Шрифт:
Закладка:
Для несложных пропилов дерева могла применяться примитивная четырехзубая пилка типа Ковшаровского городища. Письменные памятники часто говорят о пиле («… растръшя пилами желѣзнами…» «Ту же i свердьлы i пилы…» «Принесе пилу дрѣводѣльскую, претроша а на две части», «… аще переломление будет теслѣ, ли ралу, ли пилѣ, ли сѣкырѣ, ли свьрдлу»)[843]. Действие пилой всегда называется трением («претроша», «растрошя»). Глагола «пилить» древнерусский язык не знал. Вплоть до начала XVIII в. пильщиков называли «тертичниками» и «тертинщиками».
В оружейном и корабельном деле пила должна была применяться рано. Арабский писатель X в., описавший поход руссов в Закавказье в 943 г., Ибн-Мискавейх дает любопытную характеристику снаряжения руссов: «В обычае у них, чтобы всякий носил оружие. Привешивают они на себя большую часть орудий ремесленника, состоящих из топора, пилы и молотка и того, что похоже на них»[844]. В далеких походах неизбежно возникала потребность и в починке оружия (для этого служил молоток), и в сооружении лодок, и в ремонте щитов, колчанов, луков, стрел, для чего часто могла потребоваться пила. Этим свидетельством зафиксирована древность пилы. Любопытно отметить, что в кургане X в. в Шестовицах найден небольшой молоток, а в Черной Могиле — зубило.
Но, по всей вероятности, пила употреблялась в древней Руси только для мелких работ. Резьба по кости, столярные и корабельные работы, распил камня — вот тот круг работ, для которых применяли пилу. В известной церкви Спасо-Нередицкого монастыря в Новгороде (около XII в.) сохранились деревянные оконницы с прорезами в середине доски. Прорезы сделаны пилой. Для удобства выпиливания столяр наклонял пилу, и вырезы получались усеченно-коническими. Продольных пил, вероятно, не было. Доски изготовлялись топором и теслом, отсюда сохранившееся до наших дней название для доски — «тес» (от глагола «тесать»), связанное с техникой получения досок. Бревна, известные по раскопкам, все рублены топором. Пиленных срезов нет.
Делались попытки обнаружить в Киевской Руси лесопильное производство (Довнар-Запольский), но едва ли их следует считать удачными. Гипотеза построена на следующем месте летописи: в 1195 г. князь Рюрик, мирясь со своим зятем Романом Мстиславичем, дает ему «наделок», «и да ему Полоны и пол търтака [вариант: тартака] Корсуньского»[845]. Вот этот-то тортак и был принят за лесопильный завод. Поскольку в этом же 1195 г. велись большие споры относительно целого ряда городов вокруг Корсуня (Торцкий, Треполь, Богуславль, Канев), вполне естественно, что Роман получил то, чего так домогался с оружием в руках, — город Полонный и половину городов, тянувших к Корсуню (вероятно, западную половину с Торцким и Богуславлем, так как они ближе к Полонному, чем Канев и Треполь). Слово «търтак» может быть тюркского происхождения, что вполне естественно для области с берендейским населением.
Итак, в отношении пилы мы должны прийти к выводу, что последняя была хорошо известна на Руси, но применялась только для столярных, а не для плотничных работ.
Не менее интересен, чем вопрос о пиле, вопрос о токарном станке.
В середине XIII в., судя по материалам Райковецкого городища, деревянные изделия, выточенные на токарном станке, уже бытовали даже в таком провинциальном городке, каким было это городище. В Киеве, в тайнике Десятинной церкви, найдена точеная мисочка XIII в. Кость, лучше сохранившаяся, чем дерево, опять дает нам указание на раннюю дату токарного станка — в Черной Могиле X в. имеются точеные костяные шашки. Деревянной посуды дошло до нас так мало, что проследить подробнее историю токарного дела трудно. Примитивный вид токарного станка дают нам испанские миниатюры XIII в.[846] Это — вертикальный станок с лучковым приводом.
Археологический материал позволяет установить наличие у древнерусских столяров такого важного инструмента, как рубанок, необходимый для выравнивания поверхности. Железки для рубанков были найдены в Киеве[847].
Итак, городские древоделы располагали следующим набором инструментов:
Топоры лесорубные
Топоры плотничьи
Топоры-кирки для корчевания
Пилы-ножовки
Долота
Стамески
Ножи
Ложкари
Сверла
Молотки
Токарные станки
Можно думать, что в городах XI–XIII вв. обработка дерева была разделена уже между несколькими категориями ремесленников: строителями крупных зданий (огородниками), плотниками (древоделями), столярами (теслями); они же могли быть и токарями, и бондарями, бочкарями. Широкое применение в плотничьем деле гвоздей привело к появлению специальных ремесленников-гвоздочников, которых мы знаем из истории Новгорода. Впрочем, наряду с железными, употреблялись и деревянные гвозди.
Сбыт некоторых деревянных изделий принимал иногда массовый характер. Так, например, в 1092 г. в Киеве во время чумы было продано за несколько недель 7 000 деревянных гробов (корост)[848].
Очень важным разделом обработки дерева было кораблестроение. Ладьи, насады, уганы, корабли, суды, струги, челны постоянно встречаются в источниках. Сложное производство их должно было создать особую отрасль древодельного ремесла.
Обработка кости.
Обработка кости по техническим приемам стоит очень близко к обработке дерева. Разница лишь в большей твердости кости, которая требовала от мастера и большей изощренности приемов и более совершенных инструментов, что и выделило резчиков кости в особый разряд ремесленников.
Костяные поделки были чрезвычайно разнообразны: из кости резали рукояти ножей и мечей, гребни («чесало»), пуговицы, ручки зеркал, шахматы, шашки, игральные кости, пластинки для панцырей, стрелы, иконки, обкладки луков и седел и художественные резные коробочки — пиксиды.
В настоящее время известны костерезные мастерские в следующих пунктах: Киеве (близ Десятинной церкви), Витичеве (он же Новгород Святополчь), Шаргороде, Белгороде, Княжей Горе, Донце, Сарском городище, Старой Рязани, Смоленске (инструмент для нанесения орнамента)[849].
Кроме того, хорошие костяные изделия встречаются во всех почти дружинных курганах IX–X вв. Особо следует отметить Шестовицкие курганы и курган «Гульбище» в Чернигове.
Наиболее употребительный орнамент для костяных изделий у всех народов во все времена — это так называемый «глазковый», состоящий из круга с точкой посредине или из двух концентрических кругов, но опять-таки с точкой. Он наносился маленьким железным двузубцем (или трезубцем), одна ножка которого ставилась на место точки, а другая описывала вокруг нее окружность. Такой инструмент для орнаментации кости найден в Гнездовском городище[850]. Глазки иногда соединялись линиями, полосами, зигзагами, проведенными ножом или резцом. С этой примитивной техникой были хорошо знакомы и деревенские резчики по кости. Значительно интереснее сложные приемы обработки кости, которые можно проследить на гребнях. Русские гребни X–XII вв. делались самых разнообразных форм. Некоторые из них имеют высокую спинку, украшенную резными головками коней или фигурками медведей. Очень интересен резной гребень из Пскова, датируемый IX–X вв. На высокой спинке гребня изображены два коня и ладья с парусом[851].
Встречаются и двусторонние
