— Я не буду совершать жульнический подвиг,— насупившись, ответил Андрей.

— А больше ты здесь ничего героического не найдешь,— удивленно глядя на странного кандидата, сказал Пострадавший.— Так что давай соглашайся, а то вообще останешься без подвига, и Фея тебя не примет.

— Ну и пусть,— продолжал упрямиться Андрей.

— Хорошо,— почесав лохматую голову, проговорил Пострадавший.— У нас есть подвиги и посложнее. Специально для особо храбрых кандидатов. Пойдем к розовому дракону спасать даму твоего сердца. Не бойся, дракон хотя и страшный, но добрейшей души чудовище. А огонь из его пасти вылетает ненастоящий. Дашь ему разок-другой мечом по шее и спокойненько уведешь даму во дворец.

— Не хочу я никого бить мечом по шее,— сказал Андрей и поднял с земли брошенный велосипед.

— Чудак-человек.— Пострадавший огляделся вокруг, как бы приглашая гуляющих граждан вместе с ним подивиться несговорчивому кандидату в рыцари.— Меч тупой, как валенок, и дракону совершенно не будет больно. К тому же он тренированный. Его целыми днями лупят все кому не лень. У него вот здесь,— Пострадавший похлопал себя по шее,— здоровенная мозоль. Броня, а не кожа.

— Все равно не хочу— Андрей собрался уже сесть на велосипед и уехать, но конопатый коротышка остановил его.

— На тебя не угодишь. Какие-то разборчивые кандидаты пошли. Ладно, погоди, я сейчас.

Кряхтя и бормоча что-то про тяжелую работу, Пострадавший сорвался с места, быстро пересек набережную и скрылся за углом ближайшего дома. А уже через секунду из-за этого же угла вышла маленькая сгорбленная старушка в розовых лохмотьях и с розовой клюкой в руке. Она проковыляла несколько метров по дороге, но неожиданно поскользнулась на гладких мраморных плитах и, высоко задрав ноги в рваных розовых чулках, шлепнулась на спину.

— Ай-яй-яй! — запричитала старушка голосом Пострадавшего.—Ах, бедная я, бедная! Я, кажется, сломала себе копчик, ногу и два ребра! — Старушка перестала кричать, посмотрела на Андрея и с укором проговорила: — Ну, чего ты стоишь? Не знаешь, что в таких случаях следует делать?

— Знаю,— ответил Андрей,— но помогать не буду. Я же сказал, что не хочу совершать фальшивый подвиг.

— Ты это серьезно? — Пострадавший поднялся на ноги и снова принял прежний вид.

— Серьезно,— ответил Андрей.

— Ну, тогда пойдем.— Конопатый инструктор подошел к Андрею, взял его за руку и потащил по набережной.

— Куда вы меня тащите? — пытаясь вырваться, испуганно проговорил Андрей.

— К Фее, куда же еще?

— Да? Но я же не совершил никакого подвига,— озадаченно сказал Андрей.

— Вот и молодец.— Пострадавший улыбнулся Андрею и добавил: — В последний раз я видел такого же упрямца лет десять назад. Пойдем, пойдем, Фея страны Розовых Снов ждет тебя.

В этот момент из соседнего магазинчика вывалился гражданин, который спрашивал чего-нибудь зелененько­го или желтого. Он все так же держался за голову и стонал:

— Кошмар! Ни ресторанов, ни пива! Хоть в петлю лезь! Разбудите же кто-нибудь!

— Не в свой сон залетел, бедняга, здесь таких полно,— пояснил Пострадавший.— Вон, видишь тех, со скучными лицами, которые гуляют по набережной? Это те, кто не привык или не умеет веселиться. Они и в том мире скучные и, попав сюда, продолжают жить той же скучной жизнью.

— А где те, кто умеет веселиться? — спросил Андрей.

— Это там, вон, видишь, полетели? — Пострадавший показал рукой на стайку школьников, которые летели с портфелями в зубах. Размахивая руками, они направились в сторону веселого городка и вскоре скрылись из виду.— Там парки, театры и игротеки. А здесь у нас официальная часть города. Здесь получают удовольствие либо от чистоты и порядка, либо от тишины и покоя.

Глава IV

Пострадавший кивнул двум дюжим розовощеким стражникам, распахнул перед Андреем двери и пропустил его вперед.

— Заходи,—почтительно склонив голову, пригласил он.— Надеюсь, ты не забудешь старика, когда тебя произведут в рыцари страны Розовых Снов? Ты прости, если я был немного груб с тобой. Мы здесь так редко видим по-настоящему благородных людей. И не захочешь, очерствеешь сердцем и позабудешь все правила приличия.

— Я не помню, чтобы вы мне грубили,— ответил Андрей.

— Замечательно,— обрадовался Пострадавший.— Это вполне по-рыцарски.

Они подошли к длинной широкой лестнице из розового мрамора, которая вела наверх. Здесь в несколько рядов стояли в очереди самые разные кандидаты в рыцари: мальчики и девочки, мужчины и женщины и даже совсем древние старички и старушки. У каждого кандидата на ладони был начертан химическим карандашом номер очереди, и когда Андрей с Пострадавшим начали подниматься по ступеням, кто-то услужливо протянул им карандаш.

— Спасибо, нам не надо,— поблагодарил Пострадавший и потащил своего спутника дальше.

На широкой лестнице, как и в любой другой очереди, было суетно и шумно. Иногда кто-нибудь из кандидатов вдруг начинал испуганно озираться, а потом исчезал, словно лопнувший мыльный пузырь. Андрей уже не удивлялся этому. Он знал, что, если человек исчез из этого мира, значит, он проснулся в том.

На лестнице как раз заканчивалась очередная пере­кличка и сверху то и дело слышалось:

— Сто двадцать седьмой есть?

— Есть, есть,— закричал пожилой лысый гражданин.

— Сто двадцать восьмой есть? — перегнувшись через перила, крикнул распорядитель в розовой ливрее.

— Есть, сынок,— прошамкала маленькая горбатая старушка.

Сто двадцать девятым оказался тот самый унылый мальчишка. Проходя мимо него, Пострадавший хлопнул его по плечу и на ухо сказал ему:

— Зря теряешь время. Шел бы лучше кататься на каруселях.

Мальчишка пожал плечами, громко чихнул и простуженным голосом ответил:

— Успеется. Вот стану рыцарем, потом накатаюсь.

— А что они здесь делают? — удивленно спросил Анд­рей у своего провожатого.

— Это все липовые рыцари. Дожидаются своей очереди на прием к Фее. Пап-прашу,— раздвигая руками фальшивых героев, громко командовал Пострадавший.— Пап-прашу, граждане кандидаты.

Внезапно дорогу им загородил усатый дядька могучего телосложения. Он возвышался над хрупким низкорослым Пострадавшим, как дерево баобаб, и возмущенно говорил:

— Без очереди не пущу. Не имеете права! Мы все здесь такие же рыцари и не позволим всяким проходимцам по блату пролезать к Фее.

— Такие же, да не такие,— легко отстранив его, сказал Пострадавший.— Эх, граждане, и охота вам такой приятный сон в очереди проводить?

— И я этого розового заморыша собственными руками из воды вытащил,— не унимался дядька.— Ну кругом