Виктория

Стук костяшками пальцев по дверному косяку заставляет мои глаза распахнуться.

Мейбл стоит там, и чем дальше она заходит в комнату, тем больше хмурится. Она постукивает по ножке кровати моей соседки по комнате.

– Нира, почему бы тебе не прогуляться?

Нира переводит взгляд с нее на меня, закатывает глаза и выходит.

Мейбл усмехается, опускаясь рядом со мной.

– Эти девушки погубят меня.

– Ты бы ушла, если бы могла?

– О, поверь мне, дитя. – Она усмехается. – Я могла бы уйти, если бы захотела, но, отвечая на твой вопрос, – нет. Я бы не стала. – Она секунду молчит, потом добавляет: – Однако я хотела бы помочь заботиться о следующем поколении, пока у меня еще есть силы.

Следующее поколение.

Верно.

Я сглатываю, глядя на нее.

– Ты достаточно долго откладывала это, девочка. – Ее глаза становятся серьезными, но в них все еще есть мягкость, которую я только что увидела. – Продолжай, Тор. Чем скорее это произойдет, тем скорее все выйдет наружу.

– Тем скорее они отправят меня собирать вещи.

– Тем скорее они смогут простить, – возражает она.

Я горько смеюсь, запрокидываю голову и смотрю в потолок.

– Ага, да. – Я заставляю себя подняться – Потому что они, как известно, прощают чужаков.

– Ты не чужак.

– Но я не она. – Я смотрю на Мейбл. – Возможно, я больше не просто блондинка из общаги, но я не она. Они не… они не поймут.

– Она поймет, – говорит Мейбл. – И постепенно они тоже.

– А что, если она этого не сделает?

Мейбл встает, становясь прямо передо мной.

– Тогда ты заставишь ее.

Заставлю ее. Ага.

Потому что люди способны заставить ее что-то делать.

Да, точно.

Глубоко вздохнув, я выхожу в холл через парадную дверь и ступаю на грунтовую дорожку, которая ведет к особняку Брейшо.

Последние несколько недель я уходила в школу раньше, чем это было необходимо, и запиралась в своей комнате в Брэйхаусе, как только возвращалась, и все это для того, чтобы избежать Брейшо, которые, как я знала, были дома.

В основном Кэптена.

Хорошо, только Кэптена. На самом деле мне было все равно, если я столкнусь с Ройсом. Кто знает, возможно, он даже не узнал бы меня, не то чтобы меня это волнует.

Никто из них не ходил в школу с тех пор, как Кэптена подстрелили.

Так что я вернулась к наблюдению, прячась на виду, как и раньше.

Но Рэйвен сейчас дома, и она совсем не похожа на Кэптена. Кэптен хитер, он смотрит на меня, когда проходит мимо, или, по крайней мере, мне нравится думать, что он это делает, что его глаза просматривают двор, когда он проходит мимо дома для девочек. Рэйвен, однако, может встретиться со мной, даже если для этого ей придется самой вытаскивать мою задницу за дверь.

Мои щеки наполняются воздухом, когда я пытаюсь успокоить свои нервы.

За пределами всего этого – знания того, кто напал на Рэйвен, присутствия там, когда это произошло, правды о Донли, Равине, и во всем этом – мой настоящий страх.

Это та часть, которой я боялась больше всего, – их возвращения домой.

Дело не в том, что я не хочу ее видеть, потому что я хочу, но это сложно.

– Снова стоишь в тени?

Я вскрикиваю, разворачиваясь и прижимая руку к груди.

Мои глаза широко распахиваются, сердцебиение учащается.

Кэптен.

Он подходит ближе.

Мой позвоночник выпрямляется, и я отступаю назад, пока мои лопатки не упираются в дерево, не оставляя места для побега, если бы я решилась.

– Привет, – удается мне выдавить из себя.

Уголок его рта медленно приподнимается, его пристальный взгляд блуждает по моему лицу.

– Привет. Почему ты прячешься в моем саду?

– Мейбл сказала мне, что Рэйвен дома.

Он кивает, его лицо кривится от смеха.

– Она сказала тебе это сегодня или неделю назад?

– Что? – хриплю я.

Кэптен усмехается, а затем его грудь прижимается к моей.

– Ты думала, я не заметил? – шепчет он. – Что я позволю тебе продолжать прятаться в тени, наблюдая?

Вот дерьмо.

Взгляд Кэптена падает на мои губы, когда мой язык выскальзывает наружу, чтобы смочить их.

– Ты избегала меня, – говорит он. – Почему?

– Я этого не делала.

– Ты лжешь.

– Кэптен, – шепчу я, когда он придвигается ближе, его губы теперь всего в одном дыхании от моих.

– Ты лежала в моей постели, прикасалась ко мне во сне, – хрипит он, голубизна его глаз темнеет. – Говорила во сне. – На его лице появляется ухмылка. – Это моя любимая часть.

Я сглатываю, мое тело расслабляется, прислоняясь к дереву.

Я должна оттолкнуть его.

– Та, где ты просишь поцеловать тебя, спящая красавица.

Я хмурюсь, мои руки взлетают к его груди, чтобы толкнуть, но тело предает меня, мои руки не слушаются и вместо этого притягивают его еще ближе.