активного выступления болгарского правительства, три державы примут в соображение рациональные стремления Болгарии. Грэй тем более настаивает на нежелательности пренебрегать этим выступлением, что, по его сведениям, за последнее время настроение болгар улучшилось. К тому же он убежден в необходимости подчеркнуть важность событий на Струмиц. Никольсон добавил, что английское правительство было бы решительно против проекта нарушающей нейтралитет высадки наших войск в Бургасе, даже если бы эта крайняя мера принудила болгарское правительство к выступлению. Грэй сказал, что английское правительство было бы поставлено в противоречие с принятой им позицией по отношению к нарушению бельгийского нейтралитета, что он считает невозможным. Никольсон сказал мне, что Грэй сильно надеется, что мы не примем этот проект.

Бенкендорф.

На подлиннике собственноручная пометка Николая II: «Бургас нужен, как последний наш этап к Босфору, а вовсе не для десанта».

245. Командующий морскими силами Черного моря адмирал

А. А. Эбергард российскому министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма

№ 5996. 23 апреля ⁄ 6 мая 1915 г.

Записка (sic!)

Копия в Ставку, генералу Янушкевичу.

Для выработки плана операций на ближайшее время, целью которых ставится оказание самой энергичной помощи союзникам при их операции у Дарданелл, мне крайне необходимо знать, можно ли рассчитывать на право использовать Бургас как базу. Вследствие того, прошу ваше высокопревосходительство уведомить меня о настоящем положении этого вопроса.

Адмирал Эбергард.

246. Директор дипломатической канцелярии при штабе Верховного главнокомандующего князь Н. А. Кудашев российскому министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма

№ 223. 23 апреля ⁄ 6 мая 1915 г.

Ссылаюсь на телеграмму адмирала Эбергарда № 5996 касательно желательности использования Бургаса как базы для нашего флота.

Начальник штаба просит выяснить настоящее положение этого вопроса. Прошу уведомить, нет ли чего-либо в нем нового.

Кудашев.

247. Советник II политического отдела российского Министерства иностранных дел К. Н. Гулькевич директору дипломатической канцелярии при штабе Верховного главнокомандующего князю Н. А. Кудашеву

Телеграмма

№ 165. 24 апреля ⁄ 7 мая 1915 г.

Получил Вашу телеграмму № 223.

Никакого еще изменения в положении не произошло.

Гулькевич.

248. Российский министр иностранных дел С. Д. Сазонов командующему морскими силами Черного моря адмиралу А. А. Эбергарду

Телеграмма

№ 2105. 24 апреля ⁄ 7 мая 1915 г.

(2 ч. 30 м. дня).

Сообщается директору дипломатической канцелярии при штабе верховного главнокомандующего.

Ваша телеграмма № 5996 получена.

Никаких событий не произошло за последнее время, которые позволили бы считать положение в отношении Бургаса изменившимся. Ввиду этого еще не представляется возможным использовать Бургас как базу.

Сазонов.

249. Германский посланник в Афинах граф В. Мирбах статс-секретарю по иностранным делам Г. фон Ягову

Шифрованная телеграмма[465]

26 июня 1915 г.

Из достоверного источника.

Греческий посланник в Петрограде телеграфирует…[466] июня следующее:

«Россия еще не отказалась от плана высадки на болгарской территории. В случае присоединения Румынии к Согласию, очень вероятен проход через Румынию в Болгарию».

250. Российский посланник в Софии А. А. Савинский министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма

№ 371. 18 июня ⁄ 1 июля 1915 г.

Совершенно лично.

Военный агент получил от генерала Каульбарса из Одессы весьма секретную телеграмму с просьбой дать сведения о путях сообщения между Бургасом и Константинополем, так как ему поручена подготовительная работа по десанту. Считаю долгом совершенно секретно доложить Вам о сем на случай, если бы явилась мысль поручить и самую десантную операцию Каульбарсу, одно имя которого слишком непопулярно в Болгарии[467].

Савинский.

251. Российский министр иностранных дел С. Д. Сазонов начальнику штаба Верховного главнокомандующего генералу Н. Н. Янушкевичу

Письмо[468]

№ 699. 20 июня ⁄ 3 июля 1915 г.

Согласно полученному мною от посланника нашего в Софии доверительному известию, генерал Каульбарс по телеграфу обратился из России к военному агенту в Болгарии с секретным запросом дать сведения о путях сообщения между Бургасом и Константинополем, ввиду поручения ему подготовительных работ по десанту.

Вследствие сего почитаю долгом привлечь особенное внимание вашего высокопревосходительства на то обстоятельство, что телеграмма, исходящая от барона Каульбарса, который, по словам д. с. с. Савинского, в высшей степени непопулярен в Болгарии, может возбудить усиленное подозрение заинтересованных болгарских военных и правительственных лиц. Таким путем легко может быть обнаружено содержание телеграмм названного генерала и намерение наше воспользоваться болгарской территорией для военных операций, тогда как в то же время мы и болгары находимся еще на пути длительных переговоров с целью сдвинуть Болгарию с занимаемой ею позиции.

Передавая Вам сказанные соображения в силу необходимости предотвратить впечатление на болгар, могущее послужить во вред нашим переговорам, имею честь покорнейше просить ваше высокопревосходительство не отказать уведомить меня о последующем.

Сазонов.

252. Российский посланник в Софии А. А. Савинский министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма

№ 403. 2/15 июля 1915 г.

Первого июля в длинном разговоре с Радославовым я постарался развить мысль, что столь раздуваемая немцами «победа» в Галиции ничего не стоит, что красноречиво доказывается в появляющихся все чаще и чаще — и уже официально — известиях о желании немцев не расширять свои владения, а лишь заключить почетный мир на основе «status quo ante bellum». Я процитировал ему официальное сообщение, появившееся в «Norddeutsche Allgemeine Zeitung» по поводу манифеста немецких социалистов, и интервью австрийского наследника с д-ром Рохом в австрийской главной квартире. Затем я еще раз в обоснованном разговоре обратил его внимание на гибельность для Болгарии сближения с немцами в обоих случаях — «их победы или поражения» — и на непопулярность его политики в стране. Попутно я ему указал с недоумением и на появившуюся на днях в официальных «Народных Правах» длинную статью-программу, явно обличающую симпатии к центральным державам, называющую желание помочь Соглашению[469] величайшим политическим самоубийством и призывающую в конце Болгарию сохранить нейтралитет. Радославов ответил мне, что в принципе он не хочет войны, но сознает, что есть обстоятельства, перед которыми Болгарии не устоять от вмешательства в вооруженное столкновение. Он напомнил свой разговор в весьма секретном моем письме от 24 сентября 1914 г. о немедленной готовности Болгарии выступить в момент, когда она, с разрешения России, будет в состоянии занять Македонию. Продолжая настаивать на возможности такого разрешения до окончания войны, я тем не менее спросил его, в виде личного осведомления, действительно ли Болгария выступила бы, если бы ей был дан, так сказать, задаток в виде оккупации небольшой македонской территории. «Это нас застало бы врасплох, — сказал Радославов, не оценивая действительного значения моих слов, и добавил: — Так как тогда Болгария не могла бы не выступить». В дополнение к моим последним телеграммам, считаю долгом указать,