– Это он... – услышала Айна усталый голос и, взглянув на Патрика, увидела, что тот и сам стал бледным, как смерть. – Забирай и пойдем. Скажи им, пусть пришлют счет за разбитые стекла. И человека, который, расскажет, откуда взялась эта карта.

Едва заметно пошатываясь и держась правой рукой за голову, он быстро направился к выходу.

10

– Я показала карту мастеру Лигусу, – сказала Айна, когда они с Патриком отъехали уже достаточно далеко от Красной Башни и принц перестал быть таким мертвенно бледным. – Он сказал, что сегодня до вечера соберет всю возможную информация о том, откуда она взялась, и обо всех людях, имевших к ней отношение.

– Вот и славно.

– Патрик, эта карта... Я ничего не поняла в ней.

– Не важно. Полагаю, ты и не должна. А вот я – должен. Карта заговоренная. На ней магический след. Очень сильный. И столь же сильное прикрывающее заклятье, чтобы ни один маг не мог ее найти. Я уверен, она даст нам ответ на наши вопросы. Хотя, возможно, и не такой, как мы все ждали... Но в любом случае, других документов, связанных с древними магами, там больше нет. Это я знаю точно.

– Значит... – Айна испытала удивительное чувство, похожее на головокружение. – Патрик, это значит, что мне больше не нужно ездить в Красную Башню?

– Пока не могу сказать тебе наверняка, детка. Но, скорее всего, да. Я не могу охватить своей силой всю Башню, однако, полагаю, эта карта – единственная зацепка.

– Почему?

– Будь иначе, Безымянный Король дал бы тебе и другие подсказки. Но он отправил тебя к картографу, а там я проверил все. Других документов не было.

Лошади мерно стукали копытами по грунтовой дороге. Каждый шаг Звездочки Айна ощущала всем своим телом, и это доставляло ей удовольствие. Она всегда любила верховые прогулки и скучала по ним теперь.

– Это трудно, да? – спросила она. – Искать вот так?

Патрик кивнул едва заметно. И добавил спустя несколько мгновений:

– Было бы намного проще, не имей карта защиты.

– Как же тебе удалось?

– На всякую хитрую голову найдется плаха... – он усмехнулся. – Прости. Я сегодня злой какой-то... Сказать по правде, я ведь сразу знал, что там спрятано. Оставалось только снять завесу. Пришлось воспользоваться не самой чистой Силой. Не люблю такое, но выбора не было.

Айна мало чего поняла из его слов кроме того, что ее покровитель каким-то образом сумел провернуть фокус, едва ли доступный кому-то другому.

– Сейчас бы поспать, – сказал принц, потирая глаза, – да где там... Айна, давай сюда эту карту. Думаю, нам с ней полезно немного привыкнуть друг к другу. Прежде, чем она откроет мне свою суть... А ты отдыхай сегодня. Знаю, Фарр не одобряет твои выходы из дворца, но, на самом деле, сейчас я не ощущаю никакой опасности. Думаю, хорошая прогулка вам с Шуной не повредит. Она тоже совсем извелась, бедная девочка... Невозможно все время жить в напряжении, это разрушает. Поезжайте к морю или на рынок. Говорят, на главной торговой площади сейчас каждый день дают представления. Я бы и сам поехал с вами, но не в этот раз.

– А Фарр с Лианом скоро вернутся?

– Скоро. Еще солнце не зайдет, как будут дома.

На радостях, что они наконец куда-то поедут вместе, Шуна едва не раздавила Айну в своих объятиях. Степной девчонке не нужно было много времени на сборы, и вскоре они уже выехали из дворца – верхом и как будто даже сами по себе... хотя на самом деле, конечно же, нет: на небольшом расстоянии за ними следовали почти незаметные стороннему глазу стражи из числа королевских гвардейцев. Эти парни были научены сливаться с толпой и оберегать членов монаршей семьи в тех случаях, когда те предпочитали выбираться из дворца без лишней огласки.

Прогулка выдалась хорошая. Стражи старательно делали вид, будто их нет, Шуна без конца травила байки из своей прежней жизни, а еще не слишком жаркое, но уже совсем летнее солнце брызгало в глаза яркими лучами, отражаясь от золоченых шпилей и окон богатых домов. На рыночной площади и в самом деле давали представления бродячие артисты: Айна засмотрелась на них, дивясь талантам этих смелых и ярких людей. Она пыталась представить на их месте Патрика, помня об истории его молодости, но это было слишком трудно.

Вернулись во дворец чуть затемно – румяные от сладкого домашнего вина, солнца и веселых танцев, которые начались на площади после всех выступлений. Распахнув двери в бывшие королевские покои, Айна сразу же поняла, что их мужчины уже дома... по особому запаху, по небрежно брошенной на кресло куртке и недопитому янтарному вину в высоком хрустальном кубке. Это было любимое вино Фарра.

Она нашла его в кабинете – принц сидел на полу, спиной к двери, и перебирал какие-то свитки с бумагами. Влажные после купальни волосы рассыпались по голой спине, скрывая несколько новых шрамов, которые появились у него за последние несколько месяцев. Фарр Был так увлечен, что даже не заметил появления жены.

Айна подошла к нему тихо-тихо и – совсем как в детстве, играя с замковыми детьми – накрыла глаза ладонями. Фарр вздрогнул. Тут же перехватил ее руки, стиснул крепко, увлекая к себе на колени, обжег поцелуем – жадно, как нищий, что дорвался до кувшина с молоком.

– Мы нашли карту, – с трудом отдышавшись, сказала Айна, когда их губы разомкнулись. – Патрик говорит, это тот ключ, что был нужен нам.

– Карту... – Фарр все еще был во власти совсем других мыслей. – Какую карту, любимая? О чем ты?

Айна даже рассердилась немного на его недогадливость, но тут же вспомнила, что муж ее ничего еще не знает о вчерашнем удивительном сне и картографическом хранилище. Сбиваясь от волнения, отвлекаясь на его слишком вкрадчивые руки и сверкающие глаза, она принялась рассказывать обо всем, случившемся за последние два дня. И чем больше говорила, тем серьезней становилось его лицо.

– Ох, Айна... И что было дальше? Дядя Пат сумел понять, что это за карта?!

– Не знаю. Мы ведь уехали в город с Шуной. И только вернулись.

– Тогда идем! Найдем его поскорее! – он на мгновение прикрыл глаза, а потом улыбнулся еще шире. – Лиан говорит, что ты просто умница...

Айна только головой покачала – она никак не могла привыкнуть к тому, что теперь эти двое вовсе не нуждались в словах, произносимых вслух.

11

Карта лежала на столе, придавленная с трех сторон тяжелыми предметами – кубком, книгой и доской для «престолов». Четвертый угол Патрик удерживал рукой и осторожно водил длинным тонким пальцем по старой, но все еще прочной бумаге. Он говорил тихо и спокойно, но Айна слышала, что его голос звучит звонче обычного.

– ...А вот здесь, видите эту точку недалеко от границы? Здесь родился я...

Они стояли, сдвинув головы над картой, обступив с двух сторон широкий письменный стол Патрика, и сердца их тоже стучали громче, чем положено.