Шрифт:
Закладка:
Поразглядывав оголенный кусок с полминуты, Кирилл заторопился подняться на этаж выше. Во-первых, там должно быть теплее. Во-вторых, что все же важнее, там находится пульт управления. Нужно постараться разобраться в нем. Включить отопление, и при этом постараться не отключить подачу воздуха или освещение, или еще что-нибудь немаловажное. Может он все те криокапсулы нечаянно отключит, и люди в них погибнут. Впрочем, люди ли. Он с непонятными для себя чувствами в который уже раз посмотрел на свои нечеловеческие руки.
В голову навязчиво лезли мысли, что он не нашел выхода отсюда, запертого или даже заваренного. В то, что через какую-нибудь из многочисленных дверей третьего этажа можно отыскать выход, он не верил. Тот этаж похож на жилой. Выход там может быть только через окно. А что-то подсказывало, что окон здесь нет.
Тряхнув головой, чтобы отбросить ненужные мысли, он зашагал к ближайшей лестнице. Торопливо поднялся на основной этаж и, стараясь не смотреть на криокапсулы, для чего пришлось держать голову высоко поднятой, преодолел зал и уже вскоре оказался в Бублике. Все здесь было без изменений. Точнее меняться здесь было попросту нечему. Усевшись на банкетку, Кирилл уставился на строки треугольных символов, вспыхнувшие чуть ярче, чем светились до этого. Они по прежнему оставались такими же непонятными. А на что он надеялся? Что за пару минут разгадает этот шифр? Если это шифр, конечно.
В этот момент заурчало в животе. Да и холод продолжал донимать. Потыкав в пульт, как и в первый раз наугад, Кирилл ничего не добился. Каждая манипуляция с контекстным меню вызывала окно блокировки. А потом заблокировался весь пульт и больше уже ни на что не реагировал. С задворок сознания стала накатывать паника, а перед глазами вставало воспоминание о том, как он глядел на сетчатый потолок сквозь стеклянную крышку гроба.
Он нажимал и нажимал на сенсорные кнопки, но ничего не выходило. Только слышался неприятный звук из громкоговорителя.
Только тут Кирилл понял, что давно уже не слышал электронного голоса, и его это встревожило.
- Ну что за гадство-то, а? - воскликнул он, саданув кулаком по панели сенсорного экрана, от чего по черной матовой поверхности разбежались круги неоново-голубых всполохов.
Вскочив на ноги, Кирилл принялся мерить Бублик шагами. То ходил по кругу, обходя пульт и черный стеклянный столб вокруг, то взад и вперед от скругленной стены к пульту и обратно. В процессе он немного разогрелся и даже отбросил кусок неведомого отделочного материала в сторону. При этом все отчетливее понимал, что температура в этом чертовом бункере продолжает снижаться. А еще он понял, что сделать что-либо можно только с помощью этого дважды чертового пульта. Если бы только понимать, что там написано.
Раздраженно выругавшись, он зашагал к ближайшему выходу, а в центре криозала повернул на девяносто градусов и зашагал в следующий криозал, оттуда дальше и дальше. Двери между залами плавно открывались перед ним, и закрывались позади. Криозалы были, что неудивительно, одинаковыми, они мелькали как картинки в калейдоскопе, раздражая взгляд мигающими индикаторами на саркофагах криокапсул. Сколько кругов он уже навернул? Несколько точно. После десятого криозала он сбился, так как в общем-то цели считать залы у него не было. Залы продолжали мелькать, тревожно подмигивая индикаторами на криокапсулах, а Кирилл не сбавлял скорости. Про холод он уже не вспоминал. В какой-то момент он заметил, что думает о том, кажется ли ему, что лампочки индикаторов стали моргать чаще, или нет. А сам уже понимал, что стали. Они моргали так часто, что это было больше похоже на мерцание.
Но что-то другое вдруг привлекло внимание Кирилла и он остановился. По инерции он прошагал еще с полдюжины шагов, а потом развернулся и осмотрел помещение. На первый взгляд все было по прежнему: два ряда криокапсул по пять штук. Сумасшедшие огоньки индикаторов мерцали на стеклянных крышках, за которыми, к счасть, ничего и никого не было видно, и отражались в глянцевых поверхностях стен.
- Вот оно, - прошептал Кирилл, выхватив взглядом капсулу без огоньков.
Опасаясь разглядеть под стеклом труп, он шагнул ближе. Еще шаг и он увидел, что крышка и вовсе открыта, а ложе под нею пустое.
- Да это же моя, - выдохнул он. - Может лечь обратно и помереть здесь тихонечко?
Но вместо этого он опять резко развернулся и зашагал к проходу в Бублик, а там к пульту. С не меньшей решимостью он сел на ближайшую банкетку и уставился на незамысловатые, но от этого не более понятные, чем какие-нибудь иероглифы, символы.
По центру, как и в прошлый раз, когда нечем было дышать, располагалась большая красная надпись. По боками, а также сверху и снизу надписи поменьше и неоново-голубого цвета. На красную надпись следовало только звуковое сообщении о невозможности действия. На мониторе при этом ничего не менялось.
- Ну и фиг с ним, - пробурчал Кирилл, принимаясь перебирать все прочие надписи.
Но чаще всего после пары тройки новых подменю, дальнейшие действия с какой-то строкой блокировались. И вдруг очередная строка в подменю отозвалась в колонкам совсем другим звуком, а рядом появилась строчка с двумя прямоугольниками и несколькими символами на каждом из них, как будто бы это было “да” и “нет”. Надеясь, что первый слева прямоугольник это “да”, Кирилл нажал на виртуальную клавишу.
Глава 4
Кирилл нажал на виртуальную клавишу, и звука, сопровождающего блокировку или отмену действия на этот раз не было. На экране пульта рядом со строкой, которую он только что активировал, появилась полоска, похожая шкалу загрузки, и она довольно быстро наполнялась.
В ожидании чего-то неведомого пульс участился и Кирилл даже пересел на краешек и навис над пультом, надеясь вовремя увидеть изменения.
С легким “дзинь”, выданным динамиками где-то под потолком, обозначающим, по всей видимости, выполнение команды, перед глазами прямо в воздухе появилась надпись, состоящая все из тех же треугольников. Она сменилась другой, затем третьей. Звуковое сопровождение, похожее на клацание,
