На утро, она была отстранено спокойна и безучастна.

На рассвете к ней в каморку зашла мадам Граж:

— Ну что, какое решение ты приняла Элейна? — спросила она.

— Я согласна принять предложение графа, но с двумя условиями, — ответила девушка.

— И какими же? — подняла бровь мадам Граж.

— О них я сообщу лично графу, я знаю, что магический брак не заключается без добровольного согласия, если мои условия не будут приняты, я лучше умру вместе с малышкой, чем соглашусь на брак, — спокойно ответила девушка.

— Хорошо, я передам графу, а теперь собирайся!

И она кинула в девушку платье, конечно, не подвенечное, но всяко лучше, чем было у нее.

Наскоро закинув в себя лепешку и запив травяным взваром, причесав волосы и одев Ладею, Элейна вышла на крыльцо. Лето сдавало свои позиции, местами трава уже была пожухлая и на деревьях золотились листья, клины диких гусей улетали в теплые края, она вдыхала освежающий воздух и раздумывала: «Зачем же она понадобилась графу? Ведь ни титула, ни приданого, ни влиятельных родственников у нее не было. Поверить в его внезапную влюбленность было глупо». Она думала и никак не могла найти ответа. Ровно в 10.00 к крыльцу пекарни подкатил богатый экипаж, двери были украшены золотыми вензелями и родовым гербом, на окошках висели бархатные занавески с тяжелыми кистями, все в этом экипаже дышало роскошью и состоятельностью. С облучка спрыгнул лакей и открыл дверцу экипажа, из него вальяжно выпрыгнул граф. Увидев девушку, он приосанился и расплылся в улыбке:

— Драгоценная Элейна, я так счастлив, что вы приняли мое предложение. Я обещаю вам, что вы ни в чем не будете нуждаться, — он хотел было добавить, что-то еще, но девушка остановила его жестом руки.

— Граф, я определенно не понимаю зачем я вам, в других обстоятельствах я бы ни за что не приняла ваше предложение, но мне не оставили выхода, однако у меня есть два условия.

— Слушаю вас, — напрягся граф

— Условие первое: вы удочерите мою дочь и ставите его первоочередной наследницей в очередь наследования, — граф скривился, но продолжал слушать.

— И условия второе, у нас не будет интимных отношений без моего согласия, — граф ухмыльнулся, но видимо был так уверен в своей неотразимости, хотя неотразим он был наверное лет 40 назад, и хитро улыбнувшись сказал:

— Я согласен.

— Мне нужна от вас магическая клятва, что вы не нарушите наши соглашения.

— Клянусь — процедил граф и с его пальцев слетела огненная искра, подтверждая клятву.

— Что ж тогда можем ехать в храм, — сказала девушка.

— Единственное условие с моей стороны, прекрасная Элейна, — вдруг заговорил граф, — боюсь, что по дороге к храму вам западет в душу какой-нибудь красавчик, поэтому прошу вас до объявления нас мужем и женой, не поднимать ваших очаровательных глаз.

Требование показалось Элейне смехотворным, если уж никто не запал ей в душу за год проживания здесь, где он боится увидеть этого мифического красавчика, но она согласилась. Они сели в экипаж и отправились в храм. Элейна впервые увидела храм вблизи, и какой-то трепет и робость появились в ней.

Белоснежное здание поражало своей архитектурой. Монументальные столбы венчали лестницу, вход был расписан тончайшими позолоченными фресками, внутри витал аромат благовоний и звенящей тишины, казалось даже мухи боялись потревожить покой богов. Она смотрела вокруг широко раскрытыми глазами, пока не услышали шипение графа:

— Элейна, глаза в пол!

«Да что ж он нервный то такой», — подумалось ей: «В кого мне здесь влюбляться! В статуи богов?» но взгляд опустила, уговор есть уговор. Граф подвел её к алтарю, где их уже ждал священник. Кивнув служителю, граф взял девушку за руку и встал напротив купели со священной водой. Священник начал свой речитатив, призывая богов в свидетели. Элейна старалась отстраниться от мысли, что сейчас она предаёт своего любимого Ладерана, но мысль, что только так она может спасти их дочь, и то что граф намного старше ее, придавала девушке сил. Наконец священник задал ей вопрос: «По своей ли воле и добровольно ты, Элейна Ботье принимаешь в мужья Антуана де Брита?» «Да» — пискнула она, не поднимая глаз, помня условия сделки с графом. «По своей ли воле и добровольно ты, Антуан де Брит, берешь в жены Элейну Ботье?» «Да», уверенно и радостно произнес граф. «Да будет этот брак освещен богами и нерушим, властью данной мне богами объявляю вас мужем и женой». Тут все пять чаш богов покровителей вспыхнули магическим сиянием, что является подтверждением состоявшегося брака, а Элейна почувствовала, как в ней нарастает какой-то звон, он становится все громче и вдруг выплескивается в золотую нить и направляется к графу, врезается в него и растворяется, она в недоумении поднимает глаза на священника и тот в ужасе отшатывается от неё.

— Граф, вы только что, приговорили меня к смертной казни, — шепчет он.

А граф рассмеявшись отвечает:

— Увы, мои друг, надеюсь боги примут во внимание ваше усердное служение им.

— Что происходит? — недоуменно спрашивает девушка, переводя взгляд с графа на священника.

— Вы маг жизни, и являетесь достоянием империи и не имели права выходить замуж без разрешения императора, — бормочет тот.

— Но сейчас то моя дражайшая супруга уже замужем, и брак наш нерасторжим, — отвечает ему граф, — графиня, — он подает Элейне руку, — я думаю ваша магия только начала просыпаться и вам необходим наставник, мы найдем вам учителей, ну а сейчас ваш замок ждет вас.

У входа их уже ждали слуги с Ладеей на руках. А Элейна поняла, что сейчас все её мечты, на то что однажды они с Ладераном будут вместе рухнули, ведь выходя замуж за престарелого графа, она понимала, что намного моложе его, а люди не вечны, и что годы в браке с нелюбимым мужем когда-нибудь закончатся и они будут её платой за безопасность дочери, теперь же она понимала, что этому не суждено сбыться. Ведь супруг магини Жизни обрученный магией, а ими были только женщины, живет столь же долго сколько и его супруга. По её щеке скатилась одинокая слеза, но девушка сделав глубокий вдох с любовью посмотрела на дочь. Теперь у неё осталась только одна цель в этой жизни. Безопасность её девочки, её Ладеи.

Глава 10

Безмагический лес. Хижина ведьмы.

Старая Ильга раскурила какие-то травы, поставила перед собой медный таз с водой, принялась что-то бормотать, встряхивать кисти рук и вглядываться в отражение воды и так продолжительное время. Наконец она шумно