Смутная догадка пронеслась в голове у тайгета. Он было дёрнулся следом за пленником, но тут же остановился. Фархад и двое его товарищей, стоя в воротах караван-сарая, уже разговаривали с начальником ночной стражи из воинов местного гарнизона, совершавших обход окрестных улиц.

Тот, внимательно выслушав Фархада, подал знак следовать за ним в сторону цитадели. Несколько ратников во главе с десятником остались возле караван-сарая, а остальные взяли купеческих охранников и их добычу в плотное кольцо и двинулись в сторону внутренней крепости.

Суматоха, вызванная ночным происшествием, понемногу улеглась, и Кендаг вернулся в караван-сарай. Хозяева распорядились выставить дополнительную охрану, и тайгет встал на стражу возле входа в здание, решив дождаться возвращения Фархада. Он позвал к себе коттера, но утомлённый, глупыми, по его мнению, расспросами, Джучибер, забрав плащ Кендага, улёгся спать на крыше конюшни. Местный кот отправился вместе с ним.

Фархад и его люди вернулись в небывало хорошем расположении духа. Один из них сменил тайгета на его посту.

– Если бы ты только знал, кого помог поймать твой желтоглазый дружок,– старшина охранников весело подмигнул Кендагу, устраиваясь рядом с ним. В ответ тайгет равнодушно пожал плечами, показывая, что это его совершенно не интересует. Он чувствовал возбуждение, охватившее Фархада. Оно как будто распирало маверганца изнутри. Наконец, старшина охранников не выдержал.

– Знаешь, что за птицу мы захватили? Это один из бунтовщиков, последователь Дайсана,– зашептал ему на ухо Фархад.– За то, что мы словили его, нам выдали полсотни ютеров. Слышишь! – полсотни ютеров! – повторил старшина охраны.– Знаешь, с тех пор как мы повстречали тебя Маранг и твоего дикаря, нам стало необыкновенно везти. Я даже готов простить тебе то, что ты побил меня на глазах у хозяина. Если так будет продолжаться и дальше, то я вернусь в родной Ауранбад богатым человеком! Вот, возьми четыре монеты. Мы с ребятами решили, что это доля твоя и твоего друга.

– Дороги, коими ведёт человека Мизирт, неисповедимы,– ответил тайгет, принимая и пряча золото в пояс.– Что-то мне не верится, что местный начальник стражи отвалил тебе столько денег за поимку простого преступника.

– Э-э. Стражники везде одинаковы – у них кроме палок и плетей ничего не выпросишь. Золото нам дали ченжерские жрецы, которых они позвали. А что касается этого дела, то здесь наверняка кроется какая-то тайна. Я слышал, как двое жрецов шептались о серебре и каких-то реликвиях, украденных из храма ченжерской богини. Ты знающий человек, Маранг. Многое повидал. Скажи, что ты думаешь обо всём этом? А?

– Мой опыт подсказывает мне, что от тайн сильных мира сего надо держаться подальше,– бесстрастно проговорил Кендаг.– Владыки и жрецы не любят, когда кто-нибудь суёт свой нос в их дела. Для таких у них есть плаха или подземелье зиндана… на выбор…

Тайгет широко зевнул, потянулся и направился спать.

– Н-да-а,– немного разочаровано протянул маверганец, размышляя над словами тайгета.

Кендаг слышал, как Фархад всю оставшуюся часть ночи ворочался под своим одеялом. Но не это мешало ему уснуть. Из головы не выходил пойманный убийца и слова, произнесённые Фархадом. Мысль о том, что за наследием Дайсана, кроме него охотятся не только ченжеры, а кто-то ещё из уцелевших повстанцев не давала покоя.

Убийца не зря проник в караван-сарай. Значит, среди караванщиков находится человек связанный с этим делом. Но кто это?

Кендаг про себя перебрал всех, кого он здесь видел, но не нашёл ответа на свой вопрос. Выходило, что остаются только они с Джучибером. Но коттер не подходит, ибо его мысли в основном заняты планами мести своим врагам. Неужели убийца пришёл за ним? Или может быть к нему?

Итак. О скрижалях из обители Далайрана знают – он, бывший одним из ближайших соратников Дайсана, тайгетский монах по имени Ирахар, ченжерские Посвящённые Феникса, верховный жрец Братства Богини Динху, и кто-то ещё. Джучибер и его соплеменники в счёт не идут. Если бы скрижали попали к ним, то, скорее всего, невежественные дикари уже давным-давно переплавили их на свои обереги, на вроде того, что был у его спутника.

Кендаг был твёрдо уверен в том, что знахари и шаманы степняков не способны на большее. По его мнению, они годились только стучать в бубны или приносить кровавые жертвы. Хотя, может быть, среди них были немногие, что могли соприкасаться с божественной силой, но по причине своей дикой неграмотности не осознавали её возможностей.

Думая об этом, Кендаг не допускал даже мысли о том, что он заблуждается. Возможно, познакомься он поближе с шаманами коттеров, то наверняка изменил бы своё мнение.

Другое дело ченжеры. Жрицы-Посвящённые Феникса и жрецы Братства богини Уранами, исступлённо насаждающие свою веру, хорошо понимают значение скрижалей. Это из них они добыли различные знания, с помощью которых достигли небывалого могущества. Дайсан сын Роара сумел вырвать у них смертоносное жало, но поплатился за это жизнью.

Теперь о так называемых целителях Далайрана. На весь Тайгетар их наберётся не более десятка. Сейчас, когда княжества охвачены смутой, они вынуждены сидеть взаперти в своих горных обителях, ибо дар исцеления исчезает, если владеющий им приносит вред живому существу. Даже, когда защищаешь свою жизнь. Кендаг испытал это на собственном горьком опыте, когда ему пришлось убивать врагов.

Нынешний первосвященник Цэнпорг и его последователи, не способны в полной мере оценить силу, таящуюся в скрижалях. Пытаясь объединить Тайгетар и сбросить тягостную зависимость от Ченжера, они делают ставку исключительно на грубую силу. Значит, остаются те, кто близко знал Дайсана – его уцелевшие соратники. Те, кто подобно ему не сдался и не прекратил борьбы против шестипалых угнетателей. Сегодняшний случай ясное тому подтверждение.

Неожиданно