Руна 9

«Вот на третьи сутки Хийси

Вдруг хватает топорище,

Лезвие хватает Лемпо,

Топорищу придал силы,

И топор к скале стремится;

Лезвие несётся к камню;

Отскочил топор от камня,

Лезвие вонзилось в тело,

Мужу бедному в колено,

В палец на ноге у Вяйнё;

Лемпо режет старцу тело,

Жилы Хийси разрывает,

Кровь, тут хлынула потоком,

Потекла со всею силой.»

Калевала

2006 год, 11 октября.

Петрозаводск.

Резнов настоял, чтобы она оставила пистолет у себя.

— Только храни его там, где никто не найдет, — подмигнул он.

Анна не особо противилась. Каждый угол теперь грозил опасностью. Она поймала себя на том, что постоянно принюхивается, где бы ни оказалась, с ужасом ожидая вновь почувствовать знакомый ненавистный запах. Кто-то невидимый всегда был рядом. Она чувствовала его взгляд, кожей ощущала его присутствие.

Время шло, но ничего не менялось. На все вопросы Смолиной Резнов лишь разводил руками и говорил, что нужно ждать. Казалось, мир застыл. Последние дни даже нескончаемый дождь и холодный ветер прекратились. Город замер в ожидании.

— Внутри урагана всегда спокойно, Смолина, — говорил Резнов. — Ты его не замечаешь, но он есть. И воронка сужается, чтобы рано или поздно стиснуть тебя в смертельных объятиях.

Лена тоже была без изменений. Анна сбилась с ног, ища лучших докторов, но все лишь разводили руками. Кома она и есть кома — говорили они. Либо выйдет из нее сама, либо…

Суд по делу о лишении родительских прав был назначен на двадцатое октября. Анна взглянула на настенный календарь — эта дата уже была обведена. О ней говорилось в игре смерти. Что случиться в этот день? Одно Смолиной было ясно: ее жизнь в этот день закончится. Но это было уже не важно. Важно было спасти Лену.

Иногда звонила Хельви и спрашивала, как дела у Лены, но Анна лишь тяжело вздыхала в трубку.

— Айно, помните про лабиринт?

— Хельви, мне сейчас не до легенд!

— Это не легенда, — назидательно сказала хранительница музея. — Это древний ритуал.

— Я не интересуюсь обрядами и не верю в предсказания.

— Это и не обязательно. Есть вещи, которые работают независимо от нашей веры. Лена в мире духов, за гранью миров. Вернуть оттуда ты ее не сможешь…

— Нахрена вы мне позвонили? Чтобы сыпануть соли на рану?

— …но есть тот, кто сможет.

Анна сильнее сжала трубку.

— Кто?

— Чем ты готова пожертвовать ради своей дочери?

— Всем миром.

— Аккуратнее с такими словами, Айно! Духи возьмут жертву.

— Какие еще к черту духи? — разозлилась Смолина. — У меня дочь в коме! Хватит нести этот бред!

— Ты хочешь ей помочь? Я знаю, кто может вернуть Лену. Приходи вечером в музей.

Небольшая девичья грудь девочки едва заметна двигалась. Глаза по-прежнему были закрыты, и Лена была похожа на спящую принцессу из сказки. Вот только где тот принц, что ее разбудит?

— Она где-то там, за гранью этой реальности, — тихо произнесла Анна. — Что ее там держит?

Света нежно сжала ладонь Смолиной.

— Никто не знает что там, Ань.

— Я смотрю на нее, и понимаю, что ничего не могу сделать. Это невыносимо…

— Это реальность, которую нужно принять, — сказал Света. — Принятие сейчас твой самый верный друг.

— Свет, а если это я виновата? — Анна посмотрела на психолога.

— Ты о чем вообще, подруга?

— Ну если это все из-за меня? Я влезла в дело с этой сектой, забросила Ленку…

— Даже не смей так думать! Это не твоя вина!

— А диск? Это же я принесла его в дом! А откуда взялась летучая мышь на стене ванной? А ритуал пхоа, о котором Ленка говорила в бреду? Ты понимаешь, что я заварила эту кашу?

— Ань, не бери на себя ответственность за все, что происходит вокруг! Не вывезешь.

— Может, и не вывезу. Но я это заварила, мне и расхлебывать, — твердо сказала Анна и встала. — Посидишь с ней?

— А ты куда? — спохватилась Света.

— Если не работают обычные методы, нужно попробовать необычные.

— Из куколки вылупляется бабочка. Знаешь ее циклы жизни? Сначала яйцо, затем гусеница, потом куколка….

— Хельви, я знаю! — нетерпеливо оборвала хранительницу Анна.

— Тогда ты знаешь и про имаго? — подняла брови Хельви.

— Что за имаго?

— Так называется взрослая стадия бабочки, — довольно продолжила хранительница. — Переход от одной стадии к другой называется метаморфоз. Трансформация. Жаль только, что срок жизни имаго всего пара недель.

— К чему эта биология?

— Лена хрупка, словно бабочка. Она порхает вокруг пламени, не боясь обжечься, потому что не знает, что огонь может спалить ее дотла. И сейчас бабочка залетела не туда, где ей стоит быть.

Хельви прошлась вдоль стены и подвела Анну к фотографии на стене.

— Это Воттоваара — гора духов. Место силы Карелии. Не всякий способен попасть туда. Но если уж духи пустят — они могут помочь.

По мнению Смолиной, Хельви была еще той сказочницей. Духи, обряды, легенды… Но сейчас, когда Анна перепробовала все доступные методы, она понимала: нужно делать хоть что-то. Иначе она просто сойдет с ума.

— Тебе нужен Лембо, — сверкнула глазами Хельви. — Так зовут шамана, который сможет провести тебя на Воттоваару, в царство духов.

Смолина не верила в духов. Но что-то в глазах хранительницы музея заставило ее содрогнуться. Как будто вновь приоткрылась дверь в прошлое, из которого пахнуло ледяным ветром и запахом дождя с прелыми листьями.

Хельви внимательно наблюдала за ней.

— Прохождение метаморфозы — это маленькая смерть.

Анна подумала что смерть