Первый построенный ведомственный детсад в микрорайоне. предназначался для детей работников преславутой градообразующей шахты. Мест в нем было много, но крайне недостаточно для всех детей работающих на предприятии шахтеров. И тогда в профкоме шахты решили выделять эти места в качестве поощрения детям «передовиков производства». Кто и по каким критериям определял эту категорию рабочих, скандальным мамашам, штурмующим шахтоуправление с жалобами, руководство комментировать отказывалось. Сергей неоднократно обращался в профком, мотивируя свое превосходство перед другими рабочими тем, что он устроился на работу одним из первых. Но тщетно.

И тогда «покорять» эту инстанцию, несмотря на протест мужа, взялась Светка. И она, эта вершина айсберга, сдалась. Артема определили в санаторную группу с усиленным питанием и льготной оплатой, потому что иногда у ребенка была положительная реакция на пробу Манту, которая подтверждалась соответствующими документами из больницы по прежнему месту жительства. Любую ситуацию пробивная Светка могла повернуть в свою сторону.

***

Интернат в одной из самых отдаленных окраин города оказался настоящей Тмутараканью. Заведение встретило красавицу убогими классами учебного корпуса, темными коридорами спального корпуса со стойким запахом испражнений, вшивыми, сопливыми детьми, громыхающим автоклавом в саду под грушами, в котором проводилась дезинфекция их постельных принадлежностей.

По официальным данным в интернате учились школьники, чьи родители работали посменно по круглосуточному графику, и не могли обеспечить детям должную заботу. Но вскоре Светлана поняла, что окружать этих детей заботой их мамы и папы не спешили даже в выходные. Некоторых из детей не забирали домой по несколько месяцев. И даже не навещали.

Многие горе — родители были лишены родительских прав. Изредка соответствующие службы таким родителям все же давали разрешение на свидания со своими детьми. Светке иногда приходилось на этих встречах присутствовать. Когда время, отведенное на общение, заканчивалось, начинались душераздирающие сцены. Учителю надо было увести рыдающего ребенка от родителя, иногда нетрезвого или грязно бранящегося. Для детей эти опустившиеся на дно жизни люди были все равно самыми лучшими в мире. Светка слышала, как они придумывали и рассказывали друг другу красивые небылицы из жизни своих пап и мам, в которых те были не иначе, как капитанами и артистками.

Светке припоручили третий класс. Она приняла его от наскоро сбежавшей, учительницы, приехавшей в поселок по направлению учебного заведения и обязанной отработать здесь положенные государством три года. Бедолага даже документы не забрала. Наверное, она была не первой беглянкой, потому что больше половины класса учеников еще совсем не умела читать. Когда возмущенная Светка, набрав в легкие воздуха от возмущения, пристыдила некоего Ванечку: «Как?! Ты до сих пор не умеешь читать?», тот без промедления со злостью и презрением в голосе прошипел: «А тебя волнует, читаю я или не читаю?» Вместо слова волнует он, без раздумий употребил крайне матерное слово, а затем с силой громыхнул крышкой парты, так и не дав ей выдохнуть.

Многие малыши страдали недержанием мочи, а одна из воспитанниц, в буквальном смысле слова «ложила в штаны». Весь урок Светка следила за выражением лица ребенка, боясь пропустить «потуги», предшествующие непроизвольной дефекации, но удавалось ей это не всегда. Чаще о случившемся ее оповещал жуткий запах с третьей парты у окна. Светка, бросив детей, бежала за подмогой к воспитательнице в жилой корпус. Та бранилась и обещала, что если Светка еще раз не уследит за девочкой, будет мыть ее сама. Когда учительница возвращалась, дети уже успевали надавать рыдающей девчушке тумаков. На перемене Светку вызывала директор и долго порицала за оплошности в воспитательном процессе.

Само собой разумеется, что до анализа качества знаний, путей внедрения в учебный процесс новинок педагогики, каких-либо экперементальных программ, больших детских праздников и других проектов в интернате дело не доходило.

Один раз в неделю все учителя, ведущие уроки, обязаны были сутки отдежурить в жилом корпусе. На первом дежурстве Светлана Васильевна опешила, когда после отбоя обнаружила добрую часть детей спящими по двое — мальчиков с девочками. Причем, спали вместе, обнявшись, даже маленькие дети. Напарница по смене, пожилая медсестра, проработавшая в интернате много лет, так сказать, видавшая виды, посоветовала Светке:

— Ты их, деточка, не трогай, пусть спят, лишь бы не шумели. Теплее так, да и надо же им, сердешным, кого-то любить. Ты своих деток, небось, голубишь, а им каково?

Летом, выполняя разную организационную и методическую работу, Светка составляла какие-то списки, выбирая информацию из личных дел детей. В графе «Причина выбытия из учреждения» у многих девочек значилось

«выбыла по беременности и родам».

После работы в одной из школ областного центра, куда она попала по распределению как жена щахтера, работа в интернате стала для нее боевым крещением, после которого Светке расхотелось рассуждать на тему, что педагогично, а что нет. Она понимала, что по сути является соучастницей целой кучи преступлений и незамедлительно приняла решение: «Надо делать ноги».

Чтобы «сделать ноги», надо было сформировать тылы и продумать пути отступления, чем девушка занялась немедленно. Она развернула деятельность, направленную на то, чтобы ее ум, образованность и профессионализм, заметил еще кто-то, кроме помешанного на этих обездоленных детях руководства интерната.

Безусловно, сердобольной Светке было жаль детишек, как всякому нормальному человеку, как матери, но чаша весов перевесила в пользу собственной карьеры и собственного психического здоровья. Она внесла свою лепту в это трудное дело, пусть и другим достанется.

***

На войне, как говорят, все средства хороши. Свое главное оружие — красоту девушка тоже не забыла взять на вооружение. И, конечно же, свое умение рисковать, которое не раз ее выручало.

Когда летом учителям предложили работу в городском межшкольном трудовом лагере, Светлана Васильевна дала согласие первой, хоть работа со старшеклассниками вовсе не входила в круг ее обязанностей. Отправив сына к родителям, Светка заверила мужа, что отказаться от такого назначения было невозможно. Работа есть работа, согласился Сергей и сам отвез Светку с огромным чемоданом вещей в лес, недоумевая после осмотра «объекта», где же они могут ей здесь пригодиться.

Лагерь располагался в живописном сосновом лесу. Отряд интернатовцев, к которому была приставлена Светка, поселили в дощатых летних домиках возле кухни и столовой. За длинным рядом жилых домиков тянулись умывальники и туалеты. Впереди — танцплощадка, стадион и место сбора детей на утренние наряды и вечерние поверки. Со всех сторон к лагерю подступал лес с бесконечным числом тропинок, проторенных детьми. Никакого тебе ограждения, никакого штата охраны. Каждый воспитатель