– Не понимаю, о каких преступных действиях ты говоришь. – Он с вызовом вздергивает подбородок. – Ты просто бредишь после сотрясения мозга.

– О, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, – усмехаюсь я. Мы буравим друг друга взглядами; ненависть, словно ядовитое облако, висит в воздухе между нами. – Мне удалось разгадать твою игру, – поясняю я, глядя ему в глаза. – И как только соберу доказательства, надеру тебе задницу в суде.

– Что ж, попытайся, – ухмыляется он.

Пристально смотрю на него, вспоминая, с каким удовольствием в тот раз ему вмазал.

– У тебя сломана скула? – замечаю я; он лишь молча смотрит на меня. Похоже, угадал. – Так вот, предупреждаю: еще раз тронешь Эмили Фостер – и в следующий раз переломом не отделаешься. Просто прикончу тебя, и все, – спокойно произношу я.

– Угрожаешь, Майлз? – Он вскидывает бровь, будто удивленный подобными словами.

– Лишь обещаю, – бросаю я. – Оставь ее в покое!

Больше не говоря ни слова, забираюсь в лимузин. Алан трогается с места. В окно я вижу, как Габриэль Феррара в сопровождении охраны поспешно исчезает внутри здания.

Что ж, уложу этого придурка на лопатки и тогда наслажусь сладчайшей из всех побед.

Часы показывают полночь. В опустившейся на город темноте я бегу по улице. Давно уже не был в этом районе, но сегодня ощутил необходимость сюда наведаться.

Я приближаюсь к многоквартирному дому, где живет Эмили, и взглядом нахожу окна ее квартиры. Что она делает? Скучает ли по мне так же, как я по ней?

Мысленно представляю, как звоню в дверь и прошу разрешения подняться; мы обнимаемся… я ощущаю прежнее счастье… И тут же вспоминаю боль, вонзившую в меня когти, когда узнал об обмане; она напоминает о себе всякий раз, как я оказываюсь рядом с Эмили. Мои противники используют ее, чтобы до меня добраться; она сама вручает им для этого средства, словно раздает конфетки детям. Лишь она одна может стать для меня погибелью.

Эмили – моя ахиллесова пята, но я не могу позволить себе роскошь иметь слабости – ни сейчас, ни когда-либо вообще.

Я долго смотрю на окна ее квартиры, потом, развернувшись, с тяжелым сердцем уныло бегу домой.

Никогда в жизни не чувствовал себя таким одиноким.

Эмили

Я разглядываю стоящую передо мной кружку кофе. Сама мысль о том, чтобы выпить его, вызывает тошноту. Прошло уже четыре дня с тех пор, как Джеймисон прислал то страшное сообщение из пяти слов:

«Живи своей жизнью, как я».

Четыре дня… почти вечность для разбитого сердца, слабого, едва цепляющегося за жизнь. Я все еще надеюсь, что он вернется, распахнет объятия и позволит мне в них укрыться – и с кошмаром будет покончено.

Хоть бы так и случилось!

Джеймисон, которого, кажется, мне все же удалось узнать, почти не выходит из головы. Он оставил после себя огромную брешь в моей жизни. Неужели можно за столь короткое время в кого-то столь сильно влюбиться?

Нужно было оставаться с Робби; теперь-то я понимаю, что рядом с ним мне не грозили подобные проблемы. Он просто не сумел бы причинить такую сильную боль… Впрочем, тогда бы я не познакомилась с Джеймисоном и не узнала, что значит страстно, беззаветно любить. Пусть наше счастье длилось недолго, а впереди не ждет совместное будущее, я никогда ни на что не променяю это чувство, даже лишенное взаимности.

Сейчас лишь чуткие Молли и Эрин помогают мне справляться с тоской, поддерживают, напоминая о том, зачем я вообще приехала в Нью-Йорк. А ведь было бы так легко, поджав хвост, сбежать отсюда домой.

– Будешь доедать? – Молли указывает на недоеденный бутерброд.

– Нет, – морщусь я. – Хочешь – бери.

– Просто забудь о нем, Эм, – вздыхает Эрин. – Ни один мужчина не стоит сердечной боли.

Я выдавливаю жалкую улыбку.

– Чувствую, что он вернется, Эрин.

– Ты все время об этом твердишь, Эм. Но где же чертов засранец? – интересуется Молли.

– Он просто… – Я пожимаю плечами, пытаясь подобрать нужные слова. – Сейчас немного потерялся.

– Нет, он всего лишь эгоцентричный мудак, – бросает она. – Скатертью дорожка. Радуйся, что избавилась от него.

Да, им легко говорить. Не они же потеряли любовь.

– Может быть, – печально вздыхаю я.

– Пойдемте, пора возвращаться. – Эрин встает. – Время обеда истекло.

Выйдя на улицу, мы шагаем обратно к зданию «Майлз Медиа», когда Молли вдруг замирает на месте.

– Черт возьми, – тихо бормочет она.

– В чем дело?

– Смотрите сами.

Нам навстречу направляется Джеймисон – безукоризненный, в уже привычном темно-синем костюме, – о чем-то увлеченно беседующий с идущей рядом женщиной.

– Он сегодня на работе? – хмурюсь я; понятия не имела, что Джей приехал в офис. Судя по всему, поглощенный разговором, он нас не замечает. – Эта женщина… – тяну я. Кто она? Знакомое лицо, хотя не могу ее вспомнить.

– Давай сюда! – Молли поспешно хватает меня за руку и тащит в сторону магазина.

– Кто же эта женщина? – размышляю я вслух, пока парочка подходит ближе.

– Клаудия Мейсон.

В легких внезапно заканчивается воздух. Его бывшая… Он вновь вернулся к ней? В ушах бешено бьется пульс, земля опасно качается под ногами.

– Пойдем, ему незачем нас видеть, – настаивает Молли, снова хватая меня за руку.

Вырвавшись, я застываю на месте.

Оказавшись ближе, Джеймисон вдруг замечает меня и замедляет шаг, а после, стиснув челюсти, резко отворачивается и проходит мимо.

Смотрю ему вслед полными слез глазами.

Джеймисон останавливается посреди тротуара; я перестаю дышать.

«Обернись, посмотри на меня», – мысленно умоляю я.

Миг спустя они с женщиной уже шагают дальше и, не оглядываясь, исчезают за углом.

Грудь пронзает жгучая боль. Я понуро опускаю голову, изо всех сил сдерживая слезы.

Что ж, вот и ответ.

Между нами все кончено.

В пятницу вечером, устроившись на сиденье арендованной машины, вглядываюсь в темную улицу. Я с головой погрузилась в расследование этого дела, хотя бы просто для того, чтобы отвлечься. Вероятно, хватаюсь за соломинку и все же упрямо торчу возле здания, где живет Хейден. Впрочем, что мне еще остается? Плакать и пялиться в стену? Это мы уже проходили.

На телефон приходит сообщение. Взглянув на экран, вижу имя «Джей». Мобильник чуть не выпадает из дрожащих пальцев, когда я читаю присланные им слова.

«Последняя остановка в пути. Аэропорт Кеннеди. Суббота, 8 вечера. Бар в клубе. Мне нужно тебя видеть. Джей»

Я резко выпрямляюсь на сиденье. Что? Он хочет меня видеть? Нуждается во мне? Боже мой!

В груди расцветает надежда.

Я тут же набираю номер Молли.

– Привет, – раздается в трубке ее голос.