Я несколько дней находилась без телефона. Хотя и восстановила сим-карту на следующий день, но лишнего аппарата у меня не было. Кое-как я уговорила своего младшего отдать мне свой телефон в пользование, пока не куплю себе новый. Первым делом я написала Анхелю.

Он же был в курсе, что я все еще замужем и что у меня есть дети. Также знал и то, что я не разведена и что мой муж не хочет давать развод. А также, что он приходит к детям. Хоть я и понимала, что произошло что-то ужасное, но не критическое же. Но, как оказалось, думала так только я. Меня просто заблокировали. Везде. Так что сказать что-то в свое оправдание мне не предоставлялось шансов.

Но я была бы не я, если не отыскала бы обходной путь всякой блокировки. С тем самым я осознавала, что этот шанс может быть последним, поэтому мне стоит объяснить все обстоятельно и представить в наилучшем для меня свете. Я настрочила длиннющее письмо, в коем описала мою жизнь с мужем с самого начала. Я хотела, чтобы он понял, что мне очень трудно добиться «свободы», но я стараюсь. Я делаю что могу.

Я действительно все так же просила о разводе своего мужа. Я не могла иначе. Я ощущала себя дрянной, что, не закончив одни отношения, начинаю другие. Я по уши была влюблена в своего испанца и не мыслила себя рядом ни с кем, даже с человеком, с которым прожила целых 18 лет. Разговор получался естественным, тема развода плавно вытекала из списка претензий, в очередной раз предъявляемых мне мужем. Моей естественной реакцией было предложение развестись и не мучить уже друг друга. Конечно, мои слова не воспринимались всерьез. Но теперь мой муж сам предлагал развестись чуть ли не каждый день. Правда, в его устах это звучало как угроза. Я должна была очень испугаться и стать более покладистой. То, что я действительно хотела стать снова свободной, чтобы не испытывать угрызений совести, что я делаю что-то не так, поступаю нечестно, лгу, в конце концов, и в итоге просто веду себя как последняя шлюха, он не слышал. Я пыталась достучаться до разума моего мужа, что я действительно готова на развод. Но он, как бы я ни старалась, был непреклонен или просто отвечал: «Только когда я сам этого захочу». И он не оставлял мне возможности поступать как-то иначе.

Сказать по правде, незадолго до появления в моей жизни Анхеля я пыталась неоднократно наладить свою семейную жизнь. Делать все так, как хотел мой супруг, сглаживать острые углы и не допускать ссор. Идиллия длилась обычно несколько дней, и мой муж находил опять то, в чем я была виновата. Именно виновата. Как в басне Крылова, «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». И когда он находил это, просто переставал разговаривать. А когда я пыталась выяснить, в чем же все-таки дело, меня всегда игнорировали. И это продолжалось неделями. Потом разражался страшный скандал, когда мне на протяжении долгих часов орали в лицо, как я плоха и несовершенна, припоминая все мои ошибки со времени нашего знакомства. При этом права голоса я не имела. А если и удавалось вставить свои несколько доводов, они никогда не выслушивались до конца и не принимались во внимание. Меня и в повседневной жизни не слушали и постоянно перебивали, что уж говорить о ссорах. Самое отвратительное было то, что все, что говорил мой муж, повторялось несметное количество раз. Доходя до какого-то момента, мой муж словно забывал, о чем говорил, и возвращался к тому, о чем шла речь еще полчаса назад. И с той же дотошностью повторял все сначала. Это продолжалось вновь и вновь. А так как за 18 лет брака обид было накоплено предостаточно, разговор, нет, скорее монолог, на повышенных тонах мог длиться и четыре, и пять часов, так и не приводя к какому-нибудь решению. При этом периодически перед моим лицом махали руками. Наверное, для того, чтобы я лучше понимала сказанное. Так я жила все последние годы брака. Это было не чем иным, как психологическим прессингом. Но делалось это, по его словам, не с желанием растоптать меня как личность, а с заботой обо мне. Я должна была знать, насколько плоха, потому что иначе не смогла бы стать никогда хорошей.

Вы спросите, как же я закрывала глаза на все это столько лет? Возможно, возмутитесь: как же себя нужно не любить, чтобы сносить все это?! Я же отвечу, что почти все что-то терпят в браке. Некоторые мирятся с постоянными побоями, некоторые терпят вечно пьяного мужа, на мою долю выпал этот крест. Чтобы окончательно не сойти с ума, я просто отключала свой слух. Я действительно не разбирала ни слова. Ведь от меня не требовалось отвечать на вопросы или давать объяснения. Я лишь должна была слушать. Иногда я спрашивала, почему должна все это выслушивать из раза в раз. «Потому что иначе я взорвусь! Лучше я выкричусь, чем просто убью однажды!» – отвечали мне. То есть я была таким вот бесплатным психотерапевтом, а правильнее сказать, грушей для битья. И он никогда не спрашивал, а согласна ли я? Ему, наверное, и в голову не приходило такое. Как только я научилась отключать свой слух, а также когда научилась безэмоционально проживать недели «бойкота», я перестала и чувствовать что-либо. И мое желание опять налаживать отношения мало-помалу таяло, пока совсем не исчезло. Моя любовь покинула меня в тот самый миг, когда я научилась абстрагироваться от этой действительности. Все, что нас держало рядом, – это дети. А его – еще и страх перед Аллахом.

После отправки письма время тянулось мучительно долго. Мне казалось, что мне должны были ответить сразу после прочтения. Во всяком случае так всегда делала я. Но Анхель был другим. Тогда я и узнала его новую особенность. Он не любил спешить. Ему нужно было все обдумать и принять взвешенное решение. Я смиренно ждала несколько дней. И только когда я опять напомнила о себе, точнее, забомбила его сообщениями, я получила короткий ответ.

«Не было в том необходимости – рассказывать мне о жизни со своим мужем. Я не могу понять только одного, как он мог оказаться глубокой ночью рядом с тобой. Впрочем, мне это не интересно. Разберись сначала со своим браком».

Каждое слово этого короткого послания втыкалось в мое сердце,