богатствах семьи Блэкстоун и том факте, что в свои неполные сорок лет мужчина был разведен и до сих пор не связан новыми отношениями. Среди желающих породниться с богатствами Блэкстоунов был старинный друг Андре, лэрт Мордред Торн.

Делец и политик лэрт Торн загорелся мыслью выдать за лэрта Блэкстоуна свою старшую дочь Криспину – как сказала бы фэрта Брандт, очаровательную блондинку самых чистых кровей. Пока лэрту Блэкстоуну удавалось отбиваться от сватовства, но как-то вяло и неубедительно.

Во время салонных приемов долгими летними вечерами обе сестры Торн непременно присутствовали: лэри Криспина играла на флейте, младшая, лэри Маргарита, читала стихи собственного сочинения. Более живая и искренняя, она сразу расположила к себе Иду. Девушки сдружились, несмотря на то что общих тем для разговоров у них было немного.

Все в городе были одержимы предстоящим праздником летних гроз. Дамы в салонах уже почти месяц обсуждали предстоящий прием в королевской летней резиденции на Жемчужном острове, в пригороде Вестдалена. Приему предшествовала ярмарка и народные гулянья. Простой люд очень любил это событие, даже церкви Бога Исаии за долгие столетия не удалось справиться с языческим праздником Бога грома и молний. Именно в морской столице королевства он праздновался с особым размахом. Возможно, потому, что от спокойного моря зависел доход большинства горожан.

Месяц первого пребывания в городе прошел незаметно. Накануне ярмарки в честь праздника первых гроз в Вестдален стали съезжаться люди со всей страны: музыканты, торговцы и просто жаждущие развлечений. Приехал практически весь эренхельмский двор, а королевская семья должна была прибыть через два дня после ярмарки. Прием в «Жемчужном острове» назначили на следующий день после народных гуляний. Перед днем ярмарки посыльный из мастерской фэрты Брандт принес пару туфель и парадное платье изумрудного цвета. Ида целый вечер не могла на него налюбоваться – до того оно было прекрасно. Роскошное на неискушенный взгляд девушки, по меркам Вестдалена почти монашеское одеяние: закрытые, плотно облегающие рукава из нежного кружева, декольте лишь с легким намеком на ложбинку груди и вышивка по краю подола. К платью прилагалась заколка из латуни в виде нордландского дракона и ожерелье в том же стиле.

С темными волосами, голубыми глазами и светлой кожей девушка казалась себе в этом платье духом вод и леса. Празднику первых гроз такой образ хорошо подходил, сказочность в нарядах поощрялась. Для ярмарки Амалия посоветовала выбрать светло-синюю юбку, белую рубаху и вышитый цветами и листьями черный лиф. Ярмарка была более фривольным мероприятием с танцами, играми и вождением хороводов.

На следующее утро Иду ждала приятная неожиданность: в столовой был подан праздничный завтрак. Когда она поинтересовалась, – к ярмарке ли приурочен утренний пир, – выяснилось, что девушке исполнилось семнадцать лет, о чем она в хлопотах совершенно забыла.

– Свен всю последнюю неделю только и говорил о твоем дне рождения, осаждал повара бесконечными вопросами о праздничном пироге и утке. В заботах о тебе он даже стащил банку с консервированной вишней, за что был отлучен от кухни на неопределенный срок. – Лэрт Блэкстоун непринужденно рассмеялся.

Свен посмотрел на дядю с неодобрением:

– Ида, зато мы выбрали тебе подарок, – затараторил он в своей возбужденной мальчишеской манере и, немного смутившись, протянул руки с двумя свертками, – второй я сам сделал! Мне, конечно, помог Ханс…

Хансом звали истопника. Доброжелательный парень и Свен сдружились, все свободное время проводя вместе. Мальчик интересовался всем вокруг, а Ханс многое умел и охотно делился опытом. Экономка пыталась жаловаться лэрту Блэкстоуну на слишком тесное общение юного лэрта и истопника, но мужчина в ответ лишь заметил, что растить нежного рохлю в пуховых подушках у него в планах нет. Он предпочитает видеть юного лэрта с рубанком в руках, без пролежней на мягком месте.

Фрэн Лина выскочила из гостиной раскрасневшаяся. Иде экономка не нравилась: ее взгляд свысока, жеманная манера растягивать слова. Но работу свою она знала, и лэрт Блэкстоун был ею доволен.

Ида развернула свертки: в одном лежал серебряный гребень для волос в форме бабочки с синими сапфирами, во втором – милая неуклюжая собака из дерева. Девушка почувствовала прилившее к сердцу тепло и невольно улыбнулась:

– Это замечательные подарки! Я так вам благодарна! Свен, собаку я поставлю на прикроватный столик, стану любоваться ею на ночь и засыпать, а гребень заколю в волосы, когда пойдем на ярмарку.

– Замечательно! – деловито подытожил лэрт Блэкстоун. – А теперь приступим к пирогу. К счастью, вишни в нем достаточно. Ты ведь не успел много съесть, Свен, прежде чем банку у тебя отобрали?

Свен если и смутился, то виду не подал.

– Я съел их всего три штуки, но крику было, будто я попробовал анарис из Агры на зимние праздники…

– Фэрт Геор именно из Агры их и заказал, этот особый сорт у нас не растет. На деревья приходится воздействовать магически во время цветения, иначе завязь не образуется. Не представляю, чего стоило фэрту их достать. Понятно, почему он так расстроился.

Свен пробубнил что-то про сумасшедших ученых, которые зачем-то растят то, что в природе само не выживает. Он порой превращался в маленького старичка, и невозможно было ворчуна Свена выдернуть из дурного настроения, только отвлечь.

Пирог был бесподобен. Иноземная волшебная вишня на вкус была совсем не похожа на неприхотливую родственницу из местных садов.

К обеду отправились на ярмарку. Лэрт Блэкстоун и Свен ушли на стрельбу. Ида встретила Маргариту Торн и отправилась к оружейникам уже с ней. К стрельбе из лука они опоздали – пришлось довольствоваться зрелищем метания ножей. После награждения победителей все разбрелись по своим группам. Маргарита заметила Криспину и потянула Иду к ней. Старшая из сестер Торн громко смеялась, с обожанием глядя в синие глаза высокого блондина из девичьих мечтаний. Рядом с ним стоял столь же высокий темноволосый мужчина, показавшийся Иде смутно знакомым.

Маргарита поприветствовала компанию. Ослепительный блондин представился Лермонтом Фальтом и поцеловал Иде руку. Второй же, не удостоив присоединившихся девушек взглядом, назвался Рикардом. Девушка тут же вспомнила модистку и проблемы беременной кузины братьев Фальт.

Когда лэрт Рикард встретился с Идой взглядом, в его глазах отразился непередаваемый ужас и удивление. Он отшатнулся, но быстро взял себя в руки.

Беседа с новыми знакомыми была весьма занимательна. Лермонт сыпал остротами, Маргарита от него не отступала, Криспина мило улыбалась. Она, без сомнения, была умна, но за подвешенным языком сестры ей не угнаться. Впрочем, красивая внешность и обаяние с лихвой компенсировали недостающее. Рикард вскоре извинился и ушел. Он, в отличие от брата, становился все мрачнее.

Лермонт развел руками, наблюдая за удаляющейся спиной брата:

– Думаю, нам