общего гула я наконец различила голос Эдварда. Значит я не ошиблась, и он действительно там. Пошла быстрее, стуча каблуками о деревянный пол. Вдруг кто-то встал передо мной.

— Киара! — воскликнул мужчина. И, не дав мне опомниться, схватил мою руку и жарко поцеловал.

Я сразу узнала эти карамельные глаза с прищуром, Джон Картер, лучший друг Даниэля и сокурсник по Оксфорду, уже несколько месяцев преследовавший меня, доводивший вниманием и неуместными шутками.

— Как же ты хороша, — тут же начал он, беззастенчиво разглядывая меня, так что в какой-то момент мне показалось, что я стою перед ним голой. — Я сегодня звонил вам, просил позвать тебя к телефону, но мне сказали, что ты не дома. Где ты была?

— Какое тебе дело, Джон? Отойди, — грубо бросила я, стараясь обойти его. Но он снова перегородил мне путь.

— Снова игнорируешь меня, Киара? Но не долго тебе осталось. Знаешь, о чем я попросил своего отца? — и Джон сделал многозначительную паузу, расплываясь в улыбке. — Он поможет твоему отцу восстановить плантацию сахарного тростника, пострадавшую в прошлом году от наводнения. Ты же понимаешь, каких это стоит денег, верно? А взамен я попрошу тебя.

И, облизнув губы, он склонился ко мне, но я толкнула его в грудь.

— Зачем я тебе понадобилась, Джон? — от гнева меня всю колотило. — Ты же уже встречаешься с Ребеккой Браун, а еще все знают, что у тебя огромное количество любовниц среди ваших лао.

Моя тирада заставила Джона громко расхохотаться, откинув голову.

— Насчет Ребекки не волнуйся, у нас с ней ничего серьезного, об этом мы сразу договорились, а лао, — тут он пожал плечами, — ты же не осуждаешь людей, занимающихся спортом для здоровья, так это примерно то же самое. Но ты, Киара, — и он приблизился ко мне, — ты будишь во мне нечто совершенно иное. Твоя невероятная кожа, твой аромат преследуют меня ночами, я не могу их забыть. Я хочу тебя, но не могу легко взять, как Ребекку или лаосских девок. Нет, на тебе придется женится. Что ж, я готов.

Ярость обожгла меня.

— Ты подонок, Джон! — занесла руку, чтобы дать ему пощечину, но он перехватил ее и притянул к себе.

— Горячишься, Киара? Это очень хорошо, прибереги свою страстность для нашей брачной ночи.

Как же я желала выцарапать ему глаза, ударить. Меня тошнило от запаха алкоголя из его рта, от его самодовольной ухмылки, такие люди, как Джон Картер, привыкли пользоваться людьми и выбрасывать их на помойку. Теперь же он решил купить меня, чтобы сделать то же самое, попользоваться, сломать и выбросить.

— Пусти! — дернула я руку. Но он продолжал держать.

— Отпусти ее, Джон, — вдруг произнес кто-то.

Я взглянула через плечо Джона и увидела Эдварда без пиджака в одной рубашке, с закатанными рукавами.

Джон обернулся, и злая насмешка скривила его рот.

— А, Фейн! Сколько лет, сколько зим, — выпустил мою руку он.

Эдвард приблизился к нам, лицо бесстрастное, только глаза лишь слегка потемнели. Позади него из комнаты для игры в карты послышался какой-то крик, споры. И вскоре оттуда выбежал Даниэль с выпученными глазами, весь раскрасневшийся и злой.

— А ну стой, Эдвард! — взревел он. — Ты мошенник! Шулер! Как у тебя оказалось сразу три туза?

За братом вывалило сразу несколько человек, все встревоженные, с мокрыми от пота лицами.

— Покажи свои карты! Покажи! — Даниэль налетел на Эдварда и схватил его за рубашку.

Но это нисколько не смутило Эдварда, наоборот, он усмехнулся и произнес холодно:

— Умей проигрывать, Марэ. А пятнать мою честь оскорблениями я не позволю никому, в особенности тебе, — и он толкнул Даниэля, и тот, не удержавшись на пьяных ногах, повалился на пол.

— Ах, ты сукин сын! Иди сюда! Иди! Грязный англичанин! Нищий лорд! — изрыгал ругательства Даниэль. — Стреляться! Здесь же!

Брата обступили другие мужчины, стараясь успокоить и помогая подняться на ноги.

— Даниэль, перестань! Что за глупости! — кричали голоса.

— Вы все видели, как он толкнул меня?! — не унимался Даниэль, лихорадочно сверкая глазами. — Джон, ты видел? — обратился к своему дружку брат.

— Конечно, Дэн, он просто безумен, как и его мамаша, — рассмеялся тот.

И, не успев перевести дух, тут же повалился на пол от удара кулаком в лицо.

— Еще какие-то комментарии, Джон? — процедил Эдвард, ярость исказила его черты. Казалось, он сейчас убьет Картера.

— Ах ты ублюдок, — вскочил Джон и ударил противника по лицу.

Эдвард пошатнулся, но устоял на ногах. Они схватили друг друга за рубашки, готовые уничтожить, сжигая глазами.

— А ну прекратить! — взревел тут отец, сразу перекрывая общий шум и крики. — Что это тут вы выдумали делать?! Драться в моем доме? Не позволю, тут вам не кабак! Что здесь произошло?

— Месье Марэ, — начал выходящий вперед мистер Томпсон, — Даниэль проиграл в карты мистеру Фейну три раза подряд, потому весьма расстроился и обвинил его в шулерстве. Но все было честно. Я проверил карты. Просто удача сегодня была не на твоей стороне, Даниэль, — похлопал он брата по плечу. Но тот продолжать бросать яростные взгляды в сторону Эдварда. — А затем мистер Картер, зачем-то оскорбил мать мистера Фейна, и тот, как истинный джентльмен и хороший сын, вступился за ее честь.

Отец растеряно кашлянул и подозвал рукой слуг.

— Значит так, этого пьяного недоноска, сына моего, отправить наверх, отсыпаться. А вы господа, — и он перевел взгляд на Джона и Эдварда, — пожмите друг другу руки. Это мой дом, тут мои дочери, и я не позволю оскорблять их таким поведением.

— Сначала мистер Картер должен принести извинения за то, что он сказал, — холодно произнес Эдвард.

Джон упрямо молчал, испепеляя противника взглядом.

— Ну, Картер, давай, — поторопил его отец. — Это не достойно мужчины оскорблять женщину, тем более чью-то мать.

— Приношу свои извинения, — наконец выдавил он из себя, протягивая ладонь.

По лицу Эдварда пробежала брезгливость, смешанная с ненавистью. Он коротко пожал руку Джона и бросил ее. Резко повернувшись, зашагал к выходу.

Я все это время стояла ни жива, ни мертва с похолодевшими от страха ладонями.

— Мистер Фейн, подождите! — кинулась я за ним.

Догнала его уже у машины, открывающего дверь.

— Прошу вас, не уходите вот так, — еле дышу от переживаний и бега, лицо раскраснелось, волосы рассыпались, а мне ведь хотелось показаться ему во всей красе, а получилось все так глупо. Так нелепо. — Прошу, останьтесь. Не уезжайте, — выдыхаю и поднимаю на него глаза.

Смотрит жестко и холодно, из разбитой губы сочится кровь.

— Я думаю, на сегодня мой вечер закончен у вас, мисс Киара, всего хорошего, — отворачивается.

Вижу, что он