говоря, не тот результат, на который многие рассчитывали, выдавая ему карт-бланш. Не скажу, что морской министр и его величество были прямо расстроены столь скромной отдачей. Однако рисковать почти всем, чтобы добиться лишь такого… Это, естественно, не проигрыш, но и не грандиозная победа, которой можно похвастать перед союзниками. А степень риска для дредноутов в то же время была весьма велика! Потому я сильно сомневаюсь, что в ближайшее время адмиралу Эссену вновь дозволят вывести весь флот в море. Какие-то крейсерские набеги на торговые маршруты или небольшие минные постановки с эсминцев ему, конечно, будут доступны. Но в качестве прикрытия вряд ли позволят привлекать более пары линейных крейсеров. — В словах отставного контр-адмирала не было ни тени зависти к тому, кто, в отличие от него, продолжил дело своей жизни и достиг такой немалой должности, как командующий Балтийским флотом. Просто он трезво, как специалист, оценивал свершившиеся события, а также был вхож в среду высшего командования флота, где и прислушивался ко многим кулуарным беседам.

— Ну, всё равно Балтика уже совсем скоро покроется ледяным панцирем и месяца на три там все вынужденно утихомирятся. Стало быть, у господина Эссена появится достаточно времени, чтобы убедить свое руководство в потребности и дальше выводить дредноуты в боевые походы. Вы ведь уже не хуже меня знаете, что может произойти с огромными экипажами линейных кораблей, коли они будут вынуждены маяться бездельем на протяжении всей войны. И государю это тоже хорошо известно. Посему он вряд ли будет сильно сопротивляться, коли Николай Оттович проявит должную напористость в отстаивании своей точки зрения. — Напомнил барон своему другу о ходящих в обществе революционных воззрениях, которые не удалось полностью погасить, ни принятием Трудового кодекса, ни утверждением у власти Государственной думы, ни даже упразднением сословий. Людям всегда, во все времена, желалось куда большего, нежели они имели. И современная Россия не являлась исключением. Далеко не всем крестьянам пришелся по душе ход Земельной реформы; рабочим, как не хватало заработной платы, так и продолжало не хватать; очень многие крайне отрицательно встретили новость о начале войны и прошедшей мобилизации миллионов мужиков; цены на основные продукты питания и тем более на одежду с обувью опять же принялись потихоньку расти. В общем, недовольства, все еще активно подогреваемого извне, было слишком много, чтобы вдобавок и своими действиями, либо некорректными приказами, накалять обстановку.

— С такой точкой зрения не могу не согласиться, — чуть склонил голову Николай Николаевич, признавая правоту собеседника. — Безделье истинно приводит к беспорядкам. Особенно в армии и на флоте. Однако не следует забывать об угрозе субмарин, которую мы сами и создали. Своими собственными руками, — для пущего эффекта продемонстрировал он собственные ладони. — Это ныне, когда Балтику начинает затягивать льдами, подобным кораблям лучше уйти обратно в свои порты до весны. Потому и совершенный нашей эскадрой выход был не столь опасен с точки зрения встречи с германскими подлодками. А вот в будущем году, начиная с апреля, Балтийское море превратится в очень опасную акваторию для крупных кораблей, коли немцы переведут сюда свои лучшие субмарины. Пусть даже они никого не утопят, а только повредят, у нас имеется явная нехватка ремонтных мощностей, способных обслуживать те же дредноуты. Стало быть, при каждом выходе придется учитывать опасность выбытия линкора или линейного крейсера из строя не менее чем на два-три месяца. А то и не одного! Именно по этой причине лично я и выражал неудовлетворенность от достигнутых эскадрой Эссена результатов. Ведь сейчас у него имелся реальный шанс нанести немцам куда больший урон, что уже в скором будущем станет для тех же самых кораблей куда более трудной и опасной задачей. В общем, он не воспользовался имеющимся моментом в полную силу. Вот таково мое личное мнение. Хотя, возможно, мне известно далеко не все и Николай Оттович поступил совершенно верно, а не переусердствовал с перестраховкой.

— Ха-ха-ха-ха. Все мы крепки задним умом, друг мой. Мне ли, жителю грядущего, то не знать! — позволил себе усмехнуться барон Иванов. — Я ведь тоже, так сказать, не испытывал особо сильного удовлетворения от того, сколь малый процент потребных изменений входит в нашу жизнь и на сколь долго растягивается данный процесс, не смотря на прилагаемые мною усилия и переданные знания. Однако, как вы сами могли видеть, я сдерживался в своих порывах. Во всяком случае, зачастую — сделал он немаловажное уточнение, поскольку за последние 23 года всякое случалось в его жизни. Были, и депрессии, и приступы оголтелого максимализма, и многочисленные расстройства по поводу реалий мира. Много через что ему пришлось пройти, дабы перебороть самого себя. И вот теперь на этот путь, только не столь масштабный, пришлось взойти отставному военному моряку, вынужденному удаленно наблюдать за тем, как воюют другие. — Зато смотрите, к чему в конечном итоге мы смогли прийти! Пусть не во всем нам сопутствовала удача, но сколь многое удалось претворить в жизнь!

— Намекаете, что и мне следует пока довольствоваться тем, что есть, а новые победы нашего флота еще непременно ждут нас впереди? — слегка улыбнулся в ответ Протопопов.

— Сейчас, пока новое поколение не нюхавших пороха матросов и молодых офицеров только учится вести настоящий бой, да, следует довольствоваться даже малым. Особенно, коли данная учеба идет с мизерными для нашей страны потерями. Тут ведь, как в истории нашей с вами жизни, все непременно пойдет по нарастающей, — провел он указательным пальцем правой руки от подлокотника кресла вверх рисуя половинку воображаемой параболы. После же, протянув руку к газетному столику, прихватил оттуда снифтер и слегка пригубил покоящийся в нем великолепный шустовский коньяк. За окном вовсю выла вьюга, бросая в стекла крупные хлопья снега, отчего скромная доза алкоголя пришлась весьма кстати для должного настроя и душевного покоя. И только после этого продолжил свою речь. — Припомните, с чего мы сами начинали? С аренды яхты для поиска покоившихся на дне сокровищ! А в итоге пришли к тому, что создали целое государство. И пусть кто-то считает иначе, именно ваши действия, вас и ваших моряков, позволили Израилю стать явью! Не было бы вашего флота, не стало бы и этой страны. Однако смогли бы мы себе позволить такой шаг в том, далеком, 1893-ем году? Что-то я сильно сомневаюсь. Не было у нас тогда за спиной, ни необходимого опыта, ни солидных средств, ни нужных знакомств, ни людей, ни вооружения, ни надежного тыла. Вот и наш современный Балтийский флот ныне сделал лишь первый шаг на пути к собственному величию. Лично я в это верю. И заклинаю верить вас. Поскольку без веры, царя и отечества не станет всего того, что создали мы. А