услуги. И несомненно прожжённый делец клятвенно пообещал, что в его ресторане гостей свекрови обслужат по высшему разряду и на тарелках будет действительно хорошая и качественная еда. А может за этим выбором кроется нечто иное. Однако понять некоторые мотивы и поступки свекрови порой было сложно, поэтому Оля решила не заморачиваться на такой ерунде. Она смирилась с неизбежным и теперь вынуждена какое-то время провести в занюханном кабаке в компании скучных и занудных старперов.

Тем временем администратор и Скворцовы вошли в небольшой банкетный зал, где был накрыт стол на шестнадцать персон. Во главе стола восседала Лариса Игнатьевна. Ее порозовевшее от алкоголя лицо светилось радостью. При виде сына и невестки Ларочка поднялась и сделала шаг навстречу к сыну и невестке.

– Надо же! Кого я вижу! – Без тени удивления воскликнула именинница и с металлической ноткой в голосе спросила: – Почему опоздали?

При этом Ларочка обращалась только к сыну и смотрела только на него, словно Оли здесь не было. От этого явного игнорирования своей персоны, Оля недовольно передернула плечами, но промолчала, по-прежнему мило улыбаясь. Ничего не поделаешь: они не в таких отношениях, чтобы рассыпаться в любезностях друг перед другом.

– Извини, Ларочка, сама понимаешь… Я прилетел только после обеда. Надо было немного отдохнуть. Я очень рад тебя видеть и хочу поздравить тебя с днем рождения.

Скворцов протянул матери корзину с цветами и добавил:

– Уж прости, но главный подарок я привезу тебе завтра. Коробка с сервизом очень большая и тащить ее сюда не имело смысла.

– Как жаль, – капризно скривила тонкие губы Ларочка. – Я хотела им полюбоваться еще сегодня. Ну да ладно, милый, завтра так завтра. А теперь прошу… И так как вы опоздали, вам придется сесть на другом конце стола.

      Лариса Игнатьевна передала корзину с цветами администратору ресторана, поцеловала сына и вернулась на свое место.

«Вот же стерва, со мной даже не поздоровалась и не дала себя поздравить. И усадила черт знает куда. И по поводу цветов ничего не сказала. Ух, ну как же я ее ненавижу!» – думала Оля, идя вслед за мужем к двум свободным стульям в дальнем торце стола. Скворцов же приветливо здоровался с гостями матери: мужчинам пожимал руку, а женщинам щедро раздавал комплименты. Чувствовалось, что здесь он в своей тарелке. Среди старинных друзей матери он желанный гость. К тому же его нисколько не смущало выделенное ему и жене место на «задворках» этого праздника.

Оля лучезарно улыбалась и кивала головой в ответ на приветствия гостей свекрови. Конечно, стол был сервирован отлично. Блюда выглядели весьма аппетитно. Оля почувствовала насколько сильно проголодалась. Усаживаясь на стул, она решала, что положить себе в тарелку: какой-нибудь салат, бутерброд с черной икрой или лосось в белом соусе. Выбор предстоял непростой. Хотелось попробовать все, но муж, не спрашивая о ее предпочтениях, сделал выбор за нее. Он налил в бокалы шампанского, разложил по их тарелкам бутерброды, а потом выжидательно уставился на мать, словно испрашивая разрешения произнести тост.

Ларочка едва заметно кивнула. Скворцов поднялся и принялся произносить длиннющий тост, в смысл которого Оля даже не вникала. Она смотрела на свекровь и вынуждена была признать, что та выглядела сегодня просто восхитительно. Высокая статная женщина, с отлично сохранившейся фигурой и без малейшего намека на живот, она совершенно не выглядела на свои годы. Свекровь всю жизнь тщательно следила за собой. Поговаривали, будто по утрам она умывает лицо только холодной водой. И не просто водой, а растопленным льдом с добавляем трав. А потом делает массаж и наносит на лицо дорогущий крем от Шанели. Даже в периоды своих разводов свекровь не позволяла себе раскисать и опускаться. Не в пример ее ближайшей подруги Татьяны Ивановны Титовой, которая из-за неимоверной полноты едва помещалась на стуле и упиралась огромным животом в край стола.

Да. Свекровь любила себя и не отказывала себе ни в хорошей косметике, ни в различных косметических процедурах. Лицо ее было моложавым, гладким и без морщин. Удивительно, что даже холеные руки не выдавали ее солидного возраста, потому что на них не было старческих пигментный пятен. Дорогое кружевное серое платье сидело на Ларочке как влитое. Аккуратно подкрашенные волосы и приличная укладка делали ее много моложе. Даже едва заметный макияж украшал и молодил старуху.

      Все эти подробности внешности свекрови Оля оценила молниеносно, как только вошла в банкетный зал. Сейчас же она рассматривала свекровь более пристально и думала о том, что при таком уходе за собой старая карга с легкостью проживет еще лет тридцать. При этом она уловила и направленный на себя взгляд свекрови. Даже не на себя, а на подарок Валерки. Старухе не удалось скрыть своего удивления и зависти. В свете ярких бра, развешанных по всему периметру банкетного зала, браслет Оли играл острыми разноцветными лучиками, как и положено дорогому изысканному украшению. В это самое мгновение Оля ощутила прилив злорадства и даже торжества. Ведь подарок мужа по стоимости намного превосходил цену английского сервиза.

      Вскоре лицо Ларисы Игнатьевны приняло свое первоначальное высокомерное выражение. Она легонько постучала по хрустальному фужеру вилкой. Когда суета за столом улеглась, именинница низким контральто торжественно произнесла:

– Ну вот, дорогие мои друзья, после поздравлений сына, я хочу предоставить слово Петруше. Он хочет сделать важное сообщение.

      Гости понимающе заулыбались и устремили взгляды на высокого мужчину в костюме от Бриони. Усольцев вальяжно поднялся с места и торжественно сказал:

– Наполните свои фужеры, господа! И непременно шампанским. Имею честь доложить вам, что на днях я сделал Ларочке предложение руки и сердца. И она любезно согласилась выйти за меня замуж.

      Оля недоуменно разглядывала оживившихся друзей свекрови. Татьяна Ивановна удивленно вскинула брови. Было заметно, что эта новость сразила ее наповал. Еще одна приятельница свекрови Нинка Миркина состроила мину, будто она уже давно догадывалась о том, что этот брак неизбежен.

Оля перевела взгляд на мужа. Валерка широко улыбался и, казалось, совершенно не был удивлен столь приятным известием.

– Так ты знал? – прошептала Оля, наклонившись к мужу.

– Да, дорогая, знал. Ларочка мне позвонила в Лондон и поделилась этой замечательной новостью.

– Почему ты мне ничего не сказал?

– Я хотел сделать тебе еще один сюрприз, дорогая.

– Ах вот как. Значит сюрприз… – выдохнула Оля и опять почувствовала приступ ничем не контролируемой ярости. Рука с фужером задрожала, и казалось, что он сейчас лопнет от силы, с которой ее тонкие пальцы сжимали этот хрупкий сосуд.

Тем временем Усольцев, довольный реакцией гостей, провел рукой по седым волосам