то знай, что я останусь с вами, пока идёт заживление. Это займёт ещё несколько часов. А дальше буду ориентироваться на состояние девушки и её восстановление сил. Но этому можно подсобить.

— Как? — я услышал хрупкую заинтересованность в голосе.

— Сытным питанием и покоем. Она потеряла много крови и энергии, для хорошего восстановления одной алхимии будет мало. Добавляя к этому, я совсем забыл спросить — откуда такая рана? И как давно?

Мухоморчик кивала моим словам, после обратилась к лисе и снова зафыркала. Та благосклонно прикрыла глаза, шевеля ушами и поднимаясь с места. Я зачарованно смотрел на её зёв и потягивания, почти потеряв нить разговора.

— Второй рассвет. Упала.

И она взялась распрягать рыжего зверя, снимая рюкзаки и составляя их в одну кучу возле корня, ближе к древесной полости. Я принялся за анализ новой информации и подсчёты, попутно заканчивая со сбором своих вещей.

Если она поранилась утром, то заражение в крови должно быть поверхностным. Чистоцвет может справиться с внутренними остатками. В обратном случае, он проявился бы на теле и показал поражённые участки. Я основательно смутился: для полной уверенности мне придётся раздеть девушку и проверить её со всех сторон. При первом осмотре я был сосредоточен на целостности костей и поисках кровавых отметин. И полностью упустил из внимания, что буквально общупал всю незнакомку. В голову ударила кровь, и я с силой прикусил язык, чтобы боль вытеснила это лишнее наваждение. Но разогнавшееся смущение плотно засело внутри. Щёки с ушами вспыхнули, я весь покраснел.

Подумал о том, на какой смех и стыд подняла бы меня бабка в такой момент — и всё как рукой сняло. Благодаря этому я быстро успокоился, взял куль и перенёс чуть подальше от древесной полости и костра, прислонив его к противоположному рюкзакам корню. Обернулся, чтобы убедиться, что и человек, и лучина попадают в прямую видимость. Для получения нужного обзора переместился на несколько шагов в сторону. Вот так лучше: полностью всё видно и даже иногда вспыхивающее с новой силой пламя помогает, давая дополнительное освещение тёмной полости.

Мухоморчик сняла седло, и лиса, снова довольно потянувшись, кекекнула ей и, вильнув всем телом, одним прыжком перемахнула через древесный выступ, скрываясь из вида. Тяжело и глухо скрипнул корнемост, зашелестела осыпавшаяся земля.

Я отметил, что девочка окончательно успокоилась. Она накинула седло на продолговатый рюкзак, после чего поправила шляпу и по-птичьи присела на траву, подтянула к себе ноги, положив подбородок на колени и обняв босые стопы ладонями.

Я собрал поясную поклажу и, немного подумав, развернул узелок с едой, приготовленный Кашей. Внутри оказался ломоть свежего хлеба — накануне вечером сами пекли — небольшой кусок козьего сыра и в узелке поменьше, отдельно от остального, ореховые шарики в меду. Тоска моментально защемила сердце, хоть волком вой — моё любимое лакомство с самого детства. Переборов порыв, повернулся к проводнице, протянув ей узелок на раскрытой ладони.

Она молча покачала головой и, взглянув на меня, произнесла:

— Другая еда. Ты ешь. Тебе надо.

Я решил обойтись ломтиком сыра от общего куска и, завернув обратно всё остальное, прикрепил мешочки и флягу на пояс. Аппетит я нагулял за это время хороший, но важнее было прояснить другие вопросы.

— А что за поселение, о котором ты говорила?

— Там Грибники. Опята.

— Хранители леса? — я перенёс чемодан на новое место, фиксируя устойчивость ножками.

— Нет. Хранит Кетун. Лисий царь.

— Угу… — задумчиво протянул я. О самом поселении потом расспрошу девушку, и, быть может, в качестве благодарности она меня туда проводит? Было бы замечательно, но посмотрим, как сложится.

А всеядный хищник-хранитель — это хорошо. Это значит, что в его владениях можно охотиться. Мясо и некоторые внутренности нам нужны. Но есть загвоздка…

— Ты умеешь охотиться? — смущённо спросил я, потерев затылок. Трудно было признать вслух, но это занятие всегда вызывало у меня отторжение. Сколько себя помню, всегда отказывался без оснований оборвать чью-то жизнь, хоть и знал, что для пропитания и ремёсел много полезных ресурсов дают животные. Бабка пыталась приучить меня к этому, но всё в порожнюю — в детстве я впадал в бесконтрольную истерику, а когда стал старше, рыдания сменились зубоскалиньем.

Выручали местные охотники… Я снова вспомнил Анку, и сердце захолонуло от мимолётной грусти.

«Не твоя она», — вспомнил слова Каши. Вздохнул, отгоняя от себя воспоминания и возвращаясь к реальности.

Девочка, всё это время с сомнением наблюдавшая за мной, терпеливо выжидала, когда я выйду из размышлений.

— Умеет, — она ткнула пальцем в сторону девушки. — И Морель. Лиса. Принесёт мясо.

Я кивнул, вытаскивая из куля четыре засаленные и довольно толстые мягкие книги со своими записями, положил их на траву.

Выходит, мухоморчик распрягла лису, чтобы отпустить её на охоту? Хорошо, раз так. Она может принести целую звериную тушку. Тогда можно будет сделать снадобье из печени и помочь раненному организму в восстановлении. А что минует приготовление ужина, попробую разобрать на ингредиенты на будущее.

Я заглянул в древесную полость, послушал дыхание девушки и, убедившись, что всё без изменений, аккуратно поднял с земли листья с подсохшей и уже уловимо смердящей гнильцой.

«Запах усилился, хоть и растворяется в воздухе», — отметил для себя, понимая, что скоро мне предстоит серьёзно углубиться в свои записи и изучение этой заразы. В моей памяти Каша всегда так делала, когда сталкивалась с гнилыми ранами: изучала всё поражённое, чтобы подобрать лучшие способы избавления и очистки, и подробно записывала всё, что находила и наблюдала.

Но сперва приготовлю настои и притирку из того, что у меня есть. Когда и с чем вернётся лиса, оставалось вопросом — всё же охота идёт к терпеливым. Да и лишние надежды с ожиданиями ей только мешать будут.

Положил листья на мшистую кочку между корнем и чемоданом, усаживаясь рядом и скрестив ноги для удобства.

— Твоё имя? — неожиданно спросила проводница, склонив голову набок и рассматривая меня.

— Элей, — я улыбнулся, переводя своё внимание в недра своей сокровищницы.

Выбрал два удобных маленьких флакона, подобрал к ним пробки и взялся за дело.

Получатся весьма концентрированные настойки: одна — из красного клевера с острокорнем, и вторая — из имбиря. Я рассудил, что они лучше всего в нынешней ситуации помогут с восстановлением крови и её обращением в организме. Если же лиса принесёт целого зверя, то добавлю к ним ещё и печёночный отвар. Он сможет усилить свойства клевера и имбиря, а их связь добавит сил и крепости всему организму.

Я остался доволен этим теоретическим путём и увлёкся приготовлением.

Мухоморчик погрузилась