Убедившись, что Деспот не пропадет, я вернулся к Ояме. По пути перехватил Патрика, чтобы тот познакомил наставника с Бегемотом. От такой чести учитель отказался – его отношение к любым богам было весьма настороженным. Однако, посомневавшись, он все-таки решил остаться на пару-тройку дней на Кхаринзе.

Правда, для этого мне пришлось схитрить:

– Меня не будет в Дисгардиуме несколько дней, учитель. Моих друзей – тоже. Госпожа Кусаларикс занята в пустыне. Остров останется без присмотра, а мой клан – без управления, зато с прожорливым демоном…

– Няньку нашел? – сурово спросил Ояма… и устало улыбнулся. – Отдохну и займусь, наведу порядок. И ты отдохни, ученик. Ты меня понял? Иначе больше ничему не научу!

Я пообещал, что отдохну, но, судя по настороженности во взгляде, он мне не поверил. Да я и сам не верил, когда одновременно с Бомбовозом вылезал из капсулы.

На моем лице все еще была улыбка, адресованная наставнику, но только схлынул интра-гель, как вся радость испарилась.

В разгромленной спальне царил бардак, на полу угадывались бурые пятна, кровать была перевернута, ее ножки отломаны, а у стены сидел, опустив голову, Хайро Моралес. Выглядел он так, что краше в гроб кладут: мешки под глазами, прожженный бронежилет, волосы с одной стороны обуглились, лицо покраснело от ожога. Рядом с ним валялась пустая бутылка рома. Судя по луже и резкому запаху спирта, он ее выпил не всю, большую часть пролил. В комнате было накурено и воняло жженой шерстью и сгоревшей пластмассой.

Услышав шум капсулы, Хайро встрепенулся. Я показал ему большой палец из-за стекла:

– Мы уничтожили Ядро Чумного мора…

Он будто не услышал. Поднялся, пошатнулся, оперся о стену и тяжело вздохнул, медленно проговорил заплетающимся языком:

– Понимаю… ты устал… но у нас… плохие… очень плохие… новости.

– Да, Ханг говорил, но не уточнил какие…

Я осекся, глянул на засохшие пятна на полу и похолодел: это ведь чья-то кровь!

– Не говорил, чтобы ты не отвлекался, – пояснил Ханг, входя в спальню. – Тем более всю картину видит только Хайро.

С замирающим сердцем я перевел взгляд на безопасника, тот поморгал, пытаясь сфокусироваться, махнул рукой:

– Спускаемся в медотсек, там и расскажу…

Я топал за ним, подсознательно пытаясь растянуть время, отодвинуть неизбежность, но засохшая кровь стояла перед глазами, и не хотелось думать о том, чья она.

* * *

Эд находился в реанимационной капсуле, в сознание он не приходил. Рита, совершившая настоящий подвиг, чтобы спасти меня, лежала рядом с ним чуть живая. Я держал ее за руку, слушая Хайро.

Сдерживая гнев и боль, безопасник сухо рассказал о том, что произошло. У меня волосы встали дыбом, а сердце разорвалось и облилось кровью. Малика и Роя убила Тисса, которая не Тисса! Мария погибла! Трикси и его дед мертвы… Да и что с настоящей Тиссой – неизвестно…

– Не верю… – Я с трудом выдавил слова, голос дрожал, а по щекам катились слезы. – Не верю! Не должны люди так умирать! Из-за игры! Это я во всем виноват с этим проклятым статусом «угрозы»! Я! Я виноват!

Ярость обрушилась, захлестнула и швырнула на камни, как огромная волна, а затем потащила вдоль берега, не давая опомниться. Потеряв контроль над собой, я вскочил и принялся лупить кулаками стену, пока Хайро с Хангом меня не оттащили.

– Алекс, успокойся, – взмолился друг. – И так все «Домашние доктора» заняты, а тебе на тесты! Что скажет комиссия, увидев твои руки?

Сам Ханг выглядел не лучше, его лицо было в ссадинах, скула багровела, но я промолчал, тем более безопасник принялся трясти меня за плечи и орать в лицо:

– Не бери на себя вину за чужие грехи! Слышишь?!

– Не брать? А что мне тогда делать?! – выкрикнул я, сбрасывая его руки. – Кто вернет Малика? Марию? Роя? Трикси? Что с Тиссой? Это все на мне! На мне! Они поверили мне и умерли из-за этого!

Прижав к себе, Хайро гладил меня по голове, как маленького, и успокаивал:

– Их не вернуть, Алекс, их не вернуть… – Он сам не мог сдержать слез. – Но подумай о тех, ради кого еще нужно жить и бороться!

– Нашли Тиссу? – Я очень надеялся, что список жертв сократится хотя бы на одно имя. – Хоть что-то узнали?

– Не до того было, да и… расклеился я… – признался Хайро. – Это же мой провал! Если кого и винить, Алекс, так это меня!

– Нет, – буркнул Ханг. – Это ОНИ виноваты. Они и больше никто!

– Ханг прав, – выдавил я.

– Столько людей погибло, – пробормотал Хайро. – Всех нужно достойно проводить! Тело Малика надо отправить родителям, помочь организовать похороны… А мне рук не хватает! Рой и Мария мертвы, Йоши тяжело ранен, Сергей держится, но и ему пришлось непросто. Наших, местных, тоже надо похоронить, а не сжечь в крематории, но это взвалил на себя Вилли… А мне нужно отвезти вас на тесты. – Он посмотрел на Эда и Риту. – Завтра, как им станет полегче, определим в клинику, чтобы они получили отсрочку от тестов. Это могут сделать только лицензированные врачи…

– Да, да, конечно… – пробормотал я, глотая слезы и стирая их окровавленным кулаком.

– Томоши сейчас у Энико, – счел нужным сказать Ханг. – Даже не знаю, кто из них больше перепуган и кто кого утешает. Тоби заперся у себя и молится черт его знает каким богам, наверное, сразу всем…

За своими обычными шутками он скрывал боль, но я внезапно ощутил, как сильно люблю Ханга. Как брата, которого у меня нет. Обняв его, я тихо сказал:

– Спасибо, что спасся сам и спас Эда.

Ханг пробормотал, что поступил бы так с любым из нас, а я горько подумал, что вселенная посмеялась надо мной, поманив успехом, а потом схватила за волосы и со всей мочи впечатала лицом в асфальт…

Я с тоской вспомнил то чувство покоя и гармонии, что обещало Ядро.

А потом злобно сплюнул кровь и ощерился:

– Значит, «Дети Кратоса»?

Хайро кивнул. Увидев, какое безмятежное и красивое лицо у Риты, я вдруг успокоился. Ужасно так думать, но я ощутил радость от того, что погиб Малик, а не она или Эд, и тотчас устыдился собственной мысли.

Да, судьба нанесла такой удар, от которого я, может, никогда не оправлюсь. Потери слишком велики…

Но я не опущу руки. Орка с два! Член Белиала им в глотку!

Не успокоюсь, пока не отомщу тем, кому мало было власти, топовых гражданских привилегий и всех богатств мира. Эти нелюди как раковые клетки, губящие здоровые ткани. Сколько бы ни было ресурса – надо больше. Отобрать последнее, уничтожить, растоптать, лишь бы набить свою ненасытную утробу. Чужие жизни на кону? Им даже не плевать, они никого, кроме себя, людьми не считают. Мы для них биомасса, расходный материал.

Что ж, пусть подотрутся своим мнением, потому что «биомасса» даст сдачи.