черноглазого красавца. Он щеголял в зелёном свитере крупной вязки на голое тело, невозможно узких джинсах и высоких грубых ботинках, точь-в-точь как те, которые любили носить модники в столичном университете, а его тёмные волосы были обрезаны чуть ниже ушей, ровно, как по линейке. – И неудивительно: ведь он норовит вытащить из игроков наружу всё худшее, что в них есть. А нет такого человека, в котором не было бы совсем никаких пороков.

Окружавшие его существа – иные из них были похожи на ожившие кряжистые пни, а другие, напротив, с виду казались нарочито миловидными – зашептались и захихикали, и только серьёзный молодой человек в сером пальто нахмурился. А Неблагой же развернулся всем телом и широко улыбнулся, обнажая острые зубы:

– Дорогой кузен Айвор! Неужели я слышу от тебя нечто разумное?

– Чистил бы уши – слышал бы почаще, – невозмутимо откликнулся тот, кого назвали Айвором. – Впрочем, я не говорил, что победа за тобой. Эйлахан – из лисьего племени, а они никогда не проигрывают, знаешь ли… Ну что, я наподхалимничал на бокал вина?

– На бутылку, – фыркнул Эйлахан, Король-Чародей. Физиономия у него была подозрительно довольная и проказливая для того, кто ввязался в безнадёжный спор; даже его приятель, Валентин, поостыл и снова сел рядом, правда, уже не в лисьем обличье, а в человеческом. – Что ж, будешь свидетелем нашего спора – и судьёй.

– Да мы все здесь свидетели, – расхохоталась из темноты женщина, и следом зазвучали другие голоса:

– Ай да Игры нынче!

– Ещё не начались, а уже веселье пошло!

– Видать, не зря Фэлан-домосед с Пресветлой Сирше в кои-то веки честному народу на глаза показались!

– Видать, не зря Город-Змей из своих болот выбрался!

– Ой, да ты погляди, сестра, как он шипит!

– Видать, не зря Дева-Беда намедни волосы чесала и плакала!

– Видать, не зря речной колдун наконец оженился…

– Речной колдун зря вас не утопил, болтуны. Ну, так это никогда не поздно сделать.

Они бы, наверное, долго ещё пересмеивались и перешучивались, но тут Неблагой из Эн Ро Гримм хлопнул в ладоши, и грянул гром, а каждый лист, каждая былинка на мгновение вспыхнула зловещим красноватым светом.

Голоса умолкли.

Неблагой, оглядевшись довольно, продолжил:

– Так-то лучше. А то залопотали, как листья на ветру… Между тем, Игры нынче и впрямь непростые. Тот, кто сможет победить, получит не только трон и корону, – он понизил голос; вдоль поясницы точно холодком потянуло. – Я исполню любое желание победителя. Я, Великий Неблагой из Эн Ро Гримм. Слышите? Я могу вернуть мёртвых, по которым вы тоскуете. Я могу обернуть время вспять. Ваших врагов могу утопить в крови, дать любую власть, любую силу… Я могу всё.

Уж кто-кто, а Джек хорошо знал, что это обман. Сказки, которые рассказывала мать, учили этому, да и не только они… Но на одно мгновение – всего на одно – он страстно захотел вернуться домой.

Не в особняк, ставший чужим, нет.

…туда, где медвяные травы на крутом склоне холма; туда, где мать смеётся и тянет к нему руки, помогая карабкаться вверх, а отец сидит на клетчатом покрывале, пьёт чай из крышки термоса и улыбается, и глаза у него ещё не потускневшие, живые, и…

«Обман, – напомнил себе Джек, крепко сжав кулаки. – Всё это обман. То, что ушло, не вернуть, никаким колдовством, даже самым могущественным».

Он знал это наверняка – и всё же страстно желал.

А Великий Неблагой, который до сих пор даже в сторону его не глядел, вдруг посмотрел в упор и усмехнулся, точно видел это желание так же ясно, как смертные люди видят огонь в ночи.

– Славно, – произнёс он, и от короткого слова повеяло отчего-то кровью и смертью. – Славные будут Игры.

У Джека изрядно закружилась голова – и очень невовремя, потому что Неблагой перешёл наконец к сути и начал излагать правила. Рассказал о «королевстве» – о некой ограниченной территории в землях фейри, обнесённой магическим барьером, «стеной тумана», которая не пустит назад игроков, однажды туда попавших. О «ролях», которые между игроками распределяли – ведьмы и ведуны, короли и королевы, дичь, охотники, следопыты, разбойники… К каждой «роли» прилагались свои преимущества. Например, каждому «королю» с самого начала доставалась в управление какая-нибудь мелкая деревенька, а значит, добывать себе пропитание и заботиться о крыше над головой ему было не нужно. Охотникам выдавали оружие, ведьмам – по магической книге…

«Тут должен скрываться подвох», – сквозь дурноту подумал Джек.

И оказался прав.

Король мог стать сильнее и отправиться за пределы своей деревни, только раздобыв магическую книгу, но в то же время он являлся обладателем фрагмента некого ключа, без которого не открыть путь к лабиринту, в сердце которого спрятана главная награда.

– Выходит, что любому королю, чтоб иметь шанс на победу, непременно нужно обокрасть ведьму и лишить её силы, так, что ли? – пробормотал Джек. – Ведьмы, чтоб нарастить могущество, станут отнимать книги друг у друга. А любой другой игрок будет охотиться за королём, чтобы добыть этот самый ключ… И так все между собой перессорятся, что ли?

– Переубивают, – злобно хихикнул человечек у него на плече. – Уж такие вы, люди. Каждый раз одно и то же!

Такие ловушки, стравливающие игроков между собой, крылись на каждом шагу.

По всему «королевству» были разбросаны «головоломки», многие из которых решить получилось бы только сообща, усилиями нескольких человек, но вот награда полагалась только одна. А без награды – ключа или подсказки – не доберёшься до лабиринта. Не доберёшься до лабиринта – ни сможешь победить в Играх. А не сможешь победить – останешься навек пленником этих земель и рабом их жестокого хозяина.

«Великий Неблагой из Эн Ро Гримм, – подумал Джек, и во рту у него пересохло; чем дальше, тем больше Игры виделись не возможностью исполнить мечту, а огромной западнёй. – Вот почему его так зовут».

– Кроме одного, никаких запретов и нет, – подвёл тем временем итог Неблагой, широко ухмыляясь. – Предавайте, подличайте, убивайте – никто не увидит, никто не накажет! Всё дозволено… Не дозволено лишь убегать: кто попытается пройти сквозь границу-туман, тот пускай пеняет на себя. Затравлю гончими – их, чай, тоже кормить надо.

Джек поёжился – и окончательно