— Я вас понял, — со скрипом выдавил из себя Призрак. Словно мы его любимую бабушку в нехорошем подозреваю. Млять, да непредвзятостью тут даже и не пахнет. Похоже у Призрака тут свои интересы. Слишком ему не нравятся простые факты и необходимость с ними что-то делать. Плохо, очень плохо.

— В любом случае такие бреши в системе безопасности требуют тщательной проверки. А здесь сразу два случая с небольшой разницей по времени. И оба случая косвенно касаются нашего управления. — заметил Лютый.

— Почему же косвенно? — не выдержал Власов.

— Потому что мы свою работу выполнили. Захватили пленных на территории противника, в страну доставили. А дальше уже ваша зона ответственности.

— Павел, все присутствующие знают свои обязанности. — осадил Лютаева генерал.

— Так точно, товарищ генерал.

— Для дальнейших выводов нужно посмотреть отчеты экспертов, материалы дела и запись не по одному разу. — майор Лютаев подвел итог нашему разговору.

Полковника Хлюсту генерал решил не заменять, поэтому из нашего отряда Лютаев скоро станет самым старшим по званию — после генерала, конечно. По итогам нашей последней операции на Ближнем Востоке майора представили к званию подполковника. Только в отличие от меня, получившего майора, новое званию Лютаеву ещё не утвердили.

Генерал кивнул и посмотрел на Призрака и Власова. Остальные двое сотрудников сидели рядом с ними безмолвными тенями. Скорее в качестве массовки. Служба безопасности — особое ведомство там практически все сотрудники с манией величия. Но управление Долохова даже среди остальных выделялось. Люди-призраки с короной великих стратегов. Бля, при этом неумение слушать и самомнение непонятно на чем основанное.

— Товарищи офицеры, можете быть свободны. — сказал генерал, смотря на нас. При этом четвёрка призраков оставалась. Я немного удивился, но виду не подал. Мы с комрадами встали, и перед выходом коротко кивнули коллегам и по форме козырнули своему командиру.

В молчании покинули седьмой этаж и вернулись к себе на пятый. Я знаком махнул комрадам на дверь нашей переговорной.

— Ну и что это была за хрень!? Кино посмотрите, скажите, что думаете, но мы вам ничего не расскажем. — первым не выдержал Лёня, стоило двери за наши закрыться.

— Нет, а мне другое больше интересно — Лютый, ты почему нам не рассказал, что Муратов сбежал? Я правильно понял, ведь не только я удивился, когда на совещании ты об этом сказал? — полностью стереть из голоса раздражение у меня не получилось.

Все, кроме Лютого подтвердили, что новость о нашем бывшем комраде узнали только на совещании.

— Побег Муратова произошёл месяц назад или около того. Мы с вами тогда только вернулись с командировки. Ты, Кот, бы в госпитале с серьёзным ранением. Остальные — кто с чем, но тоже по врачам бегали, всем было не до этого.

— Ну, не скажи, я бы предпочел узнать об этом раньше, — я мотнул головой. — Все же младший лейтенант Муратов попал в плен, именно когда со мной был на операции.

— Ага, а потом крыша у него поехала, когда его из плена вытащили. — добавил Лёня.

— Так он вроде не в тюрьме, а в психушке сидел. Или я чего-то не знаю? — задал Плохиш тот же вопрос, который крутился у меня в голове.

Лютый тяжело вздохнул и уселся на удобное кресло. Видимо, понял, что по-быстрому он от нас не отделается.

— Василий все же в нашем отряде успел три года прослужить. Поэтому для него были особые условия содержания, но при этом на закрытом объекте.

— Парень плен пошел, а его в тюрьму с военнопленными и прочими вражинами засадили, — резко высказался Лёня, и судя по лицу он бы сейчас сплюнул от злости, если бы мы были не в помещении.

— Лёня… — весомо начал Лютый, хмуро посмотрев на комрада.

— Ладно, парни, с этим мы сделать ничего не можем. Муратовым и его побегом я уверен занимаются грамотные спецы. — вставил свои пять копеек Гарик. Он часто выступал у нас голосом разума.

Все же какая-то тёмная история с Муратовым случилась. Но Гарик прав, это не наша зона ответственности.

И раз я сам позвал комрадов сюда, то мне и начать.

— Давайте вернемся к теме сегодняшнего совещания. Честно говоря, удивлен, что нас привлекли.

— А что тут обсуждать и так всё ясно… — начал было Плохиш, устраиваясь удобнее на стуле, но его сразу же перебили.

— А я думаю, великие умы Долохова вообще не собирались с нами что-то обсуждать. Они ведут это расследование. Ведь содержание и безопасность пленных — это по их части. — майор Лютаев был больше настроен на разговор, чем Плохиш. Ну я не удивлен. Плохиш вообще предпочитает действовать, а не обсуждать.

— Все сведения — у сотрудников Долохова. Экспертизы, протоколы допросов, записи с камер, сведения о наёмниках и прочая информация. — заметил Гарик усаживаясь рядом с Лютаевым.

— Ты тоже считаешь, что идея этой встречи принадлежит исключительно командиру? — спросил я Гарика.

— Да, я согласен с Павлом. Генерал либо хотел услышать наше мнение, потому что у нас другой взгляд. Или потому, что больше нам доверяет.

— Возможно хотел зацепить Долохова, что типа вот твои стратеги проглядели, — добавил Лёня.

Я покачал головой.

— Во всем этом главная неясность ни «кто» и «как», и даже ни «по чьему заказу» убили этих двоих недобитков. А в том — зачем это делать спустя три месяца после того, как эти двое уже сотню раз могли слить важную информацию?

— Ты имеешь в виду, что тут либо сразу нужно было кончать с ними, либо уже потом смысла нет и рисковать? — спросил Плохиш.

Я кивнул и добавил:

— Значит, либо двое «языков» на допросах сказали не всё…

— Такое мало вероятно. — спокойно заметил Гарик, откинув голову на подголовник и закрывая глаза.

Мы с комрадами не удивились его поведению. Гарик так часто делал, когда ему нужно было сосредоточиться, и подумать, прежде чем дать ответ.

— Либо на вопросы они ответили, но вскрылись дополнительные факты, по которым их можно было использовать. То, что раньше не было известно. — предположил Лютаев.

— И поэтому тот, кто об этом узнал, решил их убрать, чтобы их снова не использовали как источник информации… — продолжил я его мысль.

— Согласен. Я отсюда вижу два вывода…

Мы посмотрели на Гарика.

— Первый — новая информация вскрылась совсем недавно, и она является ключом к чему-то важному. Второй — тогда получается, что двоих пленных грохнули, потому что тот, кто имел доступ к этой информации её слил.

— Мне