Шрифт:
Закладка:
— Парь меня…
Я б кое-что иное сделал. Ласково отхлестал. Ножки. Попку. Спинку. А когда она перевернулась, думал сдохну. Внизу аж боль разлилась от нестерпимого желания. Чувствительность достигла пиковой точки. Прикосновение плотно облегающей ткани трусов отзывалось болью. Каждый шаг — пытка. Говорят жара как и холод должна сбавлять степень желания? Нагло врут!
Пришёл мой черед издеваться. Одновременно истязая и её и себя. Я то легонько пошлёпывал веником то тут, то там. То чуть сильнее, то едва ощутимо. То мягко проводил по телу девушки, касаясь возбужденно торчащих сосков. Веник окунал то в горячую воду, то в холодную. Маша порой вздрагивала, выгибалась навстречу моим движениям. Начала постанывать. И я не выдержал.
Выскочил наружу. Буквально кубарем скатился к реке. Плевать что самое глубокое место до середины бедра. Всё равно бодрит. Температура как из родника.
Со стороны бани послышался стук захлопываемой двери. Бросил туда взгляд. Машка, в чем мать родила пробирается по заросшим ступеням к воде. Вид снизу, ну ооочень впечатляющий. Даже холодная вода уже не остужает. Ещё чуть-чуть и пар вокруг пойдет.
— Там внизу валуны… — произношу, выбираясь с «глубокого» места, где под ногами плотный речной песок, ко входу.
Протянул руку. Приняла. Спустилась прям как графинька какая из кареты. С грацией. Достоинством. Королева.
А дальше… Мы плескались аки дети малые. Алкоголь куда-то улетучился. Вскоре мы не только остыли, но даже подмерзнуть умудрились. Весело смеясь забрались обратно на берег. Машка полезла первая. Зрелище сзади… Уууу…
Заскочив в баню быстро хлопнули по стопке и в парную. Согрелись, и назад в предбанник. Спиртное дало о себе знать. Хорошо. Весело. Беззаботно. Присутствие обнаженного соблазна уже не напрягает. Организм адаптировался. Жизнь прекрасна. А всё прочее? Прочее потом. Не сейчас.
— А чем ты стучала? — вспомнив странный звук, поинтересовался я.
— В старых домах часто тайники встречаются, — как ни в чем не бывало отозвалась девушка.
Как-то обидно стало. Чего она в моем доме что-то ищет без меня?
— Вот тебе подарок бы был, если б я что-то нашла…
Хм… Ну так-то да. Интересно было бы. Только стены крушить ради призрачных кладов желания у меня нет.
— Тут домов много, — пожал плечами я.
— Много, — согласилась Маша. — Только вот вспомни, все то горели, то ещё что. По рассказам все почти перестраивались в последние пару десятков лет. Думаешь под развал СССР и потом, кто-то клады прятал? А ваш дом как стоял, так и стоит. Прям как усадьба барская. Вот я и подумала…
Тут она права. Всё действительно так. Прочие дома в деревне то ураган помнится повредил, то деревья падали разрушая строения, то пожары. А ближе к броду, в половодье топило, дома сгнивали быстро и перестраивались по новой. Дедов дом как зачарованный. Стоит всем назло. И сейчас крепче всех.
— Как-то не думал об этом, — усмехнулся я.
— А ты подумай… — озорно сверкнула зеленющими глазами эта ведьма. — Может поищем?
На автомате, чуть не кивнул. Но замер. Это предложение снова вызвало внутренний дискомфорт. Несогласие. Необъяснимое. Но на удивление категоричное. Как тогда, когда она хотела амулет посмотреть.
— Эй, ну ты чего?
Девушка встала со своего место. Приблизилась, роняя мне на плечи тяжелую мокрую гриву. Склонилась. Соблазнительные полушария качнулись перед глазами. Вцепился в скамью, чтобы руки не тянуть куда не надо.
— Идём? — прошептала на ухо эта искусительница, и отстранившись обернулась в полотенце.
Внутри всё всколыхнулось. Надежда. Желание. Фантазии вовсю рисуют картины того, что может произойти в доме…
И мы пошли.
Уже смеркалось. Звезды зажглись. Сверчки стрекочат. Прохладно. Луна полная. Красивая. Большая.
В доме тепло, оказалось Маша электронагреватель в комнате ещё днём включила. Девушка тут же скинув полотенце продефилировала в отведённую ей комнату. Вышла обратно уже в облегающих трениках и длинной футболке, мокрые волосы стянуты на макушке в хвост. Я решил тоже в мокрых плавках не щеголять задом, и быстро переоделся, натянув спортивный костюм.
«Тук-тук-тук…» — постучала она по стене возле входной двери.
— Тут же и так видно что в одно бревно сложена стена, — удивленно воззрился я на девушку.
— Кто сказал, что клад большой?
Прозвучало как: «Кто сказал, что будет легко?»
— Не обязательно же сундук. Может шкатулка малая… Или плоское что-то.
— Что? — растерялся я.
— Не знаю. Письмо. Древняя рукопись. Дневник. Книга… Или вот такая безделушка… — её взгляд опять зацепился за амулет на моей шее. — Ты его где взял?
Вопрос снова напряг. Отвечать не хотелось.
— Он у меня давно, — уклончиво отозвался я. Ну а что? Даже не соврал. Больше пяти лет прошло как я его обнаружил.
Акцентировать внимание девушка не стала, сменив тему.
Фантазируя на тему возможных находок, неспешно простукивали стены. Я с табурета по верхам. Маша низ и среднюю часть. Периметр немалый. Процесс обещал быть долгим. В промежутках допивали кажущийся бесконечным коньяк. Может у Машки и не одна бутылка в запасе была? Собственно, кто против то?
Завершив в «гостиной» перешли в комнату деда. Так как «свою» комнату она уже осмотрела. Одна стена. Вторая… Третья…
Нечаянно, подозрительно лёгким движением, сдвинул дедову кровать. Как? ХЗ. С виду неподъемная. А там… В полу дверца. Видимо ведущая в подпол. Покосился на Машку. Увлеченно постукивает. Задвинул кровать обратно. Попробовал ещё раз сдвинуть с места. Не фига. И ещё раз. Тоже самое. Наверное в определенной точке стоять надо. Ну да ладно, потом разберусь. Но любопытно аж жуть. Никогда не думал, что здесь подвал есть.
Я если честно устал уже. Или это алкоголь так отпускает? Хотелось лечь и не вставать. И чтобы никто не трогал. Даже языком лень ворочать уже. Не говоря о скачках на табурет и обратно. Дался ей этот клад?
В голове будто дятел поселился. Засел там, и назойливо долбится прямо в мозг: «Тук-тук-тук… Тук-тук-тук… Тук-тук-тук…»
— Ого! Слышишь? — радостно воскликнула Машка и заозиралась по сторонам, явно собираясь курочить стену.
— Это чердак… — не разделяя её воодушевления, буркнул я.
Девушка взглянула на меня как на умалишенного, и милостиво известила, ткнув пальчиком вверх:
— Чердак, там!
— Чердак, там, — согласно кивнул я. — А
