— Точно. Пусть живет с вами и растет задротом, как ты?.

— А лучше, если он будет видеть, как ты меняешь мужиков? Или думаешь, этот разукрашенный будет тебя терпеть?

— Это тебя уже не касается!

— Забери заявление!

— Черта с два! Я лучше по миру пойду, чем хоть минуту останусь в этом доме!

— Вот и убирайся, тварь, а Тихон останется.

— Попробуй меня остановить, — показываю средний палец, чего бы никогда не сделала, будь не в взводе.

Она хочет замахнуться, но вдруг слышится:

— Мама! Мама!

Тихон подбегает ко мне и утыкается в колени.

— Мам, а где Камиль? Он сильно на меня обиделся?

— Он…

— Мам, а давай уедем? Мне здесь не нравится, и бабушка кричит, и папа про тебя плохие слова говорил.

Я поднимаю глаза на Антона и сажусь рядом с малышом.

— Точно? А папа?

— Нет, давай сейчас. Я хочу уехать сейчас.

В другое время я бы подавила эту истерику, но она мне на руку, и я просто подхватываю сына.

— А ну оставь его...

— Я мать, — повторяю ее же слова, – и могу забрать своего ребенка куда угодно, пока вы не отберете у меня это право. Что вряд ли...

— Посмотрим...

— Посмотрим... — надеваю шлепки и ухожу в ночь. Антон делает рывок в мою сторону, но мать его останавливает, говоря что-то про суд.

И только оказавшись под ночным небом хмурого Питера совершенно одна я понимаю, какую глупость совершила.

— Мам, а ты меня любишь?

Ну нет. Пока этот малыш со мной, все хорошо. Я поднимаю его на руки и смотрю по карте ближайший отель, а затем вызываю такси. Главное пережить суд, а дальше станет легче. Дальше я начну жить, ничего не боясь. И ни перед кем не отчитываясь, кроме сына.

Глава 64. Мышка

Наверное, глупо было думать, что Камиль напишет или как принц на белом коне появится в ночи и спасет нас с Тихоном. Нет конечно, я сама его оттолкнула, сама дала понять, что это сказка не для разведенки с ребенком.

Ему нужна друга. Без груза прошлого и низкой самооценки. Та…

Даже думать не хочу кто именно ему нужен. Буду страдать сама с собой и верить, что однажды он обо мне вспомнит.

Ничего, я сама эту кашу заварила. Теперь буду жрать.

Первым делом в воскресенье с утра я позвонила Марату. Мне не удобно, но нужно было подстраховаться и убедиться, что мое место никуда не делось, иначе у Антона с матерью будет слишком много козырей.

Марат конечно подтвердил, что наша договоренность в силе, а еще спросил во сколько будет суд. Я не видела причин лгать, так что упомянула про девять утра.

— Ты вообще, как? Держишься?

— Смотря, о чем ты… К суду совершенно не готова, хотя адвокат уверяет, что законодательство всегда на стороне матери.

— Ну так и есть, если только твой Антон, — не мой он! – не миллионер и не имеет данных сильно тебя компрометирующих.

Земли под ногами как будто не стало. Малыш играл в детской комнате в кафе отеля, где мы зарегистрировались, а я смотрела на него и впитывала каждое движение. Чем ближе суд, тем мне страшнее, что все может обернуться очень плохо.

— Лида?

— Типа моего появления в наркопритоне и драки с Викой в общественном месте?

Молчание было мне приговором.

— Я бы назвал это избиением. Так, за тобой следили получается?

— Я не знаю Марат. Ладно, не буду тебя отвлекать, спасибо, что с работой помог.

Я отключилась от разговора и сразу положила телефон экраном вниз. Не реагировала ни на что. Да и весь остальной день, как в тумане. Сходила по магазинам. Купила себе и Тихону кое – что из одежды. Потом снова поели, просто гуляли не далеко от отеля.

Марат больше не звонил, зато наяривала сестра и мать. Один раз позвонил Антон. Несколько раз незнакомые номера, но каждый такой звонок я ждала, что на экране вспыхнет любимая фотка мужественного профиля с мокрой челкой и имя сверху «Котяра». Тихон за весь день еще не раз спросил про него, но ответить мне было нечего, так что я просто сказала, что Камиль занят и непонятно, когда сможет нас навестить.

— Он обиделся на меня? Не будет со мной дружить?

— Нет, малыш, — уже укладывая его спать, доказываю я. – Нет конечно. Он любит тебя. Вы же с ним друзья. А друзья иногда ссорятся.

— Потом мирятся?

— Конечно! Иначе, какие они друзья?

Тихон уснул быстро, почти не ворочался, а я до последнего глазела в пустой экран, а иногда на дверь номера, надеясь.... Все еще на что – то надеясь…

Ночь провела беспокойно, мучаясь от кошмаров, где Тихон тонет, а я не могу его спасти.

С утра мы чуть не опоздали, но хорошо таксист лихач попался, и мы доехали буквально за пол часа. Правда взмыленные и голодные.

— Я думал все, — вздохнул адвокат Николай Петрович и передал Тихону банан. Я написала смс. – Опоздаете. Лида.

— Мне стыдно. Тихон захотел в туалет. Ну в общем не стану оправдываться.

— Все уже в зале. Судья тоже.

— Тихон со мной?

— Да, лучше, если он будет с вами. Дадите ему телефон. Пусть сидит, играет. Главное, говорите только, когда вам дадут слово. Лучше взять его первой.

Мы прошли в зал, который был далеко не самый новый. Стулья, стойка для судьи и как – то слишком много людей для дела о разводе и опеке над ребенком. Но среди всех этих лиц я сразу выделила Антона, который сидел, словно на троне, уверенный в своей победе. И еще одно…

Камиль. Он был здесь. На меня даже не обернулся, просто смотрел в окно. Тело занемело, ноги я скорее волокла к своему месту, а как говорить и что — то доказывать я вообще не знала. А думать о Камиле сейчас чревато, поэтому я, применив всю силу воли, постаралась забыть о нем. Но... На дне моего сознания от радости прыгала маленькая мышка, потому что ее кот был здесь.

И мысли об этом меня и подвели.

Стоило секретарю сказать, что заседание открыто, как Антон вскочил и поднял руку, словно на викторине, «кто