— Убираемся отсюда, пока они не начали болтать.

— Но Ана…

— Пока мы разговариваем, Гастон отвозит ее обратно домой. Она едва могла стоять на ногах.

Эйдан движется очень быстро, и я изо всех сил пытаюсь его догнать. Он опускает голову, чтобы люди не смотрели на его лицо. Ему действительно не хочется, чтобы его кто-нибудь узнал. Мы спешим вниз по лестнице и к выходу. Крепкая хватка Эйдана не дает мне споткнуться о собственные ноги.

— Притормози, Эйдан, — прошу его.

Он замедляется только тогда, когда мы выходим оттуда. На улице моросит, отчего становится чертовски холодно. Он пару раз оглядывается на клуб, его глаза темнеют. Эйдан такой злой, я к этому не привыкла.

— Что не так?

Он не отвечает.

Я хватаю его за руку другой рукой и тяну к остановке в полуквартале от нас.

— Стой, — говорю ему спокойным голосом. — Поговори со мной.

Он поднимает на меня свои темные глаза.

— Я зол, Айви.

— На что? На меня?

— Я был так близок к тому, чтобы, черт возьми, ударить этого парня! — рычит он. — Я очень давно никого не бил, Айви…

— Но ты его не бил. Ты оттолкнул его. Ничего не произошло.

— Ты не понимаешь, — сердито возражает он. — Я подошел слишком близко, Айви. Слишком, блядь, близко. Знаешь, я отправил тебя и твою подругу в этот клуб, потому что думал, что это остановит подобное дерьмо.

Я пожимаю плечами.

— Что я могу сказать? Даже богатые люди способны быть подонками, Эйдан.

— Это совсем не то, что я имел в виду.

— Я знаю…

— Ты не должна намекать, что мне на это наплевать. Я имел в виду, что у меня там были знакомые, и они должны были следить за тем, чтобы подобное дерьмо было под контролем.

Ух ты, он присматривал за мной.

Я выдыхаю.

— Послушай, Эйдан, это случилось…

— Если бы меня там не было, он бы продолжал приставать к тебе…

— И я бы продолжала злиться на него! Подобное дерьмо случалось со мной раньше, Эйдан, и знаешь что? Вероятно, это повторится снова!

Это только злит его еще больше.

— Больше никаких клубов, Айви.

Я издаю жесткий смешок.

— Ты издеваешься надо мной, Эйдан?

— Мистер Уэст на людях. — У него хватает наглости поправить меня.

Я закатываю глаза.

— Вы издеваетесь надо мной, мистер Уэст?

— Сэр, — снова поправляет он, пристально наблюдая за мной, и теперь я не знаю, хочет ли он задушить меня или трахнуть.

— Ты не в себе, — говорю ему, проходя мимо него. — Совершенно не в себе, сэр!

Он хватает меня за руку и притягивает к себе. Я прижимаюсь к нему, и он серьезно смотрит на меня.

— Ты больше не пойдешь в клуб одна, — повторяет он. — В следующий раз я должен быть с тобой, слышишь?

— Я слышу, но не слушаю, — отвечаю я. — Я взрослая женщина. И могу делать все, что захочу…

Его рот сталкивается с моим, заставляя меня замолчать. Он крепко целует меня. Я таю рядом с мним, открывая рот, приглашая его язык войти. Эйдан проводит руками по моей спине и обвивает мои бедра. Затем поднимает меня на руки и медленно идет по тротуару, целуя меня, исследуя мой рот своим греховным языком всю дорогу.

— Ты сбиваешь меня с толку, — шепчу я, отстраняясь, чтобы посмотреть на него.

Он не отвечает. И все еще злится. Я закатываю на него глаза.

— Перестань быть таким ворчливым, — говорю ему. — Ничего не случилось. Ты не бил этого придурка. Ты не возвращаешься к прежнему себе.

Он напрягается рядом со мной, когда я говорю это. Будто я разгадала настоящую проблему.

— Мистер Уэст, давайте отправимся домой и продолжим наш спектакль, — предлагаю ему.

— Наш спектакль?

— Ага, нашу жалкую демонстрацию притворства, что мы можем бороться с тем, что происходит между нами.

Теперь он полностью останавливается, уставившись на меня.

— Я никогда не притворялся. Я очень громко заявлял о моих потребностях в тебе.

— Ты почти не разговаривал со мной после инцидента в спальне.

— Потому что ты не смотришь на меня.

— Я смотрю на тебя сейчас.

Он медленно опускает меня на землю, и я понимаю, что это потому, что мы вернулись к его машине.

— Мне нужно быть с тобой полегче, — мягко говорит он мне.

— Кто сказал? — спрашиваю я.

— Я через слишком многое прошел, Айви, у меня нет места для боли. — Он разочарованно проводит рукой по волосам. — Ты меня заводишь.

— Потому что я тебе нравлюсь…

— Черт возьми, Айви, ты мне не просто нравишься, ясно? — обрывает он с раздраженным видом. — Я хочу тебя. Так сильно хочу тебя. Я не могу выкинуть тебя из своей гребаной головы. Это чувство — проклятие.

— Сильные чувства к кому-то — не проклятие.

— Проклятие, если у них есть сила погубить тебя.

Боже мой.

— Ты боишься, что я причиню тебе боль, — мягко замечаю я, наблюдая, как он подходит к машине и опускает руку на крышу. — Ты думаешь, если я причиню тебе боль, это заставит тебя стать таким, каким ты был?

— Может быть, — едва слышно шепчет он. — Или, может быть, я просто не хочу однажды проснуться, а ты больше не захочешь меня.

Я не отвечаю сразу.

Теперь он смотрит на меня почти печально.

— Как кто-то может просто ворваться в мою жизнь, и она уже никогда не будет прежней? У меня даже не было шанса бороться с этим.

— Ты бы остановил это, если бы у тебя была такая возможность? — удивляюсь я.

Он медленно качает головой, прожигая меня взглядом.

— Это мне также нравится. Разве это не безумие, Айви? Мне нравится боль, потому что она напоминает мне, что я такой же, как и все остальные, и мне хочется быть таким же, как все остальные. Я чувствовал себя аутсайдером каждый день своей жизни. Слишком долго был в оцепенении. Я не могу вспомнить, когда в последний раз испытывал такие сильные чувства. Может быть… однажды,