Вот за что мне это, а? Особенно старший инквизитор, будто сам вышедший из Запределья?

- Ладно, хуже уже не будет, - я осторожно толкнула скрипучую дверь. Та неохотно поддалась… а потом с грохотом упала, не удержавшись на перепиленных кем-то петлях.

В чахлых кустах неподалеку раздались гнусные смешки.

- Им - будет, - пообещала Аника и сжала маленькие кулачки.

Ну, с местом действия основного определились. Курорт)

Не говори "проблема", говори "задача"

- А я говорил тебе, - Ворон, довольный своей правотой, сидел на почерневшей перекладине под потолком и буравил нас своими глазками-бусинками. Я его не призывала. Сам проявился впервые за долгое время. Явно чтобы упиваться происходящим.

Я говорила, что у нас схожие характеры?

Ошиблась. У моей нечисти во стократ хуже!

- Я уже разведал все, полетал, послушал, - не унималась наглая птица, - Его зовут Киану Бхавин, главу этого… тьфу и учебным заведением не назовешь. Вот если бы Аника не лазала где ни попадя, а ты оставила его в покое тогда, Запределье сделало бы свое дело всем на радость. А без главы в этой дыре всех бы распустили. И у нас бы не было столько проблем.

- Во-первых, - сообщила ему ядовито, - у тебя проблем и нет, судя по тому, сколько у тебя времени на разговоры. Во-вторых, у ведьм тоже не бывает проблем. У них задачи.

- Мама, тогда у нас задача с полом, - мрачно сообщила мне дочка.

Я вздохнула и постаралась усмирить свой гнев на мироздание.

"Задачи" были буквально со всем. И одной силой здесь не поможешь - разве что снести все до основания.

Прогнившие доски пола - удивительно, что тот не земляной! Ничем не прикрытые окна - стекол в эту глушь не завезли, наверное - колченогая мебель, печка, труба которой, сделанная из незнакомого мне металла, погнулась и забилась… Это уже не говоря про грязь, почти полное отсутствие утвари и каких-либо предметов обихода!

Убраться-то мы попытались, да и в петли дома я вплела достаточно заклинаний, чтобы та закрывалась без скрипа, и любой, кто снова подступился к ним с ножом, очень пожалел об этом. Но этого было мало!

Я уже побывала у заведующего здесь хозяйством Чирага Мишти, который совсем не оправдывал свое имя “милый”, с требованием поменять нам дом. И получила ответ, что это единственное свободное помещение.

- Хотя вы, конечно, можете жить со мной, - сообщил мне этот недоинквизитор. И прошелся масляным взглядом.

Я потребовала материалов для починки, обогрева и постельного белья с покрывалами - но принесли лишь ветхие тряпки, несколько несуразных деревяшек и сырого угля, которым если топить, то рискуешь задохнуться только от ветхого дыма.

Попыталась узнать, где здесь столовая и кухня, чтобы мы с Аникой могли полноценно пообедать - скорее уже поужинать - но получила лишь заверения, что никто тут никого во второй половине дня не обихаживает. Все сами себе готовят. “Это входит в обучение”.

И мне выдадут продукты и котелок, теперь-то еды вдоволь.

И то, и другое я взяла, конечно.

А потом вернулась в убогую лачугу и задумалась.

То, что здесь творилось, не могло быть случайным. Ведьмочек - то есть нас - пытались выжить. Уж не знаю по каким причинам. Может они были ведьмоненавистниками, что не редкость - не могла десятилетиями длящаяся “болезнь” пройти бесследно. Может прятали что, или женщины здесь были не у дел, как в некоторых общинах… Не зря же ни одна преподавательница здесь не прижилась?

- А может все дело в том, что главный инквизитор ненормален и заразил этой ненормальностью всех вокруг? - каркнул за моим плечом Ворон.

- Не подслушивай, - буркнула.

- Ты слишком громко думаешь, - хмыкнул… то есть каркнул.

- Знаешь, иногда у меня ощущение возникает, что не ты здесь подчиненная нечисть, а я, - нахмурилась.

- Это не ощущение. Кха-ха-ха…

- Развею, - прошипела скорее по привычке, чем зло.

- Сначала жизнь свою наладь. Смотри, наша девочка совсем выдохлась...

Мы оба посмотрели в угол, где пристроилась Аника.

Малышка старательно мне помогала все это время, но сейчас совсем сникла.

Так не пойдет!

Я достала из заговоренного кожаного футляра рулоном свернутый договор с Советом и принялась медленно и вдумчиво перечитывать его. Хотя полагала, что помню почти каждый пункт.

Но вдруг…

- Отлично, - прищурилась, вглядываясь в строчки. - Аника, вставай. Я сейчас принесу воду из ручья, мы умоемся, переоденемся и навестим нашего главу… где бы он ни прятался.

- А что надевать, мамочка?

- Самое-самое красивое платье, - сообщила я ведьмочке, чувствуя, как по лицу у меня растекается недобрая улыбка. - И пусть им всем будет ведьмочка!

Значит, война!

Под кожей расползалась боль.

Закручивалась черными вихрями, так и норовя утащить в Запределье. Сначала тихая, вкрадчивая, как первые капли дождя. Сильнее. А дальше уже ничего не видно в полном мраке, под завесой ливня, в громовых раскатах и шипении смертоносных молний…

И хочется орать и кидаться чем-нибудь острым в кого-нибудь виноватого. И целителей хочется. Или забыться. Но все нельзя.

Во-первых, если глава академии будет орать и кидаться, как истеричка, то что уж про всех остальных говорить? Во-вторых, целителям про него знать нельзя. Да и вообще, настоящий инквизитор попадает к целителям только тогда, когда обломок меча в его спине мешает ему спать. В-третьих…

Забывать он тоже не имеет права.

Так что остается в такие моменты только прятаться. Ненавидя бессмысленность, но неизбежность происходящего. И тот факт, что единственное доступное "спасение" в такой ситуации - это запереться в самой дальней комнате без окон и взять в зубы тряпку, чтобы вопли слышны не были. И отдаться этой боли до конца. Упасть целиком в бурное море, смиренно дожидаясь, когда оно уже наиграется и вышвырнет его на берег. Слабого и опустошенного утопленника.

Утопленником Киану Бхавин себе категорически не нравился.

Сегодня все проходило особенно тяжело. Наверное потому, что Запределье еще совсем близко, буквально в крови. Но если уж он пережил очередной поход за тварями, переживет и сегодняшний день.