Я все сделал правильно. Ни о чем не жалею. Наша история только начинается. А прошлое остается за титрами.

Эпилог

Какое оно — счастье? На вкус? На запах? Есть ли у него особая текстура, чтобы подвести под описание. Я абсолютно этого не знаю. Никогда не была беспредельно счастлива.

А сейчас?

Возможно.

Не безгранично. Но и не в строго очерченных рамках. Невесомое.

Счастье — оно в мелочах. В поцелуях перед сном и по утрам. В чашке кофе с ароматом корицы. В солнце, которое пробивается тонким лучом на подушку и разогревает, оставшийся на постели шлейф парфюма, дорого тебе человека.

Задумывалась ли я об этом раньше? Тоже нет, потому что не испытывала в таких дозах. Для каждого счастье уникально и приобретает значимость только в сравнении.

Я жмурюсь, зарываясь носом поглубже и наслаждаюсь легкой ломотой в разбуженном теле. Дамира рядом нет. Физическая оболочка отсутствует, но он вокруг. В воздухе. В мыслях. Где-то глубоко во мне. И уже не разделяю, где заканчиваюсь я и начинается он.

Полгода, что мы прожили вместе, изменили нас. Дамир стал немного мягче. Я же, наоборот, стала тверже и уверенней. Видимо черты характера плавно перетекают, заполняя недостающие детали лего наших душ. Образуют некий градиент, растворяя друг в друге. Мы не совершенны по отдельности. Зато вместе идеальное комбо.

Охарактеризовать все это одним словом. Равновесие.

У нас с Дамиром сто процентная уживаемость. По — другому и быть не может с таким форматным мужчиной.

Он не боится ответственности. Позволяет быть слабой и временами капризной. Выдержан как сфинкс и опасен как скорпион. Подчиняться ему естественно.

Он не переходит границ, принимая мое мнение и учитывая, но поступает по — своему. Обижает ли это меня? Нет. Иногда раздражает, но честно признаться, в большинстве случаев, оказывается прав. Это я поняла почти сразу, когда мне не оставили альтернативы в вопросе переезда. Да и метод воздействия, оказался аморально убедителен.

Спрыгнув с кровати, беру резинку с тумбочки и замотав волосы на макушке, иду в душ. Сегодня суббота. Можно позволить себе насладиться по дольше тропическим ливнем, аэрацией и упругими струйками, что так обалденно разбиваются каплями, на разгоряченной сном, коже. Несколько мгновений, уперевшись лопатками в кафель, просто стою и по феншую впитываю энергию воды.

Еще до того как начинаю чувствовать на себе его сильные руки. Чувствую его близость, по мгновенно сгущающейся атмосфере. Его горячее тело прижимается так близко, что теплый душ становится градусов на десять холоднее.

— Ты же завтра должен был приехать.

— Могу вернуться, если не рада, — усмехается. Знает же что без него все не так. Хочет услышать — пожалуйста. Я еще и тактильно заверяю, протягиваясь змейкой по всему корпусу.

— Не смешно. Ужасно соскучилась за три дня.

— А я, пиздец как тосковал, без своей белочки.

Его губы накрывают мои. Обожаю целоваться с Дамиром. Всегда настолько умело воздействует, что остановиться на невинных касаниях, сил не хватает. Безошибочно угадывает то, что нравится мне и чего хочется, вот именно в эту секундочку.

Обхватив за ягодицы, подталкивает ближе. Я выпадаю из реальной жизни, и планета начинает вращение в обратную сторону. Уложив ладошку на упругий член, поглаживаю от основания к головке, уделяя больше внимания чувствительной зоне под уздечкой.

— Пососи, Ев, — вздрагиваю от дыхания в висок.

Давно уже не смущаюсь от таких откровенных просьб, нередко и сама выступаю инициатором очередного эксперимента. Я в его руках словно глобус, на котором он раз за разом делает открытие новой границы удовольствия. Наши секс — марафоны резонируют контрастом. То растянутые чувственные ласки. Либо это дикое соитие накатившее спонтанно, но прекрасное в своем безумстве.

Опустившись на колени, с не меньшим наслаждением, принимаю его неугомонный порыв, погрузиться до корня языка. Перевожу дыхание в носовую полость и на полном вдохе пускаю еще глубже.

Несколько поступательных фрикций и выпускаю, усердно накруживая языком. Внизу живота набухает огненный ком, свожу ноги, сдерживая разрастающийся пожар.

Дамир путает пальцы в пучок и натягивает мои волосы на затылке, отдавая весь процесс полностью под мой контроль. Член на губах наливается восхитительной мощью. Приудерживаю руками и языком исследую раскаленную плоть. Снова затягиваю ствол почти на всю длину. Сначала капля пряного секрета попадает на вкусовые сосочки. Поражающая пульсация. А затем каждый рецептор взрывается под атакой мужского семени. Забираю все, что он мне дает.

— Да, блядь!! — через легкий гул в ушах слышу несдержанный сиплый рык.

Кровь внутри закипает от его тембра, несется как топливо в двигатель и запускает мое тело, качаться маятником. Достаточно только шевельнуть бедрами и меня накрывает оргазмом. Вжавшись лбом в его бок, ловлю эти спазмы. Диафрагму тянет на разрыв от нехватки воздуха.

Возможно, стоило бы устыдиться своей испорченности, но я с довольной улыбкой расплываюсь в руках Дамира, когда подхватывает наверх. С легкостью, словно во мне нет ни грамма веса.

— Моя ты хорошая, — нежно растирает кончиком носа впадину под ушком, — Красиво горим, родная.

— В тебе столько тестостерона …что оргазм я получаю даже по удаленке.

— Мой тестостерон полностью в твоем распоряжении, пользуйся в любое время.

— Уже, — восхищенно поддакиваю, не переставая пальцами, исследовать твердые, как гранит, мускулы.

Сенсоры на моей коже ответно вибрируют, активируя все приложения. Я превращаюсь в чувствительный девайс, с одной недоработкой — интеллект в нем отсутствует.

Это пугает. Я без него уже не смогу. Срослись по всей поверхности. Если у нас ничего не получится, то это меня убьет.

— Ева, вслух, — проницательно определяет, зарождающийся поток токсичных мыслей в моей голове.

— Ну… страсть она же со временем уходит, и. что потом? Тебе может стать скучно.

— Я вроде повода не давал. С чего такие мысли?

Вот как объяснить женское беспокойство по поводу, а еще чаще без него. А вдруг Дамиру захочется адреналина. А я попросту не смогу его дать. Семейный очаг без проблем. А вот с перцем в отношениях у меня как-то не выходит. И вот тут очень вовремя вклинивается предыдущий опыт. Про сравнение тут речь не идет. Как можно ставить на один уровень пародию, и самое, что ни на есть, настоящее. Я не уверена в том, что получится удержать и сохранить остроту.

Приунывше сползаю и опускаю глаза. Накручиваю полотенце. Накручиваю себя и наблюдаю за ним из-под ресниц.

Дамир ничем не выдает напряжения, но мне известны его привычки. В какой момент ему надо дать остыть, в какой поддержать, в какой промолчать или, наоборот,