заплатить эту цену. Это не было невежественным чувством "это не может случиться со мной".

Они знали, что это может с ними случиться! Они просто чувствовали, что награда стоит

своей цены и шли дальше. И это двенадцати- и тринадцатилетние мальчишки! Если бы только

в НАСА были такие герои!

Что я мог для них сделать, кроме того, чтобы их любить и помогать им любым способом, которым я только мог?

В настоящее время я посадил их на планеры и разработал пусковое устройство, которое

будет построено на большом коническом холме недалеко отсюда.

В Углегорске было достаточное количество каменноугольной смолы, поэтому

мы запланировали асфальтовую взлетно-посадочную полосу на равнине под холмом.

Со временем, были добавлены другие взлетно-посадочные полосы, чтобы они могли

приземляться независимо от того, куда дует ветер пока, в конце концов, не была полностью

залита асфальтом половина квадратной мили. Это не только дало возможность осуществлять

посадку при любом ветре, но и в солнечные дни это приводило к возникновению прекрасного

восходящего потока на мили вверх!

Самой большой проблемой оказались стойки крыла. Чтобы быть наиболее

эффективными крылья планера должны быть очень длинными и тонкими и мы должны были

их поддерживать, не имея преимуществ авиационного алюминия. Затем мы придумали своего

рода синтетический бамбук. У меня был огромный токарный станок, который мог прокручивать

восьмиярдовый еловый ствол. Мы расточили коническое отверстие у него в середине внизу, вставили длинный железный конус в отверстие и повернули его наружу от ствола и, таким

образом, толщина доски составила половину вашего маленького пальца. Затем железный конус

удаляли, и деревянные диски вставлялись в каждую половину ярда. Данная сборка имела

поразительное соотношение прочности к массе. Две таких сборки соединялись вместе встык

в районе фюзеляжа и оканчивались в центре крыльев. Все это формировало основу.

Граф Ламберт был частым гостем в Орлином Гнезде, когда я там бывал. Он жаловался, что они сильно продвинулись в изготовлении самолетов, но я ничего не делаю относительно

разработки двигателя, о котором рассказал ему однажды, сказав, что он способен придать

самолету движущую силу.

Проблема заключалась в том, что в моем списке приоритетов было множество

гораздо боле важных вещей, чем прославленный двигатель газонокосилки. Там было

изготовление оснастки для массового производства доспехов, разработка скорострельной

казнозарядной пушки и мы также должны быть в состоянии производить снаряды, пули, порох, мечи, ботинки и кучу других вещей. У меня даже не было надежного источника свинца

и цинка, не говоря уже о сере!

Но граф Ламберт и мальчики объединились против меня и выжали из меня обещание.

Я начну работать над двигателем, как только они построят двухместный планер, который

сможет оставаться в воздухе не меньше часа. Зная связанные с этим проблемы, я не думал, что мое обещание серьезно нарушит мои планы.

143

В начале 1236 года случилось два неприятных события и оба они произошли в течение

одной и той же недели. Оба раза мне предъявили иск. Первый иск был от Германа - брата графа

Ламберта. Ему больше не нравился медеплавильный завод, который я ему продал. Вместо того, чтобы зарабатывать ему деньги, он приносил ему убытки по причине, как я был уверен, плохого управления. Он был уверен, что это было моей виной, и он был графом, в то время

как я был простым рыцарем, что, по его мнению, доказывало его правоту. Он хотел получить

назад свои деньги.

Другой иск я получил от барона Стефана. Он решил, что я не по праву владею землей, которую по ошибке дал мне граф Ламберт, землей которая, как он выразился, принадлежала

его семье в течение более чем трехсот лет. Он хотел, чтобы я вернул ее назад и заплатил

за срубленные деревья и построенные заборы.

Они устроили мне несколько месяцев бесполезного беспокойства, пока в один

прекрасный снежный день не приехал герцог и не решил оба случая во внесудебном порядке.

Или, точнее, он отклонил оба случая, поскольку он сам и был суд.

Иск графа Германа был отклонен, поскольку я передал ему все имущество, согласно

договору и никогда не обещал, что оно будет прибыльным. Он прочел графу отеческую лекцию

о доверии к трудящемуся, а не к его инструментам и никто при этом не упомянул тот факт, что герцог сам имел завод, который и лишил бизнеса завод графа.

Герцог пришел в ярость, когда обнаружил, что барон Стефан не смог приехать по вызову

графа Ламберта для того, чтобы разметить границы между нашими владениями. Он