Шрифт:
Закладка:
— Хочешь получить много денег? — спросила Полинька. — Отнеси ко мне на квартиру письмо, спроси там башмачника и отдай ему; он тебе даст много денег, и я, как выду, дам тоже.
Мальчик молчал.
— Послушай, — продолжала Полинька, придав столько нежности своему голосу, что мальчишка улыбнулся, — ты хочешь своему хозяину досадить? Ну, отнеси мое письмо! Я бы, пожалуй, и из окна выскочила, да высоко! Зато как меня спасут, он придет сюда — никого уж и нет! У! как весело! вот рассердится!
И Полинька чуть не прыгала.
— А он точно будет сердиться? — спросил мальчишка.
— О, ужасно! Ему хуже всего на свете, если я убегу.
— А что дашь? я выпущу тебя, — сказал мальчишка.
— Все, что ты хочешь! — в восторге воскликнула Полинька.
— Четыре золотых, — сказал мальчишка.
— Хорошо, только выпусти.
— Где же деньги? — спросил он смеясь.
— У меня нет здесь, я дома отдам.
— Обманешь! нет, дай сейчас, так выпущу.
Полинька пришла в отчаяние: она стала умолять мальчишку, но он не верил ей; он даже припоминал, что она хотела жаловаться на него хозяину. Полинька горько зарыдала. Мальчишка улыбался, качаясь на сучке.
— Ну, не плачь! — наконец сказал он. — Дай мне бумажку, какую ты давала хозяину, — помнишь, как деньги занимала.
— Как тебя зовут? — радостно спросила Полинька.
— Волчок, — отвечал он.
— Как? Волчок? да такого имени нет.
— Как нет! да меня все так зовут. А то есть еще имя, да тем меня никто не зовет, только матушка.
— Ну, как?
— Осип.
— Так и надо. А отца как звали?
— Сидором.
Полинька кинулась к столу и написала расписку.
— Ну, вот тебе, Осинька! — нежно сказала она. — Только спаси, спаси меня!
Волчок, раскачавшись на дереве, вырвал у ней записку и с хохотом проворно спустился вниз.
Полинька вскрикнула. Совершенное отчаяние овладело ею; надежда, так неожиданно вспыхнувшая, так же скоро исчезла.
Полинька долго досадовала на свою легковерность, забыв даже закрыть форточку. Ветер утих, но воздух был сыр и холоден; петухи лениво перекликались. Вдруг послышалось:
— Тссс!
Полинька радостно кинулась к форточке. Волчок уже сидел на дереве. Он вертел на пальце ключ и поддразнивал им Полиньку.
— Брось его сюда, брось! — сказала она умоляющим голосом.
— Ишь, какая прыткая!
— Где ты его достал? неужели у него?
— Как же, держи карман! нет, я не дурак: ключ мой собственный… я, как вырасту… я его тогда!
— Ты хочешь его обокрасть? — спросила Полинька.
— А ты хочешь ему пожаловаться? — грозно сказал Волчок.
— О, нет, нет!
— Смотри у меня!
— Уверяю тебя, я ему ничего не скажу. Я никому не скажу, я буду очень рада! — твердила Полинька, стараясь разрушить недоверчивость своего спасителя.
Он рассмеялся; она тоже принужденно смеялась.
— Ну, прочь с окна! — повелительно сказал мальчишка, приготовляясь бросить ключ.
— Дай мне в руки! ты не попадешь в форточку, окно еще разобьешь!
Полинька отшатнулась, радостно спрыгнула с окна и кинулась подымать с полу тряпку, в которую Волчок завернул ключ.
— Спрячь тряпку! — крикнул он.
Полинька исполнила его приказание и от радости не знала, что делать.
— Тсс!
И мальчишка манил ее к себе. Полинька весело вскочила на окно.
— Когда отворишь дверь, запри ее за собою и ключ вынь. Ты выйдешь в коридор, налево окно, влезь на него, а там — крыша. Смотри, прислушайся, нет ли его в коридоре, а потом отворяй. Я запою петухом у окна два раза, — значит, пора.
И мальчишка спустился с дерева.
Полинька не проронила ни одного слова. Но ей вдруг стало страшно, руки дрожали, ее бросало то в жар, то в холод; от двери она кидалась к окну, боясь не услышать условного знака. Наконец петух крикнул два раза. Полинька боялась поверить: точно, ли пел мальчишка? не настоящий ли петух? Она потушила свечи, заперла форточку и, приложив ухо, долго прислушивалась, нет ли кого в коридоре. Дрожа всем телом, Полинька вложила ключ. Холодный пот выступил на ее лице, когда после многих поворотов ключа во все стороны замок не раскрывался. Забыв всякую осторожность, она стала вертеть ключ со всей силы и с отчаянием сказала: «Он обманул меня!» Но как-то случайно она приподняла ключ кверху — и замок щелкнул! Полинька, как кошка, скользнула в дверь, заперла ее и спрятала ключ в карман. Очутившись в темном коридоре, она не решилась ступить шагу. Холодный ветер пахнул ей в лицо и тем напомнил об окне. Окно было довольно высоко от полу, и Полинька с большим трудом вскарабкалась на него и потом спустилась на крышу.
Мальчишка молча взял ее за руку и повел по крыше. Когда пришли они к тому месту, где к стене дома примыкал забор, мальчишка спустился на самый край крыши и очутился верхом на заборе.
— А ты что ж? — сказал он Полиньке.
Полинька с чрезвычайными усилиями тоже добралась до забора.
Волчок смеялся. Они были над теми самыми воротами, в которые Полинька вошла в первый раз к горбуну. Волчок неожиданно спрыгнул вниз.
— Прыгай, — сказал он Полиньке.
Полинька взглянула вниз: больше сажени было до земли.
— Послушай, — сказала она, — что если я ногу переломлю, как я тогда убегу?
— Ха, ха, ха! а мне что за дело! Ну, так оставайся здесь, сиди на воротах! вот как рассветет — полюбуются прохожие. А не то назад ступай!
Полинька прыгнула, и удачно, только кисти рук ее хрустнули и страшно заныли.
Волчок смеялся, глядя, с каким усилием поднималась она на ноги.
— А вот я так умею прямо на ноги прыгать, сколько хочешь. Ну, прощай! убирайся скорей… У, у, у! то-то сбесится! то-то сбесится, как узнает, что тебя нет! ха, ха, ха!
И мальчишка прыгал и гримасничал.
— Прощай!
В два прыжка очутился он на воротах, но тотчас же с быстротою кошки спустился и прошептал испуганным голосом:
— Беги, беги скорее! Он ходит по двору с фонарем… ищет, ищет!
Полинька пустилась бежать со всех ног.
Приставив глаза к щели и выждав, пока горбун ушел на другую сторону двора, где росли обнаженные деревья и куда выходило окно с форточкой, Волчок тихонько перелез на двор. Едва успел он добраться до своего подвала, лечь и притаиться спящим, как бледный, дрожащий горбун с фонарем в руке появился на пороге.
И по всему дому начались поиски, о которых горбун говорил Тульчинову.
Полинька бежала, сколько хватало силы, повернув в первую улицу, какая попалась; ей все казалось, что горбун гонится за
