— А может, — кивнул я, — твои друзья кинули тебя мне, как кость, а? Они ведь прекрасно знают — что бы ни было, чего бы ни добивался ты, чего бы ни добивались они, но тебя я распотрошу — прямо сейчас, в этом подвале.

— Я… я отомстил…

Грасиас пытался держаться героем, но бледность и заикание выдавали его.

— А когда я тебя распотрошу, — продолжал я, — то найду твою семью. Вслед за ней — твоих друзей и приспешников. Затем я найду их семьи, друзей и приспешников, а затем…

— Н-но… я…

— Если ты думаешь, — заключил я, — что, управляя планетой, можно показывать слабость, то ты ошибаешься. Показывать можно только силу.

Отложив в сторону шило, я сжал кулак.

— Думаю, с силой у меня проблем нет и никогда не было.

* * *

Вытирая кровь, я вышел из подвала; поморщился от яркого света — и тут же уткнулся в фигуру Шерри.

— Ты что, так и стояла тут, под дверью? — удивился я.

— Я занималась делом, господин Никс, — отозвалась Шерри таким тоном, чтобы мне сразу стало ясно: сам я, по её мнению, занимался незначительными пустяками. — Мной был выбран подрядчик для восстановления природного облика этого и других задетых нами пляжей; заказана полная очистка от крови исторического здания — включая его подвал 18 века с винным погребом…

— А как насчёт действительно полезных дел? — уточнил я. — Скажем, информации о Грасиасе и тех, кто с ним связан.

— Семья, друзья и приспешники, господин Никс?

— Семья, друзья и приспешники, Шерри.

Шерри повела тонкими плечами.

— Согласно всем нашим собранным данным, у Хуана Грасиаса…

— Покойного Хуана Грасиаса, — поправил я.

— … нет ни друзей, ни семьи. Как и у большинства диктаторов, впрочем. Что до приспешников, то все они были убиты в ходе операции, — Шерри обвела рукой бывший пляж, с которого уже активно вывозили тела и обломки. — Из интересов у Грасиаса обнаружилась любовь к козьему молоку.

— Запретить козье молоко, — спокойно отозвался я.

— Здесь или в его родной стране?

— Что за вопрос, Шерри? И здесь, и там.

Шерри сделала пометку в планшете.

Но это всё — мелочи и ерунда. Лучше подумать вот о чём… Да, Грасиас орал от боли и не хотел умирать. Но в то же время он выглядел… довольным.

А чем тут быть довольным? Да, он убил Данко с отрядом, но в остальном он был разбит по всем фронтам. Чему тут радоваться, казалось бы?

Значит, два варианта.

Либо меня от чего-то отвлекают. Либо всё это изначально строилось не столько для моего убийства, сколько для того, чтобы добраться до моих друзей.

— Шерри, — велел я. — Свяжись с нашими. Со всеми, с кем сможешь.

…спустя некоторое время Шерри подняла голову от планшета. Я ещё раз отпил коктейль из половинки кокоса и вопросительно поглядел на неё.

— Отвечает… только особняк Распутиных, — в глазах Шерри читалась такая редкая эмоция, как растерянность. — Остальные молчат, господин Никс.

— Ага, — фыркнул я. — Выманили меня на остров. Чтобы моя группа быстрого реагирования не могла… ну, быстро реагировать.

Вот зачем убили Данко. Даже если бы я сам не вылетел на Мальдивы, чтобы размяться, то узнав о его смерти — всё равно ринулся бы сюда.

Как бы там ни было… мудаки и правда лезут к моим друзьям и думают, что для того, чтобы меня остановить, достаточно просто засунуть меня куда подальше?

Бл*ть. Или не думают?

Я быстро дёрнулся в сторону, едва заслышав знакомый шум. Пространственный портал! Скрытый, чтобы не отреагировать заранее. Хорошо, что звук знакомый!

Хорошо, что телепорт легко закрывается с помощью Силы…

Блин, почему не закрывается-то?

Проваливаясь через пространство, я ощущал, что моя Сила ничего не может сделать с порталом. Такое возможно только в одном случае: если применён… судебный телепорт⁈

Меня в чём-то обвиняют?

— Господин Никс!.. — донёсся до меня через парсеки пространства голос Шерри. — А как же приём у шведского короля завтра в 13:00…

* * *

Лазер прошёлся ровно над моей макушкой, замеряя рост.

Пискнули весы, выдавая вес.

Обычная, рутинная процедура — к сожалению, обязательная перед тем, кем мы перейдём хоть к какой-то конкретике. Вообще-то меня ещё и обыскать были должны, по-хорошему, но… мой взгляд весьма убедительно показал охраннику, что лучше этого не делать.

С-сука. Кто бы мог подумать, что мой враг — кем бы он там ни был — будет использовать против меня и моих друзей не убийц, покушения и отравления, а *бучую судебную систему⁈

Хотя… убийц и покушения от тоже использовал.

За триста лет я побывал во многих местах Галактики, встревал в различные передряги, и, разумеется, бывал в тюрьме десятки раз. Правда, ни разу не попадал туда за дело.

По моему мнению, все эти тюрьмы вообще больше служили местами сбора галактических головорезов, нежели инструментом управления. А вот я, например, устроил на Земле судебную реформу. Благодаря ей из общей толпы уркаганов можно было с вероятностью в 90% вычислить тех, кто действительно был способен измениться и искупить вину — после чего для каждого из них разрабатывалась индивидуальная реабилитационная программа. Прочие же попадали под вечный надзор, лишались всевозможных льгот и так далее. Схему мы обкатывали всего полгода, но результаты уже были положительные.

Увы, до галактических судов моя власть пока не добралась.

* * *

— … таким образом, вы, господин Никс, — судья сурово глянул на меня через голографические очки, — обвиняетесь галактическим судом в убийстве подданного барона Норра.

— Чего-чего? — не понял я. — Какого барона?..

— Барона Норра. Попрошу не перебивать.

Я шумно выдохнул, покачав головой.

— Что ещё за барон Норр? Я о нём-то самом впервые в жизни слышу, а вы хотите, чтобы я знал о его подданных.

Вспыхнул экранчик; с него на меня глядело…

Твою ж мать. Усатое лицо Хуана Грасиаса, улыбающееся во все тридцать два зуба.

— Неделю назад, — сурово заметило судья, — этот человек стал подданным планеты Маклар, а точнее — той её части, которой управляет барон Норр. Вы же, господин Никс, прикончили его, не послав запроса ни барону, ни планете; не предъявив никаких обвинений, и даже…