— Ага, — завороженно смотря на меня ответил брат. — Ты теперь блондинка. И волосы какие-то короткие, как у мальчика.

Я потрогала волосы. Вместо длинных кудрей голову украшало каре. Опустила взгляд ниже — одежда девочки-подростка натянулась на вполне себе женские формы, норовя вот-вот треснуть.

— Невероятно, — прошептал Киллиан с приоткрытым ртом.

Внезапно я почувствовала, что мне нехорошо. Все снова начало дрожать вокруг, по коже пробежал озноб. Было похоже на то, будто у меня резко началась простуда, только еще и зрение исказилось.

— Что-то не так, — сказала брату.

— Обернись обратно.

Я вернула себе прежний облик. Картинка стала четкой, озноб прошел.

— Ты не можешь быть вечно в чужом теле, — сказал Килли. — Магию нужно восстанавливать. А еще тренировать.

— Как?

— Я не знаю, — пожал он плечами. — В семье отродясь магов не было.

— Ладно, — вздохнула я. — Идем домой, а то голова теперь немного кружится. Еще разберусь с этим даром.

Уже дома, когда все спали, я снова попыталась изменить свою внешность. Я даже поставила начищенный таз, чтобы увидеть, как это происходит. Воздух накалялся вокруг меня, подрагивал, но так ничего и не произошло. Я чувствовала себя пустой, выжатой до самой капли. Может в этом было дело.

В ту ночь, как бы мне не хотелось, я так и не смогла увидеть свое прежнее лицо — лицо Анастасии Высоцкой, девушки из другого мира.

7

С того самого дня, как во мне открылся дар, мы больше не воровали. Мне было трудно убедить Киллиана, что нам больше это не нужно. Он долго сопротивлялся, приводил доводы, что теперь мы станем успешными карманниками. По его мнению, я теперь могла залезть в карман к кому угодно, тут же сменить внешность и уйти не пойманной. Я была категорически против, поэтому придумала кое-что другое.

Немного потренировавшись, я смогла надевать на себя чужую личину на минут пятнадцать-двадцать. После мне нужно было отдохнуть часик-два, и я снова была готова использовать трансформацию.

Киллиан стащил для меня из прачечной цветастое платье, а к нему платок. Из деревянных бусин мы сделали ожерелье, навесили несколько медяков, чтобы оно хоть немного бренчало. Теперь каждое утро я доходила до площади и оборачивалась в девушку-цыганку. Я танцевала и собирала вокруг себя куда больше зевак лишь потому, что была безумно красива. Кому хочется смотреть на тощую двенадцатилетнюю девчонку в обносках? А на знойную красавицу с манящими глазами и соблазнительными формами? То-то же.

Килли ходил по толпе с кепкой, куда зеваки бросали монетки. Теперь за одно короткое выступление мы собирали больше, чем за целый день потрошения карманов раньше.

Закончив танцевать, я предлагала погадать желающим. Я брала в руку чужую ладонь, водила по складкам и морщинкам пальцем, рассказывая что-нибудь приятное ее обладателю. Всегда выдумывала, что ее или его ждет любовь, успех, богатство или счастье. Погадав двум-трем людям, я скрывалась в проулке. Личина спадала, и я отдыхала.

Эти мои исчезновения еще больше будоражили толпу. Город гудел, обсуждая, что это за смуглая красавица появилась в столице, как ее зовут, и почему никто ее не знает. В одно из выступлений, когда особо настойчивый мужчина, требовал назвать меня свое имя, я сдалась и ляпнула первое, что пришло в голову — Кармен. Так меня и прозвали.

Мое имя было у всех на устах. Но спустя примерно полгода, как интерес стал стихать, я поняла, что должна снова вернуть нам хороший доход. Мы с Килли немного накопили денег за этот срок и купили столик-тележку. Раздобыли карты и красивую скатерть, и на площади появилась Изольда — старая гадалка.

Будущее интересовало людей больше, чем танцы, это я хорошо поняла, еще будучи Кармен. Поэтому, когда встал вопрос о смене деятельности, я даже не думала долго. Старуха с картами быстро собрала вокруг себя желающих заглянуть туда, куда не следовало. За гадание на картах я брала куда больше, чем за гадание по ладони. Впервые сквозь наши тучи нищеты забрезжил луч солнца.

С первых свободных денег я купила себе книгу, по которой можно было научиться читать. Это было сложно, ведь она была далека от удобной и понятной азбуки, но я справилась довольно быстро. Я пыталась научить и Килли, но он всячески уклонялся от этого. Пришлось чуть ли не силой заставлять его. Он выучил буквы, научился складывать слоги в слова, но на этом все. Хорошего чтеца из него так и не вышло. Может, будь у нас больше времени, я смогла бы помочь ему, но нам нужно было работать.

Я думала, что наконец мы сможем сменить жилье, питаться лучше. Но у жизни, как всегда, на все свои планы. Во-первых, нам пришлось довольно внушительную сумму заплатить королю воров, чтобы этими самыми ворами перестать быть. Да, оказалось, что выйти из темных делишек куда сложнее, чем думалось. Хочешь воровать — плати. Не хочешь — плати еще больше.

— Я сделаю тебе скидку, девочка, — сверкал золотым зубом Эйтан в тот день, когда я видела его последний раз. — Но лишь потому, что ты мне нравишься. Ты умная, Эльтария, а таких среди нищеты не много.

Похвала от такого человека была весьма сомнительна, но слышать было приятно.

— А ты не хочешь стать моим счетоводом? — предложил вдруг повелитель воров. — Я буду хорошо платить, зуб даю.

Может от того у него и был один золотой, что он кому-то обещал уже что-то, но не исполнил. В любом случае соглашаться у меня не было намерений.

— Простите, я не могу, но очень благодарна, — постаралась смягчить отказ. Я боялась до дрожи в коленях, что нас с Килли так просто не отпустят. К счастью, я ошибалась. И из вонючей таверны мы вышли совершенно свободными.

Впереди было столько возможностей. Мы все сможем, заработаем деньги, уедем… Так нам казалось. Но у судьбы были свои планы.

Нора заболела сильнее, чем прежде. Она уже кашляла постоянно, иногда даже кровью. Нам пришлось отдать кучу денег за то, чтобы врач осмотрел ее.

— Ей не долго осталось, — сказал он. — Пару лет, и ее легкие совсем сгниют.

— Мы можем как-то вылечить ее? — спросила, прижимая к себе побледневшего Килли.

— Вы можете покупать ей лекарства, чтобы облегчить состояние. Но оно ее не спасет, лишь снимет ужасную боль. Единственный выход — обратиться к магу-целителю, но, боюсь, его услуги вам будут не по карману.

— Сколько? — спросила я.

— Примерно две тысячи золотых.

— Сколько?! — не сдержала я возмущения. — Да на эти деньги можно купить хороший дом в