Но к большому удивлению, на балконе никого не оказалось. Ларик исчез, а у карателей зашевелились волосы на голове. В темноте ночи они не смогли рассмотреть среди кустов и цветов упавшее тело, потому через окно на кухне покинули дом. Охранников будить они тоже не стали. Внизу тела не было, и это пугало еще больше. Ведь брат был не в себе и мог придумать что угодно, а им потом за него отвечать. Они решили обогнуть усадьбу, осмотреть близлежащие окрестности, а уж потом искать пропажу внизу, в парке. Проходя мимо приоткрытого окна, Михаил услышал характерные звуки. Он аккуратно заглянул, приоткрыв побольше створку, и остолбенел от увиденного. Его младший братец объезжал одну из служанок, которая стонала от удовольствия и просила добавить еще жару.

— Почему Ларику можно соблазнять служанок в доме, а нам нет? — сильно удивился старший. — А что, так можно было, если сохранить все в тайне? — вот сейчас Михаил почувствовал себя намного глупее своего брата, сильно отстающего в умственном развитии…

Глава 4

Обучение

Утром проснулся в своей кровати в прекрасном настроении. После того, как согрелся в теплой постели любвеобильной служанки, вернулся в свои покои. Давно я не получал эротического удовольствия. Целых пятьдесят лет меня окружали лишь голодные самки арахнидов, с которыми не то что испытать удовольствие невозможно, а и смертельно опасно. Еды было мало на планете, и зачастую, инстинкты членистоногих заставляли самок отведать после совокупления самцами. Это происходило исключительно только для того, чтобы после себя оставить здоровое потомство. Поэтому арахнид, прежде чем совокупиться, должен был приготовить лакомство для своей пассии, либо быть очень сильным, дабы отбиться. Хоть я и был императором на планете, осознанно выбрал при переселении самого сильного претендента, но старался там не совокупляться. Понимал, что прыжок во времени назад уничтожит все мое потомство, поэтому ограничивал себя по возможности. Рецепторов для получения оргазма у арахнидов не было, ими двигал лишь инстинкт размножения и выживания. И только среди чувственных и безопасных аборигенов на Земле, снова смог получить несказанное удовольствие от секса. Тело молодого парня, обуреваемого гормонами, было ненасытно. Только с первыми лучами рассвета, дабы не наткнуться в коридорах на домочадцев, слинял в свою комнату, успев немного поспать.

За завтраком не мог сдержать улыбки, видя, в каком отвратительном настроении находятся мои братья. Я же продолжал притворяться полоумным недорослем, выводя их из себя. В этот раз подтянул к себе мягкие булочки и выковыривая из них мякиш, лепил пальцами мини снаряды. Потом щелчком указательного и большого пальца обстреливал братьев, словно из пушки, довольно улыбаясь. Матушка старалась не замечать моего разнузданного поведения за столом, хотя была недовольна. Сестра залипла в телефоне и не обращала на меня внимание.

— Хватит вести себя, как ребенок, Ларик, ты вчера доказал, что не такой идиот, каким мы тебя считали, — первым не выдержал моего обстрела Александр. Матушка подняла одну бровь и с интересом посмотрела на среднего сына.

— Он вчера рассказывал интересные придуманные истории, а также научился плавать, — сдал братец меня с потрохами. А я как раз этого и добивался, издеваясь над сильными братьями, которые ночью меня раздели и выставили на балкон. У матушки обе брови взлетели кверху, она перевела удивленный взгляд на меня.

— Ага, вчера был удивительный день, братья проспорили мне одно желание, — посыпал им соли на больное место. — Вот только пока не знаю, что пожелать, придумаю позже.

— А на что вы спорили, если не секрет? — сестра оторвалась от телефона и с интересом посмотрела на нас.

— На то, что меня научат плавать четы… — братья одновременно сильно закашлялись, не дав мне договорить до конца.

— Сможет ли Ларик научиться плавать самостоятельно, — совсем не подумав, ляпнул Михаил, но взглянув на изумленную мать, добавил, — естественно под нашим присмотром.

— Что-то вы прям сказки рассказываете про нашего братца, — усмехнулась Мария, отложив телефон в сторону, — то истории он сам интересные придумывает, то плавать сам учится, может и с девчонками сам знакомится без вашей помощи?

Браться, чтобы унять искусственно вызванный кашель, пытались запить компотом, но после слов сестры, одновременно им подавились, прыская во все стороны. Мария весело рассмеялась, понимая, что только что попала в точку.

— Что ты такое говоришь, Маша? Какие еще девушки могут быть у Ларика? — она укоризненно посмотрела на дочь. А я вот думал, сдавать ли парней с потрохами или пока рано раскрывать свои карты. Самым важным, при переселении в новое тело, это умение плавно интегрироваться среди окружающих, чтобы не шокировать резкими переменами в характере и привычках. Поэтому перевел разговор на другую тему.

— Меня братья вчера многому научили. Я хочу, как они осенью поехать учиться в академию, — немного шокировал окружающих за столом. — Как мне стать таким же умным, как они?

— Кхм, кхм, — теперь закашлялась матушка, подавившись также компотом.

— Ларик, какая тебе академия? Ты даже не умеешь ни читать, ни писать, не говоря о других предметах. Тебе бы для начала пойти в школу, но ты уже опоздал для этого, — сестра с сожалением на меня посмотрела.

Я это понимал, что выгляжу довольно взрослым, но сейчас нужно было наверстывать со знаниями. Здесь оставаться на зиму, вдали от крупных городов, точно нельзя. Я должен быть в центре событий и иметь относительную свободу в перемещении.

— Давайте наймем мне учителя, постараюсь догнать братьев, — не сдавался я, очень жалобно посмотрев на матушку. Ирина Васильевна от умиления смахнула слезу.

— Конечно, как только на днях вернется твой отец со старшим братом, мы с ним поговорим о твоем образовании, наймем репетиторов, — пообещала матушка, салфеткой утирая слезы. И тут я вспомнил, что у меня есть совсем взрослый брат, Роман, который редко бывает дома, все чаще в разъездах с отцом.

Братья с неодобрением посмотрели в мою сторону, не веря, что я хочу к ним присоединиться в Санкт-Петербурге.

— Ты не можешь обучаться в высшем заведении не только потому что ничего не знаешь, а и потому, что не сможешь постоять за честь семьи на дуэли, — выдал Михаил. — А мы за твои промахи в общении с высокородными, не готовы подставлять свои шеи.

— Ты прав, Миша, этикету мы не смогли научить Иллариона, это моя ошибка, — снова расстроилась матушка, посмотрев на