, мало ли. Удивительно, но самым кровожадным