к своей служанке-любовнице в дверях. Он заботливо похлопал ее по руке и устроил целое представление, объясняя своей женщине, что на молитву Иному миру время всегда найдется.

Вскоре после того, как он сошел с порога, Гуннар повернулся к женщине и тихо что-то пробормотал. Ее глаза подернуло пеленой, но она не попыталась следовать за ними. Женщина просто закрыла дверь в дом богослужений.

– Я просил тебя не околдовывать ее, – отчитывал жрец Гуннара, когда они скользнули в заросли кукурузы.

– Ей же будет лучше, если не станет совать сюда свой нос, – сказал Гуннар.

Жрец вздохнул, раздвинул стебли кукурузы и вздрогнул, встретившись глазами со мной. В нем хватало страха передо мной и моей гильдией, так что было довольно просто накрыть глаза тенями и напугать его до смерти.

Я поднялся на ноги и сорвал забытый початок.

– Ну?

Старик с усилием сглотнул:

– Прошлой ночью мне сообщили, что наш новый король двигается довольно вяло.

Уголок моего рта дрогнул в улыбке. Луке будет приятно узнать, что Дагни рисковала не напрасно. Это была тонкая схема, из-за нее Никлас последние четырнадцать ночей разрабатывал неопределимый эликсир, достаточно сильный, чтобы ослабить Ниалла, но не Дагни.

Каждая ниточка ее платья, каждая прядь ее волос были пропитаны им. Прикоснувшись к ней, Ниалл заболевал. Эдакий способ защитить Дагни и в то же время затормозить рефлексы Ниалла, сделать его характер более сговорчивым, более податливым для такого человека, как жрец, который официально засвидетельствует его обеты.

Лука будет в ярости, если узнает, что проявления эффектов от яда свидетельствуют о том, что его брат прикасался к его любимой, но Даг знала, что делала. Она знала свою роль и хорошо ее играла. Мы были уверены, что Ниалл не сможет удержаться и не взять ее, дабы уязвить своего брата, и он сделает это, не колеблясь ни секунды.

– Он не спал с ней? – хриплым голосом спросил я у жреца.

– Если считать уликой то, что утром он просил принести травы, успокаивающие желудок, то мне думается, он мог попытаться, но далеко не зашел. – Жрец почти улыбнулся. – Когда его внутренности успокоились, я ясно дал понять, что его будущий альянс с Югом окажется под угрозой, если он притронется к другой женщине до обетов.

Дагни знала, чем рискует, но если Ниалл силой затащил ее в свою постель, то между Фалькинами, Кривами и Лукой разразится настоящая битва за право нанести ему первый удар.

Весь этот план был бы гораздо проще, если бы смертельные эликсиры можно было сделать столь же неопределимыми, но Никлас ворчал, что он не бог и не в его силах сотворить такое чудо за столь короткий срок.

Эликсирщики во дворце могли учуять смертельный яд еще до того, как он начнет действовать. Мы остановились на ослабляющих эликсирах и спланировали все так, чтобы каждый шаг проходил быстро.

– Что еще? – Я впился взглядом в жреца.

– Я сделал, как вы просили, – сказал он мне. – Будущий король не убил вашу женщину. Собственно, мне кажется, что от моего намека о том, что она может быть ценной, он впал в новую крайность. Он планирует встретиться с ней сегодня.

– Крайности мне и нужны, жрец. – Мой голос был низким. Опасным. – Чем больше ценности он в ней видит, тем сильнее он будет стараться переманить ее на свою сторону.

– Он планирует привести ее на обеты.

– Хорошо. Проследи, чтобы он так и сделал. И не позволяй ему касаться кольца, пока не настанет нужный момент.

– Я знаю свой долг. Но я предупреждаю, ваша женщина должна сотрудничать на обетах, если она мудра. – Он мгновение поколебался и сказал, понизив голос: – Он сделает все, чтобы заставить ее покориться ему.

– Мне нет нужды выслушивать твое мнение о том, что должна делать моя жена. Проследи, чтобы оставшаяся часть нашего соглашения прошла успешно, и я выполню свою часть сделки.

Жрец сжал губы в тонкую линию, несколько мгновений отчитывая меня своим взглядом.

– Хорошо. – Его плечи поникли, он согласился. – И где же ваши придворные?

Това подняла руку. Она подобрала аляповатую юбку, которую ее заставили надеть, поправила серебряные навершия, венчающие ее уши, а затем, словно шепот, пронеслась меж кукурузы. Едва ли хоть один стебелек шелохнулся, когда она вернулась, ведя за собой Эрику и Элизу.

Совсем как и Това, принцесса и королева оделись теми, кого собирались изображать, – Южными придворными фейри, прибывшими на празднество. Элизе пришлось накрыть уши золотыми колпачками, а Эрика провела ночь с Джунис, окрашивая свои серебряные волосы в цвет густой лесной зелени.

Все три женщины надели на лица оперенные маски.

Жрец вздохнул:

– Ну ладно. Пойдемте ждать невесту.

Эрика пошла первой, но задержалась возле Гуннара, сжав его руку.

Элиза остановилась возле меня:

– Присматривай за моими людьми, Повелитель теней.

– Валену не требуется нянька в моем лице.

Она выгнула брови:

– Я про всех говорила.

– Ну разумеется.

Элиза хохотнула:

– Не надо врываться и просто убивать всех без разбора. Давай проявим немного сострадания, захватывая королевство.

Три женщины пошли за жрецом обратно к его дому. Иметь в своем распоряжении человека, проводящего обеты Ниалла, оказалось более чем просто удобно. Отыскать его было несложно. Черный Дворец использовал для проведения церемоний одних и тех же людей, пока они не станут слишком, черт побери, старыми, чтобы стоять и не шататься.

Немного давления, когда мы еще только начинали все планировать, и старик сломался. Он рассказал нам, что случится с его женщиной, если дворец когда-либо узнает правду об их отношениях.

Годы скрытности взрастили в нем весьма приятную горечь по отношению к Дому Гримов, которой я и воспользовался, чтобы сломить остатки его решимости. Он предоставил нам глаза внутри дворца и подсказал способ избавиться от финальной угрозы.

Точно вовремя ряд изящных карет прогремел по дорожке, ведущей к белому коттеджу.

Традиция требовала, чтобы будущую невесту перед обетами благословил человек богов. Довольно глупо со стороны Ниалла отсылать правителей Юга со столь малочисленной охраной. Меня почти оскорбляла уверенность этого ублюдка в том, что он победит.

Священнослужитель стоял среди придворных, которых призвали быть сопровождающими их принцессы.

Из кареты появилась Сигне, и я начал презирать Ниалла и Астрид еще сильнее. Ей не могло быть больше шестнадцати. Тощее создание с большими, как у совы, глазами и маленьким подбородком. Треклятая девчонка, которая все еще походила лицом на сущего ребенка.

Жрец склонил голову, когда она проходила мимо. Я был вынужден отдать принцессе должное: она испытывала ужас, но держалась прямо, пока приближалась к трем женщинам.

Прежде чем из королевской кареты могли появиться новые пассажиры, я, улыбаясь, посмотрел на своих людей через плечо.

– Бьемся до конца.

Мы тут же выскочили из кукурузного поля. Стражники, сопровождавшие Астрид и Сигне, сразу бросились в бой. Надолго их не хватило. Исак затемнил разумы большинства. Стражники кричали и впивались пальцами в свои лица.

Фиске перерезал им глотки, держась