— У меня были свои дела. Смотрю, этот гад тебя почти тащит… ты не выглядела счастливой.

Кайа медленно, словно в дурном сне, кивнула.

— Д-да… я не хотела. Он сказал…

Девушку затрясло. Началась истерика.

Я махнула рукой, уселась на удобный камешек (надеюсь, ненадолго), приобняла балбеску и дала порыдать минут десять. Наверху кто-то топотал. Если и санторинец… да и фиг с ним. Если полезет к Виоле — сам себе будет злобный дурень.

Не полез. Ладно, побегает минут пятнадцать, да и поймет, что никого не дождется. И адиос, амиго.

А пока можно и послушать очередную версию на тему «казался орлом, оказался козлом». Чего уж там, оно неизбывно и вечно.

А от мужчин обычно слышится: «казалась доброй, оказалась коброй». Так что все взаимно, ничего нового…

Ну вот… Кайа думала, он хороший. Комплименты говорил, гулять водил, ухаживал, даже серьги подарил…. Да знает она все! Что по законам Санторина такой подарок — это вопрос. Причем конкретный, дашь — не дашь? Если ты не жена, не невеста, не родственница, считай, ты даешь согласие на… да на все! Но здесь-то не Санторин! Вот она и не подумала…

Он же ТАКОЙ, ну…. То есть он НЕ такой, он умный, он прогрессивный, они все-все понимал…

Я только глаза закатила.

И ведь не дурочка вроде! Но иногда… ну такая наивность! Конечно-конечно, привыкла здесь вертеть парнями, и думала, что это везде работает?

— Ты в себя пришла?

— Н-немного.

— Вот и отлично. Давай, успокаивайся, да я тебя домой провожу.

Виола будет ругаться, мы собирались поплавать, а потом я бы переночевала в пещерах. Но… как бросить девушку?

Никак…

Она в таком состоянии просто не дойдет. Нереально… у нее была истерика, сейчас откат пойдет, хорошо, если мне ее дотащить удастся. А то и в обморок свалится под кустом, или заблюет половину парка. Запросто. Реакция на стресс у каждого своя. Подруга, вон, за два дня до экзамена есть переставала, ее даже от чая тошнило. Как будет реагировать Кайа — я не знаю.

Ревет, вот…

Ничего, все пройдет. Было б из-за чего расстраиваться. Ничего не случилось… разве что червяка тебе показали… не червяка? Ну, слизняка. Или морковку. Тоже мне, беда века. Сходи, учебник по анатомии посмотри и успокойся. Или статую какую.

Ты замуж-то как собираешься? Будешь мужа в темноте искать на ощупь?

Кайа громко шмыгнула носом в ответ на мои утешения.

— Н-нет… а там… тоже…. Это⁈

— Это — у всех мужчин есть, — я старалась не смеяться. Издержки воспитания. Крестьяне-то знают, откуда дети берутся, а эти… сначала растят девчонок в вате, а потом удивляются, что те всего боятся. Хоть бы про птичек и пчелок рассказывали! — И да, такой способ, как хотел этот санторинец — тоже есть. Мужчинам нравится.

Кайа уставилась на меня со священным ужасом. Я тут же ощутила себя, как будто читаю плейбой монашкам.

— Н-нравится?

— И что? Относись к этому спокойно. До свадьбы…

Кайа еще сильнее захлюпала носом.

— Я теперь грязная…

— Нет. Я тебя умыла.

— Я его… он меня…

Я встряхнула девушку за плечи.

— Не говори глупости. Он ничего сделать не успел. Ты девушка, как и была, а этот тип… да плюнь на него еще раз!

— Я…

— Пошли, я тебя провожу в общагу.

— А…

— Ушел.

Это я точно знала от Виолы. Драконица видела, как санторинец направился к себе. Ну и на фиг его… туда и еще раз туда.

Кайа выдохнула.

— Правда?

— Честное слово. Пошли.

Я кое-как потащила Кайю к себе. Шла она плохо, наваливалась на меня,, но хоть ногами перебирала — и то дело. Ничего, справились.

И до общаги дошли, никого не встретив, и до комнаты я ее проводила. Посмотрела, вздохнула.

— Сейчас вернусь. Откроешь мне.

— Х-хорошо.

У себя в комнате я не задержалась. Взяла мазь от синяков, взяла фляжку с крепким вином, и направилась обратно. Кайа открыла почти сразу. Видимо, сидела у двери. Вот и мокрое пятно на полу. Да уж! Воспитали трепетную орхидею, а мне с ней возись теперь! Жаль, этот умник санторинский к Марисе не пристал. Или к Олинде. Мне бы и возиться не понадобилось. Ни с ней, ни с ним. Его бы в бухте и закопали. Или притопили.

— Каэ…

— Вот этим намажешь моську… — я пригляделась и рукой махнула. Нет, бесполезно. — Ладно, иди сюда…

Раздеть, найти кружевную сорочку, одеть девушку, намазать синяк, потом налить в кружку сто грамм и протянуть Кайе.

— Залпом. Горько, но тебе надо. Чтобы уснула.

Кайа послушалась. Выпучила глаза, задышала, как рыба на суше…

— Это…

— Снотворное. Теперь ложись, — я включила ночник. — И не переживай, все будет хорошо.

Кайа зевнула. Алкоголь сработал.

— Да-а-а…

— Спокойной ночи, дверь закрою.

А завтра еще перед Виолой оправдываться. Надеюсь, она мне голову не отгрызет.

Ладно. Я у нее завтра переночую. Или послезавтра. Она умненькая, она все отлично понимает. Хорошо еще, она санторинцу голову не отгрызла. А ведь могла…

Но лучше не надо такое кусать. Отравиться можно. Тьфу, пакость!

Кайа уснула почти мгновенно. Я вздохнула еще раз, укрыла ее одеялом, да и дверь прикрыла. Испугалась девчонка, натерпелась.

Хотя санторинцу сегодня тоже досталось. Но что будет завтра?

А, завтра и подумаем. Голову откусить никогда не поздно.

Ах, мадам, я потерял голову от вашей красоты!

Никогда не думала, что в этой фразе столько правды.

Глава 12