Я стою на асфальте

Ноги в лыжи обуты

То-ли лыжи не едут,

То-ли я – еб…..!

Че-т вот вышел и замандражировал на сцене. Шел такой полный в себе уверенности, а вышел - и на тебе! Засомневался! Почему вдруг? Может, потому что собираюсь исполнить песню, которую тут никто еще не слышал? Сейчас вот спою, а ветерану она не понравится, или начальство взвоет, песня-то эта не утверждена в плэйлисте нашего сегодняшнего концерта. И вместо благодарностей можно легко будет огрести кучу всяких неприятностей. А у меня на этот концерт уже есть определённые планы: если концерт понравится начальству, можно будет выторговывать себе какие-нибудь преференции, к примеру, ту же передачу из дома или пару нужных звонков.

А спою я эту новую песню, и что? Кому потом от этого будет легче и лучше? Может, не умничать и спеть утвержденную «Группу крови», а потом ближе к концу концерта «Остров …» и все? Может, не надо этой новой песни, а?

Вдыхаю и злюсь на себя в первую очередь … Ну вот что за паникерские мысли? Уверен, что тот же МиРеу на моем месте не сомневался бы ни секунды, да и к тому же спеть песню со сцены — это вам не в атаку бежать против превосходящих сил врага … или держать на руках умирающего друга. Спеть и посвятить песню героям прошедшей войны — это будет … правильно.

Так что надо, Фед… Серега, Надо! – вспомнился вдруг неожиданно герой Шурика из советской комедии, воспитывающий хулигана. Невольно улыбаюсь. Я же тоже вроде хулиган … хулиганка. Решаюсь! Надо – значит, надо! Ну, а теперь моя речь, но она будет немного не такой, которую я уже репетировал перед комиссией по подготовке к концерту, и которая была ею утверждена.

Что же! Вперед и с песней! С нами бог, кто же против? – тоже вдруг неожиданно всплыло в голове. Все решаюсь … Интересно, только твердо решил спеть новую песню, и все, мандраж прошел. И вот я уже спокойно говорю в микрофон, обращаясь к зрительному залу:

- Здравствуйте, уважаемый Ли МиРеу, уважаемые гости, сотрудники и заключенные тюрьмы Анян! Меня зовут Пак ЮнМи, но многие еще знают меня под сценическим именем Агдан. Мне выпала большая честь открывать сегодня этот концерт, посвященный «Дню памяти».

(сомнительная, однако честь! - прошептал зловредный внутренний голос, от которого я отмахнулся и продолжил):

- Сегодня очень важный день! Важный и очень грустный. Сегодня мы вспоминаем всех погибших в борьбе за свободу и независимость нашей Родины, всех отдавших за это свою жизнь и здоровье, принявших на себя все тяготы и лишения тех непростых военных и послевоенных дней и ночей. Они выстояли! Выстояли, несмотря ни на что…

Пауза, я продолжаю:

- Они победили там, где кто-то считал, что это почти невозможно, продемонстрировав при этом высокий дух и сплочённость! Приняли на себя удар коварного врага и не дрогнули при этом! Многие из них погибли чтобы жили мы … и огромное спасибо им за это и низкий поклон!

ЮнМи низко кланяется присутствующим, выпрямляется, и продолжает:

- Сегодня я должна была открыть этот концерт, песней «Группа крови», песню, которую я сочинила, когда служила в нашей армии. Но сейчас я не буду петь эту песню!

(в этот момент НаБом и «распорядительница» концерта несколько испуганно переглядываются между собой).

Речь ЮнМи льется дальше:

- Точнее не так, я конечно же исполню и «Группу крови», но немного позже, сегодня я хотела бы начать концерт с другой … с новой песни. Возможно, не все знают, но я сама пишу музыку и слова к ним. Иногда они приходят в голову неожиданно, как … озарение! И вот сегодня, когда я слушала историю нашего уважаемого ветерана Ли МиРеу про то, как он воевал, я будто сама участвовала в том бою, где смертельно ранили его друга ЧанХо, несла его раненного к своим скрываясь при этом от врагов, и слышала его предсмертные слова.

ЮнМи прервалась. Зал тихо загудел, обсуждая ее слова. Ветеран смотрел на нее все с возрастающим интересом. Возможно, этому способствовало шептание ему в ухо информации молодым человеком, предполагаемым внуком? Только тюремное начальство и их важные гости из министерства смотрели с плохо скрываемым раздражением и страхом. Их мысли прямо читались на лицах большими буквами: «Вот же чертова Агдан! Надо бы прогнать ее со сцены!» Но как? Не сделаешь же это при приглашенном госте, особенно таком, как сам Ли МиРеу!» Так что им тоже оставалось только улыбаться и хлопать словам этой … хулиганки. Вот так я стал физиогномистом по корейским лицам, хотя в данном случае это было довольно просто. Ну, а я тем временем продолжаю:

- Знаете, во время рассказа, уважаемого Ли МиРеу меня вдруг и посетило озарение о котором я сказал, и с ним неожиданно пришли новые песня с музыкой. И я хочу сейчас вам ее исполнить. Эту новую песню я посвящаю уважаемому Ли МиРеу, его героически погибшему другу Юн ЧанХо и всем живущим сейчас ветеранам и тем, кто отдал свою жизни и здоровье за свободу и процветание нашей Родины, всем, кто погиб в той страшной войне. Я назвала эту песню «19 лет». Итак, песня «19 лет». Сегодня она исполняется впервые!

Что-же, как я уже говорил – «вперед и с песней»! Небольшой гитарный проигрыш, ну все, с богом, начали…

Третий день пошел без меня

Я остался там, на войне

Пуля-дура третьего дня