кацу). Облачившись в чёрный костюм и сбрив всю растительность с лица, написав от руки и без ошибок своё рирэкисё (резюме, которое в Японии составляется именно таким способом), молодой японец начинает подавать документы в различные компании, часто не связанные с его специальностью, надеясь, что хоть одна обратит на него внимание. Чем лучше и известнее его университет, тем больше шансов на успех. В итоге при завершении четвёртого учебного года в марте у японского студента есть не только диплом, но и приглашение на работу, к которой он приступит уже в апреле - в Японии это первый месяц и финансового, и академического года.

Японские компании охапками набирают новоиспечённых выпускников, мало волнуясь об их мыслительном процессе и способности быстро принимать решения: их больше интересует, насколько вчерашних студентов можно обучить. Никто не ждёт, что новичок будет что-то понимать. Социальная ценность образования тут важнее профессиональной, причём полученная специальность может не только не способствовать, но и мешать полученной работе. При рассмотрении того или иного кандидата отдел кадров учитывает не академическую успеваемость, а то, какие школу и университет закончил соискатель.

Получается, что часто работа того или иного японца будет и не связана с тем, чему его обучали. В банках и различных финансовых компаниях работают десятки и сотни людей с филологическим образованием вместо, например, экономического (исключение составляют люди с более-менее техническими специальностями типа инженеров и программистов). В целом компании не интересует, какой перед ними специалист: чем чище «белый лист бумаги» (то есть новоиспечённый сотрудник), тем лучше. А дальше японец сможет применить всё то, чему его так долго учили в школе: коллективное мышление, подчинение старшим, неспособность работать в одиночку или мыслить вне установленных рамок и ... И всегда, - слышите, всегда! - действовать так, как приказали или как написано в инструкции.

Совсем не сюрприз, что при таком раскладе в магистратуру идут немногие: мой курс из 60 человек насчитывал всего лишь пятерых японцев. Как уже говорилось, при приёме на работу экстра-знания и дополнительная «корочка» могут быть не преимуществом, а препятствием. Во-первых, потому, что японским компаниям не нужен слишком образованный человек (его же всё равно придётся учить заново, а вдруг он ещё начнёт и умничать?). Во-вторых, это предполагает более высокое стартовое жалованье (хотя, честно говоря, ссылаясь на свой опыт, разница в зарплате составляла всего лишь 100 $, причём во всех компаниях, которые я рассматривала). Поэтому большинство японцев предпочитают сразу поступать на работу, ведь на зарплату этот опыт не особенно влияет, а два года каторги в библиотеке выгоднее потратить на обучение в компании. Все в выигрыше: и работодатели, и рабочие.

Весь век учись

Поступление в магистратуру для меня было делом принципа. На горизонте нарисовался лондонский SOAS, в котором только что оказался мой бывший одногруппник. Но после года, проведённого в Японии, я и слышать не хотела ни о каком Лондоне: а как же мой японский?.. Ведь я его забуду!

Большинство иностранных студентов попадает в Японию через выигрыш гранта на учёбу от японского правительства под названием Момбукагакусё. Конкуренция большая, экзамены сложные, свободных мест мало. Мне не хотелось надеяться на судьбу и ждать своей участи вместе с тысячами других желающих, поэтому я пошла другим путём.

Изучив магистерские программы, доступные для иностранцев в Токио, я выбрала два престижных японских университета: Васэда и София. Продолжать изучать японские глаголы мне больше не хотелось: я уже давно не видела себя в качестве синхронного переводчика, которым так мечтала стать ещё лет пять назад. Да и поработав немного в качестве сотрудника по работе с клиентами-японцами в одном из представительств японского туристического агентства JTB в Санкт-Петербурге, я поняла, что перспективы с японским языком не особенно радужные. Вдобавок потоки японистов с трудом находили работу. Кто-то устраивался гидом, кто-то переводчиком на завод Toyota в Петербурге. Другие забывали про язык и уходили переучиваться на программистов и экономистов, откладывая специальность востоковеда пылиться на полочке.

Выбрав направление «Международные отношения и международный бизнес», я начала изучать необходимые документы и отправилась на дополнительные курсы английского, чтобы сдать тест Toefl, который был необходим для приёма на магистерские программы. Полгода подготовки всех документов, сертификатов, экзаменов и эссе - и я ждала того, что приготовила мне судьба. В июне 2010-го, за месяц до получения степени бакалавра, пришло радостное сообщение по почте: меня зачислили на магистерскую программу одного из университетов. Впереди предстояла ещё одна сложность: получение гранта от правительства, но уже в самой Японии.

Высшее образование в Японии платное: сколько будет стоить ваше обучение зависит от того, в какой университет (государственный или частный) и на какую программу вы подаётесь. В среднем стоимость двух лет в магистратуре Японии варьируется от 3 до 6 миллионов иен (3000060000 $). Добавить к этому плату за квартиру, покупку продуктов и всего необходимого для каждодневной жизни - и получается довольно дорогое удовольствие.

В первый месяц своего обучения в магистратуре я начала готовиться к подаче документов на стипендию от правительства Японии. Свободных мест было всего пять, подающих заявление - несколько сотен. Решив задействовать все сильные стороны, я написала длинное эссе на японском о теме своей научной диссертации, что думаю, сыграло свою роль: вернувшись в Японию, я отлично знала, что именно буду изучать в свои последующие научные годы, в то время как другие студенты с трудом понимали, чем будут себя развлекать.

Через несколько месяцев, в начале зимы 2010-го, я одержала ещё одну победу: японское правительство полностью оплачивало моё обучение и выдавало стипендию, которой было достаточно, чтобы вести весёлую и довольно праздную жизнь студента, даже если на это катастрофически не хватало времени. В отличие от бакалавриатских программ гакуси заработать степень магистра сю: си не так уж и просто. Отличительной особенностью моей программы были профессора из самых престижных университетов мира - Harward, Berkley, Tokyo, а моим научным руководителем стала советчик министра юстиции (в Японии иммиграционными делами занимается Министерство юстиции). Программа на степень магистра оценивалась в 30 зачётных единиц (объём изучаемого курса) и подразумевала сдачу различных работ, экзаменов, а также защиту диссертации.

Большую часть своей студенческой жизни в магистратуре я провела в библиотеке. В первой половине дня - занятия, всё остальное время -выполнение домашних заданий. К каждому занятию того или иного курса студенты должны были читать по книге или стопке научных статей, на основе которых они составляли свой анализ происходящего с отзывом, который распечатывался профессором перед каждым классом и иногда зачитывался вслух