Когда она поскользнулась и упала на одно колено, то воспользовалась случаем, чтобы бросить пригоршню песка в приближающегося Локи. Он легко увернулся, но блеск в его глазах того стоил. Он приблизился к ней, и в ушах у неё зазвенело, стуча слишком быстро, чтобы быть её сердцем.

— Ты за это заплатишь, принцесса.

— Может быть, я назову тебя Волком, — сказала она, когда он подошёл ближе. — Хищник, который охотится в стае, — он издал что-то вроде рычания, но не протестовал. — Или, может быть, Тигром. Или Львом.

Он бросился к ней, и она покатилась по песку, бросив на ходу ещё одну пригоршню.

— Хитрый. Я могу называть тебя Лис.

Она могла бы снова убежать, наверное, стоило бы, но что-то удерживало её. Она откинулась на песок, как в первую ночь, когда они приехали в этот город. Она вытянула руки и ноги, несколько раз поводя ими взад-вперёд, чтобы оставить след на песке под собой. Становилось всё темнее, солнце давно зашло. Ночь окрасилась тёмно-фиолетовыми тонами, смешанными с тёмно-синим переливом. И краем глаза она заметила, что Локи придвинулся ближе. Инстинкт вспыхнул, и она снова чуть не побежала. Только вот… она не хотела. По крайней мере, не сейчас. Она чувствовала беспокойство, но знала, что бегом это не исправишь. Она просто нервничала.

Приблизившись на расстояние вытянутой руки, он спросил:

— Ты ведь не собираешься снова забросать меня песком?

Она сделала вид, что задумалась на мгновение.

— Скорее всего, нет. Но я ничего не обещаю.

Он вытянулся рядом с ней, улегшись на бок, его длинные волосы ниспадали на руку, которой он поддерживал голову.

— Неужели я тебя уже измотал?

Она прикусила губу и покачала головой. Она не понимала, что чувствует. Её мысли метались с одной на другую, подобно птице, которая не может сидеть на одном месте дольше одного биения сердца. И она понимала, что причина этому то, что что-то могло произойти между ними сегодня вечером. И она хотела и боялась этого в равной мере.

— Нам надо было взять лошадей и прокатиться, — сказала она. — Я уже несколько дней не чувствовала ветра в волосах.

Она повернула к нему голову и увидела, что он улыбается.

— Мне бы этого хотелось. Но сейчас темно, и я не хочу рисковать, что мы попадём в шторм без команды.

Она сглотнула и кивнула головой. Он был прав. Но это не остановило тоску. Ей хотелось прохладного порыва ветра и жёсткого стука копыт. Она хотела такой скорости, которая оставила бы всё остальное позади и дала бы ей самую простую, самую чистую форму счастья.

— Давай сходим в таверну, — сказала она. — Я никогда не бывала там.

Он коснулся её щеки, заправляя прядь волос за ухо.

— Я как-нибудь отведу тебя. Но сегодня, боюсь, мы оба покрыты потом и песком, — он придвинулся ближе, скользнув рукой по её щеке и запустив пальцы в её волосы. — Ты сегодня настроена на мятеж. Что происходит?

Противоположные импульсы боролись внутри неё.

Бежать — быть дикой и свободной.

Остаться — быть близкой и тёплой.

Она хотела оба варианта. Она хотела безопасности, приключений, волнений и комфорта.

— Не знаю, — честно ответила она. — Мне хочется сделать что-нибудь дикое.

В одно мгновение она лежала на песке, глядя в небо, её пальцы покоились на бёдрах, а в следующее — он притянул её так, что она уже наполовину лежала на нём, закинув одну ногу на его, её грудь прижата к его груди.

Его голос был низким рокотом, когда он сказал:

— Я могу придумать несколько диких вещей.

Она чувствовала биение своего сердца повсюду — в горле, в основании позвоночника и в ложбинке запястий. Он рукой пробежался по её боку, очерчивая изгиб её талии. Он притянул её к себе так близко, что она почувствовала его дыхание на своих губах. Она закрыла глаза, паря там так близко от его тепла, но всё ещё обособленно. Рука на его груди задрожала от предвкушения, и все её конечности почувствовали пустоту. Она хотела, чтобы он сократил расстояние, хотела сделать это сама. Но что-то удерживало её. Её рассеянный разум не останавливался, только теперь мысли мелькали между изгибом его губ и стеной его груди, и песком, обдувающим их ноги, и птицей, которая щебетала где-то вдалеке, и одиноким насекомым, которое доблестно боролось, чтобы наполнить звуком всю ночь.

Горячая волна раздражения прокатилась по её затылку. Она откатилась от Локи, чувствуя себя расстроенной и раздражённой, что не имело никакого смысла. Он был здесь, и если он посмотрит на неё ещё пристальнее, её кожа вспыхнет пламенем. Когда он пальцами коснулся её спины, она вздрогнула от удовольствия, но в тоже время сжала кулаки на коленях.

Именно тогда она заметила, что её бинты развязались и снова вскрылись порезы на пальцах. Локи предупреждал её, что быстро не заживут. Она не осознавала, как часто использует свои руки, пока каждый сильный изгиб её пальцев не вскрыла раны снова и снова.

— Роар?

Раздражение охватило её, и когда мгновение спустя кровь с её рук капнула на песок, это раздражение переросло в дикий восторг. Волосы на её руках встали дыбом, и ослепительно белый небесный огонь расколол небо надвое. Звук взорвался в её ушах, и весь мир, казалось, содрогнулся, когда пылающий свет пронзил землю так близко, что она почувствовала, как жгучий шок пронёсся по ней, запирая каждый мускул в её теле.

Небесный огонь исчез быстрее, чем появился, и через несколько секунд вновь ударил, расколов кустарник и оставив на его месте огонь.

Она выругалась. Земля была ровной, ни одного большого дерева в пределах видимости, а это означало, что они с Локи были самыми большими целями здесь. Она услышала ещё один резкий треск, похожий на щелчок кнута и краем глаза уловила вспыхнувший свет. Ликование всколыхнулось в ней — нетерпеливое и возбуждённое, что так противоречило её собственному ужасу. Она двигалась инстинктивно, подтянув ноги и сжавшись в клубок. Она закинула руки за голову и из-под руки выглянула в поисках Локи. Она ожидала увидеть, как он сражается с бурей или готовится к этому. Но вместо этого он сидел неподвижно, вытянув ноги и опираясь на локти, вероятно, в той же позе, в которой она скатилась с него без предупреждения. Его красивое лицо стало пассивным, глаза были большими и пустыми.

Загипнотизирован.

Она снова выругалась, громче и с дрожью паники. У него был один из самых сильных умов, которые она когда-либо знала. Она сомневалась, что он когда-либо был