Я пристроился в хвост американцу, в четвёртом повороте — крутой дуге, которую присобачили к укороченной прямой «Мистраль» (этот зигзаг также назывался шиканой «Норд»), занял внешнюю траекторию и за счёт более высокой скорости протиснулся мимо и «захлопнул калитку».

«Good job. Keep pushing», — прохрипело в наушниках голосом инженера.

Что ж, с почином тебя. Первый по-настоящему боевой обгон в новом для тебя чемпионате. Продолжай в том же духе и, быть может, однажды что-нибудь выиграешь.

Я старался держаться за Айлоттом. Гонщик «Ван Амерсфорта» служил хорошим ориентиром, выделяясь оранжевыми бортами на чёрном болиде. Не потеряешь.

Когда я начинал шестой круг, за моей кормой развернулась нешуточная баталия между Тветером, Чжоу и Йенсеном. Мчась на головокружительной скорости (я проходил этот участок примерно на ста шестидесяти), перед первым поворотом три машины выстроились в ряд. Но Тветер выбрал неудачную в том месте «внешку» и откатился назад, пропустив обоих соперников.

Какое-то время всё было спокойно. Первая восьмёрка катила без всякой борьбы, группа в пределах видимости обозначала оную, в дальней части пелотона тоже ничего интересного не происходило.

Казалось, гонка устаканилась. Но нет.

На старт-финише с десятого на одиннадцатый круг ехавшие впереди меня Лоранди, Пике и Айлотт (Кари, проваливший старт с третьего места, шёл восьмым) вступили в долгожданную схватку.

Айлотт сместился было внутрь, но туда же двинул и Пике. Айлотт перекрестил на внешку, его там заблокировал Лоранди; пилот «ВАР» налетел на поребрик, не успел затормозить, выехал за пределы трассы и стал возвращаться по широкой дуге. Я воспользовался этим, зашёл в угол и поднялся ещё на одно место. Теперь я был двенадцатым.

Пару витков спустя Каллум вновь подъехал ко мне. В зеркалах я мог отчётливо видеть, как агрессивно он накатывает на меня в поворотах.

«Выгодная траектория, выгодная траектория…» — твердил я себе, выбирая везде наилучший путь из освоенных на тренировках. Одна ошибка — и всё, меня опять обгонят.

Впрочем, обогнали и так. В первой связке четырнадцатого круга Айлотт оказался с внешней стороны и тупо объехал меня с преимуществом в скорости.

Ничего. Бывает. Это в первую очередь спорт — то есть у меня будет шанс повторно с ним потягаться.

В начале восемнадцатого круга Лоранди попытался объехать Пике, сунулся туда, сюда, в итоге заблокировал колесо и пропустил Айлотта. А там и я успел проскочить, оставив за собой бедного итальянца.

Я старался полностью сосредоточиться на вождении, обращая внимание на происходящее вокруг меня только для одного: чтобы знать обстановку на трассе и в случае чего отреагировать вовремя.

Две-три минуты Айлотт наседал на свою следующую цель — сокомандника Педро Пике на серой тачке — и после старт-финиша двадцать первого витка прошёл его по внутренней. Я не стал сбрасывать и вскоре приблизился к бразильцу в зону атаки.

Скоростной шестой поворот показался мне хорошим местом для обгона. Я ускорился на «Мистрали» как можно сильнее — дисплей на руле в какой-то миг даже выдал число «двести» — и, плавно сбросив до ста семидесяти, занял внешнюю траекторию. Пике отвернул туда же, закрывая мне путь, я ушёл вовнутрь, поравнялся…

Лёгкий толчок колесом — и я ощутил, как меня закрутило!

«Нет!» — вспыхнула мысль, пока отлавливал взбесившийся болид.

Наконец тот перестал вращаться, и я понял, что просто крутанулся на триста шестьдесят и поехал дальше. При этом, к сожалению, отдал позицию Лоранди и был уже досягаем для Йенсена.

«Ну уж нет, — подумал я. — Больше никто сегодня меня не обгонит».

— Ты в порядке? — спросил по радио Патрик.

— Да, чёрт возьми. Пожалуйста, не отвлекайте, — ответил я и даванул на газ.

Оставалось продержаться до финиша.

Несколько расслабленных, скучных кругов — и клетчатый флаг.

— Неплохо для первого раза. Вечером попробуешь снова, — донеслось из наушников.

Знаю, Патрик. Знаю. Попробую. И не раз.

А сейчас — никаких эмоций. Ибо нет очков — а следовательно, и результата.

Но кто сказал, что я собираюсь сдаваться? Нет — это, наоборот, стимул к подъёму. С каждым разом — всё выше и выше.

Родители, наверное, рады. Ведь теперь они таки вместе со мной: сидят в паддоке и смотрят гонку.

И с ними я сильнее.

* * *

На трассу спустился вечер. Опять начало моросить.

Я прогуливался по паддоку, стараясь очистить разум от эмоций, успокоиться и всё обдумать. Вокруг кипели остатки дневной суеты, но я не смотрел по сторонам, уставившись куда-то в быстро темнеющее серое небо.

Вторая гонка стала самой короткой из всех, в которой я участвовал.

Когда потухшие на табло огни возвестили о начале заезда, я уже привычно дёрнул вперёд со стартового поля. Слева обозначился Никита, стартовавший тринадцатым, прямо за мной, но нас обоих сразу прошёл Чжоу с четырнадцатого места. Справа напирал южноафриканец Рауль Хайман из «Карлина», однако я был уверен, что меня он не достанет.

Машины завернули в первый поворот — и вот тут начался ад.

Бен в борьбе с кем-то из «ВАР» сместился на внутренний край трека; силясь вписаться в «эску де л’Эколь», перетормозил, срезал через поребрик, налетел на Стролла. Канадца развернуло, он поддел Эрикссона, отправив того в зону вылета…

Увидев, что творится впереди, я попытался отвернуть, но не успел. Два болида: мой и Стролла — встретились передними левыми колёсами. Меня подбросило, закрутило и — словно бы я сорвался с центрифуги — впечатало боком в барьер.

Удар был сильным. Очень сильным. В последний миг перед столкновением со стеной я зажмурился, но всё равно из глаз будто брызнули искры, а тело резко рвануло в сторону.

Какое-то время я сидел в состоянии грогги, не понимая, где я и что только что произошло. Затем меня кто-то потряс за плечо, я поднял голову, увидел маршала и очнулся от прострации. Вяло кивнул в ответ на какой-то вопрос (не разобраз до конца, что сказали) и, схватившись за протянутую руку, выбрался из кокпита.

Кроме моей машины, из просторного округлого кармана безопасности в это время готовились эвакуировать ещё четыре повреждённых болида. Это, конечно, была «Према» Стролла (Эрикссон уехал отсюда своим ходом), а также «Хайтек» Барникота, «ВАР» Харрисона Ньюи и опять-таки «Према» Макса Гюнтера. По-видимому, Бен заставил их широко объезжать, и стартовавший — на минуточку — с поула Гюнтер сломал переднее крыло о машину Ньюи.

Меня отвели в паддок, там осмотрел врач. Вроде всё было в норме, так что мне даже позволили вместе с родителями досмотреть заезд, который показывали по телевизору в одной из палаток.

После аварии лидерство захватил